Призови меня тихо по имени (СИ) - Крынов Макс - Страница 44

И после того, как привез и разместил покупки, с чувством выполненного долга (и приоткрытым окном, так как в комнате все еще воняло сыростью и плесенью) завалился на кровать. Раскрыл книгу демонопоклонника, прочитанную больше, чем на половину, и потратил два часа на чтение.

А потом — обнаружил между страниц книги два сложенных листа чьего-то дневника. Особенно напрягло даже не то, что я нашёл их в книге, которую пролистывал уже дважды, и ничего постороннего прежде не находил. Насторожило другое — язык, которым были сделаны эти записи — русский. Вряд ли книга прежде принадлежала россиянину, и по невероятному совпадению попалась мне же: скорее, книга хочет мне о чём-то сообщить, и использует для этого ментальную связь, по которой должна получать от меня информацию и дописывать себя. И вряд ли она донесёт до меня что-то доброе, учитывая, какой это вообще артефакт.

«Сегодня я нашёл эту невероятную книгу, и надеюсь, здесь есть ритуалы по призыву существ из иной реальности! Мысль, что мы не одни во вселенной, приводит меня в дикий восторг! Сестра говорит, что это может быть опасно, но я живу ради азарта!»

«Изучаю книгу четвёртый день, едва ли не с рассвета до заката. От долгого чтения с непривычки болит голова и шумит в ушах. Шум похож на шёпот, и кажется, что я схожу с ума, но... это необходимые жертвы! Как и разглядывание этих жутких рисунков, которых я почему-то не заметил, когда пролистывал книгу в первый раз. А что поделать? Здесь — настоящая магия, а не наша, погодная. Самые сильные из наших магов могут лишь отогнать или пригнать тучи. Всё. А здесь же» — дальше идёт неразборчивая запись, зачеркнутая несколько раз.

Беру другой листок.

«Сестра выдумывает небылицы. Говорит, когда она проснулась ночью, кто-то стоял на пороге спальни. Стала запирать комнату. Обещает рассказать родителям, чем я занимаюсь. Насилу отговорил её, насилу...

Сила. На-си-лие. Почему-то теперь это слово обретает иные, весьма положительные оттенки. Клянусь, если эта чертова сука еще хоть раз...» — дальше дневник обрывается, на листе видно огромное пятно, будто кто-то в сердцах швырнул на лист дневника писчее перо. Больше листов я не обнаружил, хотя эта неожиданная история возбудила во мне легкий интерес. Ужастик на троечку, на Земле гораздо лучше придумывают. Но где сейчас та Земля?

В общем, будем ждать следующих серий. Думаю, артефакт меня еще не раз порадует ими.

На всякий случай положил книгу в начерченный кусочком мела защитный круг мусорного ранга. Если уж этот артефакт в себя листы телепортирует, пусть пока полежит, огражденный простеньким ритуалом. Глядишь, и кошмары исчезнут.

Глава 15

— Все нормально? Ты кричал во сне.

Открываю глаза и вижу в тусклом утреннем свете взволнованное лицо Альсараны. Напоминаю себе, что это все иллюзия, как и напускная доброта девчонки.

Ладонью вытираю мокрое от пота лицо. А может, там и слезы есть: когда за ночь твою психику шатают десятки кошмаров, плакать не стыдно.

Чистая простыня и пододеяльник липнут к телу: постельное белье пропитано потом. Пока, слава богу, не ссусь, но что-то мне подсказывает, что эти моменты не за горами. Если не решу проблему с кошмарами, впереди замаячат не только ночные энурезы, но и переезд в местный филиал Кащенко.

— Снилось что-то не слишком хорошее, — отвечаю хриплым со снаголосом. — Спасибо, что разбудила.

— Если хочешь, я посижу рядом, и если будет сниться что-то нехорошее, растолкаю тебя снова.

— Бр-р-р, — содрогнулся я. — Нет уж, спасибо. Сегодня я точно больше не усну. Не хочу обратно, спасибо.

Пока я приходил в себя, девчонка не стала упускать момент и попыталась залезть ко мне под кожу.

— Знаешь, в мире, в котором я родилась, люди ходили к другим людям, которые занимались тем, что выслушивали их и помогали справиться с проблемами. Я, конечно, не специалист, но если ты захочешь поговорить о том, что тебя тревожит, или о родителях...

Да, мне пришлось рассказать девчонке историю этого тела. Во-первых, чтобы не плавала в фактах и имела обо мне хоть какое-то представление, а во-вторых, чтобы если оказалась гениальным манипулятором, изначально работала в сторону родителей, потерянных во время драконьего налета.

— Буду иметь в виду, — пробормотал я и отправился в душевую.

— А что именно тебе снилось? — пошла следом девчонка.

Рассказывать о своих снах не хотелось, однако отвечать «отвали» не давала благодарность — когда тебя выдергивают из когтей кошмара, ты как минимум будешь вежлив с этим человеком. Поэтому решаю ответить цитатой из знаменитого фильма:

— Я не запоминаю снов. Люди, пересказывающие сны, всех утомляют.

— ... но этот сон меня преследует, — медленно продолжила девушка. — Сам не знаю почему, он меня пугает. Чувство фатальности не покидает меня. Что бы я воспрянул духом — понадобилось то, что я называю чудом...

Я остановился. Развернулся.

Смотрим друг на друга, молчим. И я понимаю, что девчонка, похоже, с Земли. Или с одной из вариаций Земли — не знаю, сколько здесь существует отражений одного и того же мира. И существуют ли.

— Давай-ка обойдемся без всяческих вопросов, — предлагаю я. — Это не та тема, которую я хотел бы обсуждать. И ни с кем не говори по поводу своих наблюдений и мыслей относительно меня и этой фразы. Это уже приказ.

— Хорошо, — покладисто сказала девушка. — Но если захочешь с кем-то поговорить...

— Ага. Сразу скажу.

Девушка понятливо кивнула и пошла в свою комнату.

— Еще раз спасибо, — произнес я вдогонку. — Если... В общем, это точно не последний мой кошмар. Я буду благодарен, если ты меня разбудишь, когда я снова начну кричать.

— Можешь рассчитывать на меня, — тепло улыбнулась девчонка.

Нет, не девчонка. Прекращай эту хрень, Кабал. Иначе не успеешь сказать «что происходит», как окажешься в ее цепких лапах, когтях, щупальцах, или что там у нее. Даже если она вдруг говорит правду, и ты призвал ее через пару часов после смерти, или сколько она там говорила, то откуда сила и способность сутками держать иллюзию? И как ты можешь быть уверен в том, что тот мир не повлиял на девчонку, и у нее не проснется тяга к сырому мясу?

Вымылся, позавтракал бутербродами, которые на скорую руку смастерила девчонка, и вышел на свежий воздух.

Встал на крыльце, обвел двор взглядом и понял, что он ничуть не напоминает мне двор из моего деревенского детства. И не потому, что здесь — магическое средневековье, а там — начало нулевых. Причина была более тонкой: при взгляде на окружающий двор во мне всего лишь не просыпались чувства досады и безнадежности, чувства, что ничего никогда не изменится. Что двор этот обладает незыблемостью железобетона, и я прикован к нему толстенной цепью. Что я закончу учебу в школе, живя в этом доме, тут же постарею и когда-нибудь умру.