Ржевский 8 (СИ) - Афанасьев Семён - Страница 45

—…и по-быстренькому ноги раздвинула?

— Зачем раздвинула? — побольше неподдельного возмущения в голос. — Как ты могла обо мне такое подумать! На глупости времени нет — оперативная обстановка требует перехвата инициативы у противника!

— Чего-о?

Странно. Менталистка, а за простенькой мыслью не успевает.

— Вниз надо идти да координатора паковать!

— А-а-а.

— На раздвигание ног технически нет времени!

— Окей, ясно.

— Я думал, ты спиной повернёшься, — завершаю откровенное пояснение. — Вот сюда руками упереться можно, — с любовью глажу романтичное деревянное панно из Японии, предусмотрительно вмонтированное в мрамор облицовки как раз на такой случай.

Как в воду глядел, когда этаж оборудовал: сценарии разные бывают, прихожая — тоже жилплощадь, чтоб женским рукам не было холодно в случае чего. Я предусмотрительный.

Последнее добросовестно поясняю вслух.

На лице собеседницы, однако, друг друга по-прежнему сменяют не сильно обнадёживающие выражения:

— Нет. — Коротко качает головой такая аппетитная герцогиня, не вдаваясь в разъяснения. — Е*аться мы не будем. Одевайся и вниз погнали, работать надо, сам сказал.

— А…?..

— А яйца свои, пожалуйста, к другим подкатывай. Тем более, у тебя нет проблем ни с количеством, ни с разнообразием кандидатур.

— Досадно, — вздыхаю, будучи не в силах справиться с накатившей секундной тоской.

Странно. Она как будто торгуется на ровном месте, но от меня ускользает предмет торга.

Пить надо было меньше. Увы.

— Бывает, — кивает герцогиня с откровенно фальшивым сочувствием. — У тебя хватает и блондинок, и брюнеток, и фигуристых, и стройных, и азиаток, и не только. Ржевский, не делай грустные глаза голодного пса: на меня подобные дешёвые манипуляции не действуют.

— Когда женщина два раза подряд старательно говорит нет, это в переводе значит, может быть! — парирую недружественный выпад, веселея. — Это Далии слова, она в психологии не ошибается!

А про себя думаю: когда кто-то подчёркивает, что на него что-то не действует, оно как раз и значит, что очень даже действует.

Жизненный опыт, это я и без жён-менталисток всегда знал, ещё там.

Усилить напор, что ли? Чёрт, хоть разорвись между координатором внизу и реализацией чувственного компонента тут.

— Она-то не ошибается, — странно, с чего б Елене вздыхать. Я ей в деликатных просьбах пока не отказывал. — Но это аль-Футаим чуть другой контекст имела ввиду, ты со своим казарменным мировоззрением просто в нюансах не разобрался.

— О. Объясни? — в этом месте сделать лицо попроще и похлопать глазами наивно-наивно.

Попутно под шумок шагнуть вперёд и невзначай взять девицу за руку, согревая её тонкие аристократические пальцы своей ладонью с прицелом на развитие событий.

Сдаваться никогда нельзя, железное правило рода. Мне оно тоже нравится.

— Жёны объяснят, — нелюбезно отвечает не наша дворянка с нашей фамилией. — У тебя, кстати, каких только нет, кроме темнокожих.

Оба-на. А я и не знал, что такие тоже бывают.

Ну-ка, ну-ка.

— Лен, а темнокожие — это как? — руку, кстати, она у меня не забирает, это хороший знак.

Далия как-то, вскользь иронизируя, говорила, что у плохих девочек бывают внутренние конфликты: тёмное эго физического тела тянет в одну сторону, а моральные принципы и воспитание — в другую.

Индикатор такой внутренней борьбы, говорила моя мудрая супруга-монарх — рассинхрон слов и действий.

Типа как сейчас эта молодая герцогиня демонстрирует, если я хоть что-нибудь понимаю в происходящем.

ИНТЕРЛЮДИЯ

Ржевский был настолько же забавен, насколько и местами возмущал.

Интересно, как его такое количество непохожих баб терпит? Другого бы давно прикопали уже, поделив наследство и титул Изначального.

Впору заподозрить массовое индуктивное принуждение со стороны безобидного внешне ментального монстра по фамилии Наджиб, но нет: Елена несколько раз проверяла, чисто.

