Картежник 1. Ваши не пляшут - Сухов Александр Евгеньевич - Страница 14

В соседней комнате негромкий музон из радиоточки – агрегат формой на телевизионную спутниковую антенну смахивает, только на подставке и черного цвета. Стоит на подоконнике, подключен через шнур с вилкой к специальной розетке. Целый день бормочет ненавязчиво, новости, музыку всякую транслирует, радиоспектакли и еще много всякого интересного. У нас в детском доме было нечто подобное, только выглядело посимпатичнее. Шесть часов подъем под гимн сначала СССР, потом был хор «Славься», к концу моего пребывания мы вновь просыпались под старую-новую мелодию. «Россия – священная наша держава…».

На этот раз тупить не стал, то есть недоумевать по поводу вновь приобретенного тела и прочих несуразностей. Немного полежал, пережидая, когда уляжется утренний стояк. Писать хотелось, как из пулемета, но не бежать же по дому с оттопыренными труселями – маманька увидит, стыдобища. Ну да, теперь я снова пацан, и некоторые присущие этому возрасту комплексы мне свойственны. Это по своей двухэтажной московской квартире я мог позволить себе разгуливать в любом виде, даже в присутствии приходящей домработницы. Здесь кондовое крестьянство, неподверженное тлетворному действию эмансипационных процессов, поэтому слово «стыд» не пустой звук.

Ладно, потерплю малость. Любопытства ради оттянул резинку трусов и удовлетворенно заулыбался – таким могучим агрегатом в прошлом теле я похвастаться не мог. Вывод однозначный, к столь чудной штуковине нужно соответствующее тело. То есть, в срочном порядке мне следует начать заниматься физическим развитием организма и, в первую очередь, сердечнососудистой системы, дабы во время эрекции обеспечивалось нормальное наполнение пещеристого тела, без ущерба для всех прочих органов.

Ну все, хватит о пустяках думать. Теперь я не Илья, а Владимир, Вовка, Вовчик, Вован и, наконец, Зубов, Зуб. Нужно крепко-накрепко вбить данный факт себе в голову. А еще некоторые повадки горожанина напрочь искоренить – хотя бы не морщиться, проходя мимо кучи коровьего говна (вроде как навозом называется), не ржать, на наряды здешних красавиц глядя, и так далее в том же духе. Следить за языком, то есть, словечками всякими замысловатыми не разбрасываться направо и налево. Ну, вроде бы, все. Планы определены, задачи поставлены. На штурм новой реальности, товарисч!

А вот и «дружок» малость подуспокоился, прилег, не выпирает уж очень сильно. Пора вставать и в уборную. Отхожие места тут именно «уборными» называют – так что о туалетах напрочь забываем, дабы не нервировать крестьянский слух непонятными словесами.

Лечу стрелой во двор ибо все удобства на улице. Рукомойник тоже. Медный, прикручен к врытому в землю столбу. Нажимаешь снизу на пимпочку – вода льется, отпускаешь – перестает. Чтобы не разводить грязь, на специальной подставке тазик, куда попадает стекающая вода. Крайне рационально.

Перед тем, как заняться гигиеническими процедурами, сгонял в свою комнату за зубной щеткой и порошком в металлической баночке. Все действия выполняю на автомате, сам удивляюсь мальчишеской сноровке. Все-таки спасибо Луговской… то есть неведомой демонице, что не бросила аки кутенка несмышленого в бурный поток местных реалий, а заботливо предоставила «спасательный круг» в виде воспоминаний и полного набора рефлексов реципиента. Да, совсем забыл, теперь я вроде бы стал одаренным, но с этим еще разбираться и разбираться.

Чистить зубы плексигласовой щеткой с натуральной свиной щетиной едким порошком – то еще удовольствие. В прежней жизни о существовании зубного порошка мне было известно исключительно из литературы и рассказов представителей старшего поколения. Самому сталкиваться с подобной архаикой не доводилось. Впрочем, «Поморин», коим снабжалось наше учебно-воспитательное учреждение, помнится, был ничуть не лучше местного зубного порошка с незамысловатым названием «Мятный», а может даже и намного ядрёнее.

– Володенька проснулся, – это маман во двор вышла за какой-то надобностью, ну или просто взглянуть на «кровиночку».

Язык без участия моего сознания отработал привычно на автомате:

– Доброе утро, маменька!

