Запад-81 (СИ) - Гор Александр - Страница 55

Сопротивление немцев я бы охарактеризовал как слабое. Ну, или я ожидал от них большего упорства. Видимо, сказалось деморализующее действие «вертушек» и наличие у нас значительного (в их понимании) количества неуязвимых для их ПТО танков. Да и БМД с их тремя пулемётами, удачно маневрировавшие на начальном этапе боя, явно произвели впечатление ливнями свинца. В общем, фрицы дрогнули и начали откатываться в северную часть села.

К этому моменту по мосту переправились остатки мотострелков, но нам пришлось ждать, пока свежие силы подтянутся к нашему рубежу. Соваться на улицы, где из каждой подворотни может прилететь связка гранат (а вы думали, только красноармейцы их использовали из-за нехватки противотанковых?) или ударить горящая струя огнемёта, как-то не хотелось. Хорошо, до фауст-патронов фрицы пока ещё не додумались.

Этой задержки оказалось достаточно, чтобы немцы успели организовать оборону. Но без паузы — никак. Те, кто шли первыми, уже подистратили боеприпасы и без пополнениям ими в бой идти не могли. Облегчало ситуацию то, что «крокодилы» всё-таки выбили почти всю полевую артиллерию и часть противотанковой.

Дальнейшего участия в бою за деревню я не принимал: меня отозвали командовать батальоном, которому нашлось занятие по профилю. Поддерживать огнём тяжёлых САУ наступающих товарищей. Благо, наблюдатели, расположившиеся на полуострове, где когда-то стояла разрушенная войнами средневековая крепость, могли видеть всю территорию села. Но ещё два часа на то, чтобы выгнать из Мяделя немцев, у бригады ушло.

Прода от 06.03.23

Младший политрук Александр Лукашенко, 6 июля 1941 г., 20:40,

На подступах к Воложину полно войск, и они не сидят без дела. Роются окопы, сооружаются дзоты, оборудуются огневые позиции артиллерии. Судя по всему, именно здесь решено встретить выходящих из Налибокской пущи немцев. Но всё равно тревожно из-за того, что в нашей истории лишь немногим восточнее этих мест была захлопнута «крышка» огромного Белостокского котла. Тем более, немцы продолжают давить именно на тех направлениях, что и в известной мне истории Великой Отечественной войны. Идут бои под Ошмянами и Сморгонью, из-за угрозы с северо-запада пришлось оставить Барановичи и отойти к Столбцам и Слуцку. А это уже, считай, дальние подступы к Минску. Спасает лишь то, что фашисты ещё не оправились от возникшего у них дефицита топлива и боеприпасов и замедлили свой «дранг нах Ост».

Надежды на то, что фрицев надолго задержат Минский и Слуцкий укрепрайоны, питаемые «аборигенами», я не разделяю. Просто помню, что в известной мне истории УРы прорвали сходу. Слишком уж много было допущено ошибок при их строительстве, а сами укрепления находились в ужасающем состоянии и, по большей части, не заняты приписанными к ним войсками.

Сейчас, конечно, ситуация получше: и времени для того, чтобы занять укрепления и хоть как-то подготовить их к боевым действиям, больше было, и несколько сотен тысяч красноармейцев спаслось от окружения и уничтожения в Белостокском котле. Да и танковые «зубы» немецкого Блицкрига удалось существенно проредить. Но…

Что происходит на других фронтах, мне достоверно неизвестно. Просто не доходят новости. Но, кажется, контрудар механизированных корпусов под Бродами прошёл немного удачнее, а бои за Ригу, взятую в нашей истории к 1 июля, до сих пор продолжаются. И в сводках Совинформбюро говорят про какой-то десант на румынскую территорию. Вчера мелькнуло сообщение о том, что удалось отбить у немцев областной центр Вилейской области. Это что? Они были уже восточнее Сморгони? Да и сам Воложин — это всего сорок километров от Молодечно, куда фашисты так рвутся. И всего вдвое меньше, чем до центра Минска.

От Липнишек и Ивье до Воложина добирались всю ночь. Дороги, чёрт бы их побрал! Говорят, что они и раньше были не в идеальном состоянии, а теперь их и вовсе разбили прошедшей по ним тяжёлой техникой. Да и приходится опасаться, как бы нас не обстреляли свои же. Вот и пришлось посылать впереди себя пару Т-26 и бронетранспортёры, брошенных кем-то по пути на Воложин из-за отсутствия топлива.

