Змей-искуситель - Клюева Варвара - Страница 3

* * *

Сорок минут ожидания, и вот наконец в воротах школьного двора появилась узкая сутулая фигура в черном. Барзов шагнул навстречу.

- Вера Кирилловна?

Настороженный оценивающий взгляд. Неловкая, "застывшая" поза. Деревянный кивок. Выжидательное молчание. Психастеник - нет никаких сомнений.

- Смирнов Владимир Алексеевич, - представился Барзов. - Извините, что я вот так, без предупреждения. Конечно, нужно было позвонить, условиться о встрече, но мне трудно разговаривать с незнакомым человеком по телефону. Особенно если не могу в двух словах объяснить, кто я такой и какая у меня проблема. - Он смущенно улыбнулся. - Дурацкий комплекс, очень усложняет жизнь.

Взгляд серых глаз за толстыми линзами очков помягчел, поза чуть-чуть изменилась. Вера Кирилловна слегка расслабилась.

- Понимаю. Слушаю вас, Владимир Алексеевич.

Он выразительно повел глазами в сторону проходящих мимо детей, которые с любопытством поглядывали на учительницу в компании незнакомца.

- Не очень располагающая обстановка. У вас не найдется лишних пятнадцати минут? Тут неподалеку кафе, на вид приличное. Позвольте угостить вас кофе? - И, заметив, что она опять подобралась, торопливо добавил: - Там есть несколько уличных столиков.

Это решило дело.

- Да, знаю. Ну хорошо, - согласилась она, взглянув на часы, уговорили.

Барзов галантно предложил даме руку, на которую она, поколебавшись, оперлась.

- Вы, наверное, удивляетесь, откуда я свалился на вашу голову, заговорил он, когда они немного отошли от школы. - Это как раз тот самый момент, из-за которого я не решился позвонить. Дело в том, что я узнал о вас от Ларисы Данчевской. (Данчевская, согласно досье, была детской подругой Архиповой. Секс-террористка, собирательница мужских скальпов, меняющая бойфрендов, как нижнее белье. Неделю назад отбыла в круиз по Черному, Средиземному и Красному морям.) Но мы с ней расстались довольно давно, и я побоялся назваться ее знакомым. - Змей грустно усмехнулся. - Сомневаюсь, что она меня помнит.

Он незаметно покосился на спутницу. Любая женщина в ответ на такое признание проявила бы сочувствие или дала бы понять, что ей неловко за подругу. На лице Веры не отражалось ничего, кроме напряженного внимания. Что ж, вот оно, последнее доказательство. Психастеники не способны испытывать чувства, адекватные обстановке. Умом понимают, какой должна быть реакция, иногда даже пытаются ее изобразить, но вести себя естественно не могут. Оттого испытывают недовольство собой и чувство вины перед собеседником. А чувство вины - прекрасный инструмент для манипулятора.

Остаток пути до самого кафе Аркадий Николаевич пел Вере дифирамбы якобы со слов Данчевской. Вообще-то психастеники на лесть не падки, неумеренные восторги в свой адрес воспринимают как насмешку, но справедливая, заслуженная похвала поднимает их самооценку, улучшает внутреннее самочувствие и, следовательно, усиливает расположение к похвалившему.

За столиком Барзов наконец изложил свою легенду.

- Мой племянник, сын сестры, учится сейчас в одиннадцатом классе. Способный мальчик, увлекается химией, хочет поступить в МГУ. Проблема в том, что живут они в Екатеринбурге. Сами понимаете, учителям из провинции, даже самым лучшим, трудно подготовить ученика к поступлению в сильный столичный вуз. Хотя бы потому, что они не знают специфики экзаменов. Наверное, было бы разумнее, если бы парень переехал ко мне. Тем более что условия позволяют. Я живу один, в двухкомнатной квартире, финансово обеспечен. Могу оплатить его учебу в хорошем лицее, нанять репетиторов. Но Иван не хочет уезжать от друзей и своей девушки. Да и сестра считает, что нельзя срывать парня с насиженного места, когда учебный год уже начался. С другой стороны, рисковать его поступлением она не хочет. Поэтому мы решили, что я найду хорошего преподавателя, который готовит к поступлению на химфак, и попрошу его о консультации для мальчика. Ваня должен приехать в Москву на осенние каникулы. Вы не согласитесь его проверить, Вера Кирилловна? Если его знания достаточно глубоки и требуют только наведения некоторого лоска, мы не будем сейчас затевать эту бодягу с переездом. Сестра договорится с директором, чтобы Ивану позволили сдать школьные экзамены досрочно, он приедет в Москву где-нибудь в апреле и еще успеет позаниматься с репетитором. А если окажется, что ему требуется более основательная подготовка, оставим его тут. Как вы смотрите на такой план?