Несмотря на свои сорок два, мать у меня писанная красавица. Из казацкого рода с изрядной примесью турецкой, персидской, а может быть и татарской крови. Статями – всем окрестным бабам нос утрет, особливо пышным бюстом, не нуждающимся до сих пор в лифчике и тонкой талией всем молодкам на завидки. Волос черный будто смоль, заплетен в толстую косу, замысловато обёрнутую вокруг головы. На лице ни единой морщинки, кожа гладкая молодицам на зависть. Огромные темные глазищи, аккуратный задорно вздернутый нос, подбородок волевой, губы алые сочные безо всяких помад. В душе завидую своему отцу – такую кралю оторвал.

– Завтрак тебя ждет, – напомнила заботливая родительница, – сёдни твоя любимая тыквенная каша с изюмом и ватрушки с пылу-жару.

Известие о предстоящем завтраке наполнило рот слюной и вызвало урчание в животе. Тыквенная каша – что-то неведомое в той жизни, здесь вожделенное блюдо. Вот и попробую.

Завершив процесс умывания, направился в свою комнату. Из Володькиных воспоминаний мне известно, что небольшая комнатенка с кроватью, платяным «шкапом» (так по-старомодному мать с отцом именуют этого мебельного монстра), столиком, стулом и настенной книжной полкой мне досталась в наследство от сеструхи Аннушки, выскочившей год назад замуж за старшего сына кулака Викулова из дальнего сельца Марфино. До этого я спал в проходной гостиной, что мне не особенно нравилось. За освободившуюся территорию пришлось повоевать со старшими Петькой и Васькой, те хоть и живут не в проходняке, но делят двадцать квадратных метров на двоих. Если бы не мамина всеобъемлющая любовь к младшенькому и не подкаблучничество батюшки, так бы и остался я без персонального угла. В решении подобных вопросов истерика – наше все. Стыдно вспомнить, как валялся на полу изображая нервический припадок. Слава богу, это был тогда не я, а бывший хозяин тела. Все равно стыдоба до покраснения щек и ушей.

Распахнул дверцу шкафа, с обратной стороны к ней прикручено ростовое зеркало. Сеструха хотела забрать шкафчик с зеркалом в качестве приданного, но будущий супруг во время инспекции предлагаемого добра решительно отказался от этого «покоцанного угрёбища», пообещав «своей рыбоньке» привезти новый из города, вдобавок к шкафу трельяж для наведения женской красоты. Ха! «Рыбонька», знал бы, какую стерву в дом тащит… Впрочем, это уже не мои воспоминания. Смотрю на себя голого и диву даюсь, ну точно узник какого-нибудь Бухенвальда или Освенцима. Такое впечатление, что проклятые фашисты ежедневно из меня по литру крови откачивали. Тельце хиленькое, ноженьки с ручками тонюсенькие, радует штуковина между ног, на фоне вопиющей общей хилости, глядится еще более впечатляющим. Судя по доставшимся воспоминаниям, реципиент отсутствием аппетита никогда не страдал. Может внутри меня какой цепень или еще какая ленточная тварь обитает? А вот на мордаху Володька Зубов оказался самым настоящим красавчиком. Бледное вдохновенное лицо чахоточного поэта, обрамленное шапкой темно-русых густых волос, огромные глазищи темно-синего, практически фиолетового цвета, высокое одухотворенное чело, аккуратные ушные раковины, четко очерченная линия подбородка, красивый рот с в меру пухлыми губами, два ровных ряда белоснежных зубов. Недаром Екатерина называет меня херувимчиком. Другого названия и не подобрать.

Попытался осмотреть себя с помощью вновь приобретенного чародейского дара. Какое-то непонятное переплетение разноцветных светящихся нитей, будто перепутанный клубок, к тому же шевелится. Вглядывался, какое-то время, пытаясь разобраться, что это вообще такое. Сдуру попытался воздействовать силой мысли на одну из «ниточек» и едва сознание не потерял от пронзившей голову боли. Выпав из непривычного состояния, вытер полотенцем вспотевший лоб и впредь зарекся, не зная броду, соваться в воду. От оно, значит, как, к магии с кондачка не подступиться – во всем нужна сноровка. Ну и ладно, учиться чему-нибудь всегда было моим кредо по жизни. Реципиент, тоже не ленился благодаря его старательности «Per aspera ad astra» знаю, то же самое по-немецки – «Durch die Dornen zu den Sternen», могу на древнегреческом, французском и английском. То есть, и мне через него изрядно знаний перепало. Это хорошо, лишь ленивый дурак считает какое-либо знание ненужным, в жизни всякое рано или поздно обязательно пригодится.