Порождение тьмы - Ферринг Дэвид - Страница 26

Эти Тринадцать Повелителей были верховными жрецами и вождями чудовищных крыс. Одни из них правили, не признавая ничьих законов; каждый имел свои владения – крупный подземный город с его окрестностями, где обитали скопища скейвенов. Другие были искусными колдунами и специалистами в области энтропии, то есть превращений. Двенадцать из этих правителей принадлежали к племени скейвенов. Тринадцатым был верховный правитель, царь царей Рогатый Крыс, ближайший союзник одного из самых могущественных богов Хаоса – Нургла, Повелителя чумы и разложения.

Хайнлер что-то прошипел, и двое могучих скейвенов, крепче зажав Конрада, как тряпку поволокли его по длинному темному коридору, после чего бросили в сырую пещеру, где надели на него металлический ошейник с цепью, прикованной к стене, словно зверем был он, а не скейвены.

Скейвены-воины были выше его, оба покрытые коричневым мехом, в доспехах и кольчугах, с короткими боевыми мечами с зазубренным лезвием. Их мерзкие морды и лапы были покрыты старыми шрамами. У одного не было глаза, вместо него в пустую глазницу была вставлена серебряная монета; у другого были обрублены оба уха. У обоих на лбу красовался одинаковый знак: круг, пересеченный тремя чертами, сходящимися в центре, вроде буквы «Y», четвертая линия как бы подчеркивала круг снизу.

В пещере было темно, поскольку скейвены не нуждались ни в фонарях, ни в свечах, но Конрад разглядел, что кроме него и двух стражников-крыс там есть кто-то еще. Вдоль стен сидели прикованные к ним цепями неподвижные фигуры. Здесь были люди и нелюдь, но все они были мертвы. Их трупы гнили и разлагались или давно превратились в высохшие мумии, скелеты или просто кучи костей…

От невыносимой вони Конрада едва не вывернуло.

В сумраке пещеры блеснули острые зубы Хайнлера, – видимо, он ухмылялся. На нем была черная бархатная мантия, на откинутом капюшоне виднелась пурпурная шелковая подкладка. У горла это одеяние застегивалось золотой пряжкой в форме рогатой крысы, верховного правителя скейвенов.

– Когда я принял облик человека, – сказал Хайнлер, – то очень жалел, что не смог сделать себе такие же глаза, как у тебя. – Скейвен поднес стилет к левому глазу Конрада. – А теперь могу.

Машинально откинув голову, Конрад хотел пнуть эту крысу ногой по ребрам, но серый прорицатель ловко отскочил в сторону, а Конрада отбросило цепью назад, и сразу на него набросились крысы-стражники, которые принялись бить его рукоятями мечей. Конрад попытался отбиться и даже двинул одного из них в челюсть, но его быстро повалили на землю и обрушили на него град ударов. Все, что он мог сделать, – это закрывать голову руками.

– Нет, нет! – шепеляво вопили стражники, очевидно пытаясь подражать человеческому голосу. – Нельзя! Нельзя!

Хайнлер отдал команду, и крысы отошли в сторону.

– Я же пошутил, – сказал Хайнлер. – Подобному юмору я научился у людей.

Он постучал кончиком стилета по стене, а Конрад подумал: что заставляет Хайнлера держать при себе именно этот кинжал?

– Не надо их злить, – предупредил его Хайнлер. – Это моя личная охрана, и они не всегда способны сдержаться, особенно если их провоцируют. Учти, они чуют твой запах и ужасно хотят попробовать, каков ты на вкус.

– Чуют мой запах? – с трудом выговорил Конрад.

Что значит – его запах? Он что, пахнет как-то иначе, чем остальные люди? А в том, что многим скейвенам приходилось пробовать человеческое мясо, он не сомневался. Они же крысы, то есть падальщики, способные переварить любую плоть – живую или мертвую, свежую или уже разложившуюся.

– Они чуют запах варп-камня, – пояснил Хайнлер.

Со стороны коридора послышался крик, и в пещеру вбежал еще один скейвен. Он был маленького роста, с пестрой шкурой, без доспехов и оружия. Конрад заметил, что у него два хвоста. Скейвены обладали высокой способностью противостоять мутации, вызываемой варп-камнем, и все же даже они платили за работу с ним некоторыми физическими изъянами.