Почти перевалившая за десяток групповуха, которую с натяжкой можно назвать обновлённым семейством Ржевских, строилась и существовала исключительно на добровольных началах всех своих нетривиальных соучастников.

— Дим, — она расчётливо вздохнула, чтоб грудь колыхнулась перед носом не такого высокого блондина.

— Да⁈ — его взгляд загорелся энтузиазмом голодного коня, а пятерня сильнее сжала женское запястье.

— Зря стараешься, — герцогиня аккуратно забрала руку. — Не дам.

— Почему⁈ — во взгляде нетрезвого потомка известной фамилии прозвучала нешуточная обида на весь белый свет.

— Букет цветов, такой, чтобы все на улице обернулись. Признание в любви или хотя бы восхищение моей неотразимостью. Поход вместе в статусное место, в театр, на бал, на премьеру — неважно куда — так, чтобы я чувствовала себя королевой весь вечер, — перечислила Михайлова. — Тебе знакомы эти инструменты. После этого упрусь руками в твою деревяшку, но должно же и у меня быть что-то приятное от свидания?

— На такие телодвижения сейчас времени нет, — шмыгнул носом маргинал. — А деликатные проблемы физиологии есть, — он многозначительно покосился вниз.

— Неинтересно, — она искренне постаралась быть как можно более мягкой. — Мне так неинтересно, а преодолевать себя — я должна понимать, ради чего. Зачем это нужно МНЕ?

— Логично. — Ржевский неожиданно впал в задумчивость. — Сделка должна быть выгодной обеим сторонам. Слушай, но ведь как-то неправильно! — из размышлений он вынырнул так же стремительно. — Это ж не бизнес, а чувства!

— А я пока твоих чувств не наблюдаю, — бесконечно терпеливо пояснила герцогиня, планируя закруглять просветительство. — Я пока наблюдаю животное желание по**аться у мужлана, от которого пока даже слова приятного не услышала.

— Момент так совпал! — с жаром задышал кое-кто, подступая вплотную. — Нет на расшаркивания времени! А потом, может быть, и до чувств дойдёт!

— Ну вот как дойдёт, так и вернёмся к теме. — Елена решительно перебила набравшего воздух для возражений собеседника. — Я не торгуюсь, а сообщаю тебе свои условия. Точка.

Занятно. После этих слов потомок гусара прекратил валять дурака, сделался серьёзным и где-то даже привлекательным:

— Принял. — Он вытащил из ближайшего шкафа ворох одежды и принялся влезать в первые попавшиеся штаны. — Справедливо, нечем крыть. Слушай, откровенный вопрос можно?

— После того, как ты ко мне свои гениталии подкатывал? В коридоре, стоя, над пятью полутрупами? Стеснительный ты наш, — развеселилась Елена такой нестандартной непоследовательности. — Ну попробуй.

— Я ж тебе нравлюсь. В чём загвоздка?

— Моя самооценка мне тоже нравится, иногда нужно выбирать среди приоритетов.

— Вопросов больше не имею, — в очередной раз тоскливо вздохнул необычный хозяин таких же апартаментов, которые у него скоро должны отобрать.

— Среди тех, кто имеет титул и власть, вопрос выбора приоритетов стоит часто, — улыбнулась она уголком рта. — И определяться умеют почти все, поверь.

— По нашей Августейшей Семье не скажешь иной раз.

— Это отдельная тема, — теперь вздохнула герцогиня, волей судьбы носившая ту же фамилию и по праву кровного родства отлично понимавшая, о чём речь. — Стоп, — она напряглась. — Ржевский, у этого закладка слетела.

— Ментальная?

— Ага. Точнее, не закладка, а щит. Вон тот прибамбас у него на шее — что-то очень важное! У него как заноза в голове застряла: ни в коем случае из рук не выпускать, в этом артефакте — финальная цель всей операции. Подробностей к сожалению не вижу, я не Наджиб.

— Пф-ф, обычный маяк. — За секунду повзрослевший и даже ставший более привлекательным блондин наклонился и сорвал бляху со шнурка фискала. — То есть не совсем обычный, нет здесь пока таких… — он осёкся и прикусил язык. — Пусть у меня в кармане побудет, спасибо за информацию! Изучу на досуге.

— Что с пленными? — Елена кивнула под ноги, намекая, что оставлять пятерых мордоворотов с субтильной княжной — не лучшая идея.