Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Мой темный господин, или Семь кругов тьмы - Боталова Мария - Страница 8


8
Изменить размер шрифта:

Тьма подхватила меня. Вместе с потоком тьмы я как будто провалилась куда-то. И внезапно рухнула на кровать. На очень даже знакомую кровать. Господин перенес меня в мою же комнату!

Перевела дыхание успокаиваясь. Все обошлось. Несмотря на совершенную ошибку, все обошлось. Он не прогонит нас и продолжит обучение. И это главное.

Мне неожиданно важно оказалось здесь остаться. Научиться. Стать кем-то, чего-то добиться.

А наказание… что ж, попытаюсь глупостей больше не совершать.

На следующий день, как ни в чем не бывало, продолжились занятия.

– Ты как? – спросила я. – Как себя чувствуешь?

– Нормально. Прости, – сказала Шейла.

– За что? Я могла отказаться, но сама пошла вместе с тобой.

– Я обманула тебя, – она вздохнула.

– Что ты имеешь в виду?

– Вернее, сказала не всю правду. Я хотела не только удивить господина. Хотела обойти его. Сразу пройти все круги, обрести силу, стать могущественнее. Я ничего тебе об этом не сказала. А он как-то понял. Почувствовал. Будто увидел насквозь!

– Ты на самом деле надеялась за раз пройти семь кругов и верила, что сумеешь стать могущественнее, несмотря на весь опыт господина? – поразилась я.

Шейла сжала кулаки.

– Я не понимаю, чего в этом страшного. Да, тьма пугает. Но подданные господина получали силу. Почему мы не можем дойти хотя бы до четвертого круга?

– Может, его подданные делали это не за раз?

– Может быть.

Я покачала головой. На что она только надеялась?

Но, всматриваясь в ее лицо, внезапно кое-что поняла.

– Тебе претит называть его господином? Претит подчиняться, быть всего лишь ученицей? Поэтому ты пытаешься или получить тьму как можно скорее, или… заинтересовать господина?

Какое-то время Шейла сверлила меня мрачным взглядом.

– А тебе это не претит? Быть всегда послушной рабыней?

– Мы его ученицы.

Шейла кривовато усмехнулась. И промолчала.

Мы снова читали учебники, постигали этот мир. К назначенному часу пришли наши наставники по танцам, и мы разделились. Шейла с наставником отправились в одну часть зала, мы заняли другую. Заиграла музыка.

– А вы владеете тьмой? – поинтересовалась я во время отработки уже знакомых фигур.

– Владею, – для разнообразия наставник все же ответил.

– Давно?

– С четырнадцати лет.

– Как вы вошли в источник? На что это было похоже?

– Об этом не принято рассказывать.

– Но это было сложно?

– Каждому свое.

– А вы знаете, кто мы с Шейлой и почему вы должны нас обучать?

– Мы обучаем вас, потому что так повелел господин. Кто вы такие, не имеет значения, – холодно произнес наставник.

К сожалению, больше ничего вытянуть из него не удалось. И так каждый раз! Крохи информации, из которых сложно что-то почерпнуть.

Но еще через пару дней, наполненных учебой и только учебой, к нам пришел господин собственной персоной. И объявил:

– Пора. Переодевайтесь. Жду в коридоре через пять минут.

Мы рванули по своим комнатам. Уже на пороге я сообразила, что не уточнила, во что именно нужно переодеваться. Однако необходимость в этом вопросе тут же отпала. На кровати лежало платье. Довольно простое белое платье с квадратным вырезом, расклешенными рукавами и просторной юбкой в пол. Я торопливо переоделась и перед выходом бросила мимолетный взгляд в зеркало, оценивая самое главное: платье сидело по фигуре и не просвечивало, несмотря на мягкость ткани.

Ровно через пять минут мы с Шейлой предстали перед господином в одинаковых, как выяснилось, платьях.

– Следуйте за мной, – сказал господин, развернулся и зашагал по коридору.

Мы переглянулись, но заговорить за его спиной так и не решились. Всю дорогу напряженно молчали. Чем дальше, тем яснее становилось, что это тот самый путь – по лестнице вниз, в подвал. И дальше – по жуткому коридору с тьмой, которая сгущается в воздухе.

