Будь нужным: Семь правил жизни - Шварценеггер Арнольд - Страница 15

Вуди Аллен сказал, что 80 % успеха – просто прийти. До него Томас Эдисон утверждал, что гениальность – это 1 % вдохновения и 99 % потения. Не то чтоб кто-то из них ошибался, но оба сразу не могут быть правы. Цифры не сходятся. Я думаю, точнее всех сказал американский кантри-певец и колбасный фабрикант Джимми Дин: «Делай, что обещал, и постарайся сделать чуть больше обещанного».

Контролируйте и доводите до конца, до точки. Выполняйте эти два условия – я знаю, вам это по силам, если ваше видение в самом деле важно для вас, – и одно это выделит вас из толпы, покажет, что вы действительно воплощаете мечту в жизнь и отличаетесь от подавляющего большинства, которое готово сделать что-то важное лишь на словах.

Время – в дело!

Хотите хорошую новость? У нас с вами есть кое-что общее, кроме трудолюбия. У каждого из нас ровно 24 часа в сутках. Все остальное в жизни у нас может радикально отличаться – возраст, деньги, место жительства, профессия и способности, – но у каждого есть воля к действию и отпущенное время. Это удивительно! Это значит, нам все под силу, стоит лишь с толком использовать время.

А вот вопросы, которые вам надо себе задать: «Какую часть своего времени я трачу впустую? Сколько размышляю о том, как возьмусь за дело, – вместо самого дела? Сколько минут спускаю в канализацию социальных сетей? Сколько смотрю телевизор, просиживаю за видеоиграми, пью и тусуюсь?»

Надеюсь, вы вообще не тратите времени даром. Но многие, увы, теряют его без счета. Худшие из расточителей – люди с большими запросами, которым отчаянно хочется изменить свою жизнь, но, когда я спрашиваю их, что они для этого сделали, получаю в ответ 20 минут монолога о том, как они заняты. Неудивительно: те, кто больше всех плачет о нехватке времени, меньше всех трудятся.

Скажу иначе: «некогда» – это чушь. Всем некогда. У любого из нас есть ежедневные занятия, обязанности, ответственность. Каждому надо есть, спать, оплачивать счета. Какое это имеет отношение к труду, который нужно вложить, чтобы ваше видение стало реальностью? Если вы всерьез хотите изменить жизнь – выделяйте на это время.

К середине 1970-х я достиг нескольких больших целей. Переехал в Америку, завоевал титулы «Мистер Вселенная» и «Мистер Олимпия». Многие признавали меня лучшим культуристом в мире. Но работа не закончилась. Взобравшись на вершину, нужно подумать, как на ней удержаться. Я нацелился на Голливуд, который открывал еще больше возможностей, но прежде пришлось потратить немало времени, чтобы устроить себе достойную жизнь в Лос-Анджелесе и при этом поддерживать чемпионскую форму.

Прежде всего я заключил сделку с Джо Вейдером: вместо платы за фотосессии для рекламы его пищевых добавок и тренажеров он согласился выделять под рекламу моих брошюр развороты в середине журналов. Кроме того, я принялся посещать курсы, в основном – по бизнесу, в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и в колледже Санта-Моники. Ради приработка мы с Франко Коломбо пошли класть кирпичные стены на городских стройках. На заработки с брошюр и стройки я купил дом и сдавал в нем квартиры. Наконец, я смог более целенаправленно шагнуть к своей мечте о Голливуде и тогда-то начал посещать занятия по актерскому мастерству и импровизации, которые упоминал раньше. Мой график уплотнялся – но в нем нашлось место даже танцам!

Разумеется, во всех моих занятиях была система. Во-первых, они либо приносили доход, либо обещали сэкономить мои деньги в будущем. Во-вторых, у каждого были особые цели. Брошюры по бодибилдингу я издавал, чтобы сделать себя и свой вид спорта известнее, а еще – помочь тем, кому не по карману посещать мои семинары.

Работа каменщика дала мне дополнительные тренировки, хороший загар, практику английского с живыми людьми – и гордость, которую испытывает строитель. Вы, наверное, помните, что моей целью было не просто приехать в Америку: я хотел стать ее частью. Работа в фильмах для этого годилась, но, кроме кино, в Лос-Анджелесе стоят стены и лестницы, которые мы с Франко сложили между тренировками 50 лет назад, – и их я тоже считаю частью своего наследия наряду со звездой на голливудской «Аллее славы» и билбордами с моим лицом на бульваре Сансет.