А вообще брошенной на дороге техники очень много. Некоторая действительно неисправна, а другая совершенно целая. У неисправной зачастую возятся экипажи или, если это автомобили или гусеничные тягачи, водители. Так что на подходах к Воложину едва ли не половина наших танков и часть грузовиков двигалась с «прицепами». Нацепляли и почти десяток разнообразных пушек. В основном — без прицелов, но оборотливые снабженцы найдут их, и орудия ещё принесут пользу Красной Армии. Подбирали и небольшие группы отставших красноармейцев. Наш «главчекист», прикреплённый к полку ещё во время выдвижения полка под Гродно, имеет полномочия зачислять их в состав полка. А что делать? Потери у нас немаленькие, и пополнять личный состав необходимо. Но больше неоткуда, кроме как из числа красноармейцев.

Хуже с техникой. БТР и БМП очень даже уязвимы для любых немецких пушек, поэтому сократилась и материальная часть. То, что успели отправить по железной дороге, может быть, ещё и вернётся к нам после ремонта, но взорванное нами же из-за критичных повреждений утрачено безвозвратно. Хоть ремонтники даже из безнадёжно искалеченных боевых машин старались выдрать агрегаты и вооружение, которые ещё можно пустить на запчасти.

Им только волю дай! Они же уже прибегали к командиру полка с идеей переделки Т-26 и «бэтэшек» в зенитные эрзац-САУ на основе ЗУ-23–2. Да кто же им позволит ещё боеспособные, хоть и лёгкие, танки курочить? Но одну брошенную на дороге машину с развороченной снарядом башней и повреждённой 45-мм пушкой в свои загребущие руки всё же получили, и, надо же, поискрив электросваркой, превратили Т-26 в самоходную зенитную установку. Уже здесь, в Воложине, пока штаб полка выяснял нашу дальнейшую судьбу.

Пока они выгавкивали у командования 3-й армии боеприпасы к «Гвоздикам», присвоенным нами буксируемым орудиям и пулемётам, командиры разных уровней, от отделения до роты, учили подобранных в пути красноармейцев пользоваться нашим оружием и правильно действовать в составе десанта. А вы как думали? Автоматы Калашникова в случае потерь личного состава собираем всегда и передаём пополнению, вроде вчерашнего, или уже выглядящих матёрыми бойцами ополченцев из Гродно. А тем, кому не хватило, «главчекист» сумел выбить пистолеты-пулемёты Дегтярёва: с длиннющими «трёхлинейками» ни в БТР, ни в БМП даже не залезешь. Хуже того! Оказывается, из «мосинки» запрещено стрелять без примкнутого штыка. Да это же, получается, не нормальное оружие пехотинца, а какое-то… стреляющее копьё! Из ППД, конечно, тоже не очень постреляешь через лючки-бойницы нашей бронетехники, но с этими автоматами хоть внутрь влезть можно. Те же, кому не хватило даже ППД, будут ездить на грузовиках.

Вторая часть суеты в этот предоставленный нам день отдыха касался выдачи бойцам полка красноармейских книжек. Рядовой и сержантский состав ими не успели полностью обеспечить перед выездом под Гродно, а потом выдавали по мере наличия бланков. Штабные писари ругаются, что у них скоро закончатся стержни в шариковых ручках, а заменить их нечем. Это я ещё успел в начальных классах сельской школы застать время, когда все писали пером, макаемым в чернильницу, а молодёжь уже выросла, когда таких не осталось. Так что придётся «крапивному семени», как когда-то называли чиновников, заново учиться писать.

Вот такой своеобразный день отдыха получился. Думаете, я бездельничал, пока другие трудились? Как бы ни так! Обязанностей писать отчёты о проведённой в ходе боевых действий политмассовой работе с нас никто не снимал, новыми материалами запастись надо, конспекты будущих политинформаций написать надо, с людьми переговорить требуется, рекомендации изъявившим желание стать коммунистом подготовить. Только я, в отличие от писарей, на заканчивающие и мажущие стержни не жалуюсь: у меня чернильная ручка-«самописка». Сама, она, конечно, ничего не пишет, но автоматически подаёт чернила из встроенной ёмкости, куда их надо закачивать пипеткой.