Чтобы не нервничать и лишний раз себя не накручивать, старалась отвлечься на размышления. Господин. Он велит называть себя господином. Шейле от этого противно, а я? Как отношусь к этому я? С одной стороны, я сама согласилась на это. Дважды. В первый раз, когда решилась вызвать демона. И во второй, когда согласилась на предложение стать, по сути, чужой собственностью. Значит ли это, что я утратила гордость? Наверное, нет. Но это значит, что я приняла его правила. И что бы внутри я ни чувствовала, чего бы ни хотела, я должна называть его господином. Это неотвратимо. С этим бесполезно бороться, нужно просто смириться. Так самой будет легче, чем каждый раз терзать себя этими мыслями, внутренне противиться и возмущаться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

В конце концов, его все называют господином. Он повелевает, отдает приказы, требует беспрекословного послушания, но ни разу не обращался со мной, как с рабыней.

Конечно, я надеюсь на лучшее. Несмотря ни на что, все же надеюсь. И наш разговор с… господином вселяет надежду. Даже после того, как я призналась, что не желаю становиться преемницей, он не сказал, что я навсегда останусь ученицей или все же превращусь в его рабыню. Сказал, что будет так, как должно. И от этого кажется, будто господин знает что-то, что недоступно всем остальным. И чувствуется, будто все происходит не просто так. А значит, у меня еще будет шанс изменить свою жизнь.

Очень важно сейчас сделать все правильно, справиться с испытанием.

Господин остановился перед колышущейся кромкой тьмы. Снова возникло ощущение чего-то зловещего, наполнившего зал. Тонкое платье не спасало от холода, и я начала мерзнуть.

Мы поравнялись с господином. Какое-то время он молчал, всматриваясь во тьму, а может, просто наслаждался ее близостью. Сквозь атмосферу страха просачивалось ощущение удивительной мощи этой неизведанной силы. Интересно, что чувствует он, тот, кто управляет тьмой, для кого она – источник власти и могущества?

– Почему платья белые? – наконец спросила Шейла.

– Потому что вы должны их снять.

– Что?.. – это уже я поразилась. Шейла выглядела не такой потрясенной, только бровь заинтересованно приподняла.

– Я непонятно выразился? – господин обернулся. – Белые платья – символ невинности ваших душ. – При слове «невинность» щеки невольно опалило румянцем. Радовало, что ощущается он ярче, чем виден внешне. Золотистый загар скрывает. – Чтобы войти во тьму, вы должны сбросить с себя символ невинности. Войти в источник обнаженными, открытыми ему.

И без душевной невинности. Хорошо еще, что речь только о душевной. Наверное, ее у меня нет. Слишком черные, слишком негативные мысли в последнее время клубились во мне. И очистились, как ни странно, впервые за последние месяцы только здесь, в замке темного господина, правителя проклятых.

А вот лишаться невинности физической совсем не хотелось, тем более так ритуально. Хорошо, что это и не нужно!

В свете всех размышлений обнажиться перед господином показалось не так уж страшно…

Шейла осмелилась первая. Ей, кажется, происходящее не доставляло никакого дискомфорта. Она расстегнула платье и позволила ему соскользнуть вдоль тела на пол. Я уловила странное движение, как будто Шейла специально изогнулась, вставая так, чтобы стройное тело казалось еще более привлекательным.

Дрожащей рукой я тоже расстегнула платье. Не изгибалась, не принимала более выгодную позу. Просто сняла его и переступила с ноги на ногу, выпутываясь из ткани.

– Все снимайте. Нижнего белья быть не должно.

Румянец на моих щеках разгорелся сильнее. Шейла даже не смутилась. Усмехнулась самодовольно и разделась полностью.

– Это обязательно, чтобы вы смотрели? – спросила я, сгорая со стыда. Никогда я еще не оказывалась в такой ситуации! Это казалось неправильным и даже чем-то запретным. Ведь он мой учитель, мой господин, а я…

– Не обязательно, – усмехнулся господин одними губами. И даже не отвернулся.

Пришлось раздеваться под его взглядом. Впрочем, в его взгляде не было ничего – все то же равнодушие. Это немного успокаивало, но недостаточно, чтобы чувствовать себя так же раскованно, как Шейла.