Я ходил на занятия по бизнес-грамотности, чтобы изучить язык американского бизнеса – и по возможности бегло заговорить на нем. Кроме того, мне хотелось знать толк в шоу-бизнесе, чтобы студии и агенты не обвели меня вокруг пальца.

Дом я купил, чтобы не приходилось беспокоиться об арендной плате: обычно она и вынуждает начинающих актеров сниматься во всякой дряни, никак не вписывающейся в их видение будущей карьеры. Я не хотел быть начинающим актером. Я хотел быть героем боевиков и звездой. Своя крыша над головой означала, что я могу ждать приличной роли и не играть эпизодических гитлеровских солдат и бритоголовых громил.

Люди удивляются, когда я рассказываю, как жил в те дни, даже если я объясняю, почему жизнь была такой насыщенной, как объяснил сейчас вам.

«Вы успевали поесть?» – спрашивают меня. Я отвечаю, что обычно ел как все люди. Когда времени не хватало, ел в машине по дороге в зал или сидя над учебниками. И ежеутренний протеиновый коктейль тоже выпивал на занятиях. А когда и вправду не находилось времени поесть… ну, я просто не ел. От пропущенного ужина еще никто не умирал.

«Но вы вообще жили в свое удовольствие?» – недоумевают другие. Скажу так: удовольствие я не переставал получать никогда. Зачем бы я так рвал жилы, не будь это в радость? Я любил тренироваться. Мне нравилось, что Франко учит меня класть кирпичи. Меня увлекали новые знакомства и новые знания о том, как Америка делает дела.

«Когда вы спали?» – самый популярный вопрос. Обычно я успевал вздремнуть после утренней тренировки или в грузовике, пока застывал раствор в стене. А так – ложился спать, когда уставал.

Тут меня обязательно переспросят: «Но разве вы не чувствовали себя постоянно усталым?» Ответ всегда один: нет. Справедливости ради, энергия во мне кипела всегда, даже в раннем детстве, так что дело еще и в генах. Но важнее и существеннее другая составляющая – та, которой многим не хватает. Если гнаться за мечтой и работать ради большой цели, ничто так не придает сил, как приближение к ней.

Когда я усваивал какую-то тему, мне тут же хотелось в нее углубиться. Если я замечал, что мой английский стал лучше, мне хотелось говорить и говорить с людьми, как можно больше практикуясь. В зале, когда забивались мышцы, я понимал, что прогресс идет, – и мне хотелось качать железо, пока не отвалятся руки. Случалось, я так и поступал – качал, пока не возникало ощущение забитых мышц, но не останавливался, пока не начнется настоящая боль, о которой говорил Мохаммед Али. Но и тут я продолжал работать – пока не терял способность пошевелиться. В некоторые дни это был единственный способ выгнать меня из зала. Физически я, несомненно, выматывался, но мой ум оставался живым и активным. Во мне бушевали энергия и радость: только что я два часа подряд изо всех сил приближал свою мечту!

Как вы вообще могли подумать, что я буду спать в такой момент?

Это примерно то самое состояние ума, которое имеют в виду, говоря «войти в поток». Время растягивается и сжимается одновременно. Вы беретесь за дело, у вас начинает получаться… бац! – а на дворе-то уже утро.

Писатели, музыканты, программисты, шахматисты, архитекторы, художники, люди, полностью поглощенные своим хобби, – у них у всех есть истории о том, как их увлеченность делом, казалось, выходила за рамки всех представлений о концентрации внимания и физических ограничениях. Времени приходится догонять человека – и просто отключать его мозг. Так подчас и происходит – у великого Колтрейна, который засыпал, не выпустив мундштука из губ, у геймдизайнера, отключившегося прямо за клавиатурой, у детектива, уснувшего среди папок с материалами дела… Но не реже мы видим, как программисты за 36 часов хакатона создают игры и приложения, меняющие наш мир. Как режиссер Сэм Пекинпа за три дня в пустыне переписывает сценарий «Дикой банды». Как Black Sabbath записывают свой первый альбом за одну 12-часовую сессию, а Киту Ричардсу, засыпающему после трудного дня в студии, приходит в голову рифф Satisfaction.