Поклонившись Хайнлеру, двухвостый скейвен начал что-то быстро говорить. Не дослушав, Хайнлер выбежал из пещеры. Двое стражников рванулись было за ним, но Хайнлер отдал приказ, и один из них, немного постояв в коридоре и посмотрев вслед убежавшим, вернулся в пещеру и подошел к пленнику, нависнув над ним как скала.

Конрад хотел отодвинуться, но мешала стена. Отвратительная морда придвинулась почти вплотную, он чувствовал зловонное дыхание скейвена. Конрад разглядел его зубы: вместо клыков из пасти торчали два острых металлических шипа.

Скейвен высунул длинный язык и, причмокнув, лизнул кровоточащую рану на щеке Конрада. После этого крыса отошла назад.

– Хорошо, хорошо, – прошипела она, глядя на пленника одним глазом. – Мы быть друзья, друзья.

И в пещере раздался хриплый отрывистый кашель, который, по-видимому, означал у скейвенов смех.

Стерев со щеки липкие вонючие слюни, Конрад стал думать о том, куда побежал Хайнлер, очень надеясь, что он скоро вернется. Судя по воплям, разносившимся по туннелям, случилось что-то серьезное.

Конрад был ранен, правда, не очень серьезно. Все его тело покрыто синяками. От нескольких ударов кольчуга кое-где порвалась; на правой руке кровоточила рана в том месте, где металлические колечки разошлись. Рука болела, и Конрад спрятал ее за спину, из-за чего ему пришлось до отказа натянуть свою цепь и терпеть врезавшийся в горло ошейник.

Конрад надеялся, что скейвен-стражник не заметит его раненой руки; впрочем, чтобы учуять рану, зрение ему не требовалось.

Вспомнив о шершавом языке крысы, Конрад провел рукой по лицу, дотронувшись до левого глаза. Интересно, что имел в виду Хайнлер?

Глаз не предупредил его об опасности; они с Варсунгом не знали, что впереди их поджидают скейвены. Вот еще одно подтверждение того, что дара предвидеть будущее у него больше нет.

Конрад взглянул на своего стражника. Тварь уже попробовала крови, а значит, стала более опасна, чем ее мерзкие соплеменники. Конрад знал, что сбежать из пещеры невозможно, но продолжал внимательно следить за скейвеном, на всякий случай приготовившись защищаться.

Скейвен снова облизнулся своим длинным и тонким языком.

– Вкусно, вкусно, – сказал он на языке жителей Старого Света. – Потом больше, больше.

Конрад прикрыл рану левой рукой и старался не смотреть на скейвена.

«Варп-камень, – думал он. – Скейвены чуют его запах, а Литценрайх использовал его, когда снимал бронзовые доспехи».

Сидя на мокром и скользком каменном полу, рядом с трупами пленников, рядом с огромной крысой, сторожившей каждое его движение, Конрад вспоминал события, которые привели его сюда, и очень сердился на самого себя.

Наконец вернулся Хайнлер. Конрад встал, готовый к любой неожиданности.

– Литценрайх! – прорычал Хайнлер.

Конрад молчал и не шевелился.

– А я-то все думал, зачем ты сюда явился? Теперь все понятно. У нас украли несколько фунтов варп-камня, сырья и готового материала. Его утащили дварфы, и наверняка они работают на Литценрайха. Ты нас отвлекал, пока дварфы занимались своим гнусным делом.

Конрад не отвечал, но слова серого прорицателя подтвердили его предположения. Литценрайх послал его к скейвенам именно потому, что знал, что твари учуют исходящий от него запах варп-камня; знал, что его, Конрада, могут схватить или убить. Волшебнику было наплевать, что с ним случится, ему было наплевать даже на Варсунга. Они оба были обречены. Они были нужны только для того, чтобы отвлечь скейвенов, пока остальные дварфы будут добывать камень.

– Литценрайх как-то раз меня насмешил, – продолжал Хайнлер. – Придумал тоже: человек использует варп-камень! Я проявил непростительную мягкость, когда смотрел на него как на своего собрата по ремеслу магии, хоть он и человек. И вот пожалуйста, получил. Больше я этого терпеть не намерен! Он умрет!

Хайнлер приставил стилет к горлу пленника, и тот уже подумал, что пришла его последняя минута.

– Я могу тебе помочь, – быстро сказал Конрад, чувствуя под нижней челюстью холод стали.