- Звучит достаточно разумно. Хорошо, третьего ноября начинаются каникулы. Самое удобное время. Позвоните мне недели через две, я назову дни, когда буду свободна.

Барзов рассыпался в благодарностях и ловко перевел разговор в другое русло. Выразил удивление тем, что химик такой высокой квалификации работает в школе, посетовал на бездушие и отвязность нынешнего молодого поколения, повздыхал о вечно горькой судьбе российской интеллигенции. Потом заговорил о жизни вообще, о страшном и нестабильном мире, человеческом одиночестве перед лицом неизбежной смерти, о бессмысленности существования, которой можно противопоставить только добрые дела, способные пережить того, кто их творил. Рассуждая о добром и вечном, Аркадий Николаевич не забывал о жестах, мимике, позе, интонациях. Все это должно было гармонично вписываться в образ тонкого, понимающего, но в то же время сильного и надежного человека. Человека, способного внимательно выслушать, подставить плечо, дать хороший совет, успокоить, рассеять тревогу.

- Извините, Владимир Алексеевич, мне пора, - неожиданно прервала его Вера Кирилловна, так ни разу и не откликнувшись на невербальное приглашение раскрыть душу.

Барзов искусно скрыл раздражение за смущенной улыбкой, извинился за болтливость, предложил в искупление своей вины подвезти Веру Кирилловну на машине, которую оставил у школы. Но Архипова отказалась и пошла к метро пешком.

* * *

Поначалу холодность объекта и отсутствие реакции на все попытки Аркадия Николаевича расположить ее к себе Барзова не обеспокоили. Психастеники люди сдержанные, открывать душу никогда не спешат. Да и чувства у них заторможенные, приходят с опозданием в несколько часов. Беспокоиться Аркадий Николаевич начал на следующий день, когда, позвонив Архиповой под надуманным предлогом (якобы спросить об учебных пособиях), он попытался между прочим договориться о встрече и получил довольно бесцеремонный отказ.

Барзов не поверил своим ушам. Этого не могло быть, потому что... просто не могло быть. Мягкие, конфузливые психастеники просто не в состоянии обидеть кого-то сознательно. Бывает, они отталкивают людей своей холодностью и замкнутостью, но сами ужасно от этого страдают. За прошедшую ночь Архипова должна была десять раз прокрутить в мозгу их разговор, проанализировать каждое слово, оценить замечательные душевные качества Барзова и пригвоздить себя к позорному столбу за черствость и нечуткость. Теперь ей полагалось изнывать от желания загладить свою вину. Она же ясно дала понять, что ничего похожего не испытывает. Это могло означать только одно: Аркадий Николаевич ошибся. Архипова не психастеник.

Он накинулся на досье и начал нервно перебирать бумажки. Глаз привычно выхватывал из текста слова, предложения и абзацы, подтверждающие его первоначальный диагноз. "Нет, так дело не пойдет, - сообразил Аркадий Николаевич. - Чтобы обнаружить ошибку, эту чертову папку нужно изучить от корки до корки, вглядываясь в каждую букву".

Первый звоночек прозвенел, когда Барзов наткнулся на эпитет "отстраненная". Просматривая материал первый раз, он почему-то поставил это определение в один ряд с такими характеристиками, как "замкнутая", "сдержанная", "скованная", "замороженная". А ведь это слово относится совсем к другому ряду. Отстраненность, оторванность от реальности, "нездешность"...

В состоянии легкой паники Барзов схватил фотоснимки. Черт побери, как же он мог так проколоться?.. Очевидно, то, что он принял за тревожность во взгляде, было лишь естественным для многих чувством неловкости перед камерой. На любительских снимках, сделанных неожиданно, когда Вера не подозревала о присутствии фотографа, ее взгляд был не напряженным, а отрешенным, как бы устремленным "вовнутрь" себя.