Порождение тьмы - Ферринг Дэвид - Страница 1

Дэвид Ферринг

Порождение тьмы

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Боевой двуручный молот Сигмара со свистом рассекал воздух, и с каждым его взмахом погибал новый зеленокожий монстр, чья голова превращалась в кровавое месиво. Гоблины не отступали, волна за волной прорываясь вперед, и превращались в изуродованные трупы, падая под ударами священного оружия дварфов.

Дварфы прозвали его Гхал-мараз – Череполом, и нынче он оправдывал свое имя. Раз за разом опускалось тяжелое оружие, сокрушая омерзительных тварей.

Этому дню предстояло стать решающим событием в ходе истории; в этот день в ее анналы были вписаны имена, ставшие легендой: в этот день Сигмар, вождь унберогенов, предводитель восьми объединенных человеческих племен, получил прозвище Победивший Гоблинов и стал именоваться Сигмар Молотодержец. В этот день были заложены основы Империи. И в этот день гоблины, орки и их приспешники были изгнаны из мира людей.

Дварфы и гоблины враждовали с давних пор. Они долго и яростно боролись за обладание землями между Морем Когтей и горами Края Мира; создавалось впечатление, что зеленокожие одолеют дварфов просто потому, что их во много раз больше. Миновало несколько кровопролитных столетий, и дварфов действительно начали оттеснять в их родные горы; они отступили, оставив в ущелье Черного Огня несколько сотен добровольцев, которые должны были прикрывать отход армии. Это была последняя надежна дварфов, а для оставленного арьергарда надежды не было никакой; им предстояло умереть, отдать жизнь, чтобы жили другие.

Однако герои не погибли; погибла армия гоблинов, оказавшись зажатой между дварфами и их новыми союзниками, молодой и быстро развивающейся расой людей.

Именно Сигмар привел свои войска к победе; он пробивался сквозь сомкнутые ряды гоблинов, а его мощный молот собирал с них кровавую дань…

От яркого света он зажмурился. Солнце стояло в зените, сияя на безоблачном небе. Наверное, зимой Кислев был самым холодным местом в мире, зато летом самым жарким.

Он несколько раз глубоко вздохнул, набирая в легкие свежий воздух и стараясь прочистить ноздри от мерзкой вони, которая заполняла подземные коридоры. На его коже и одежде все еще оставались пятна зеленой крови, которую будет нелегко отчистить.

Конрад вспомнил, когда так перепачкался в последний раз. Да, в тот день, когда была уничтожена его деревня; когда, спасая свою жизнь, он нацепил на себя шкуру убитого зверочеловека и затерялся среди монстров.

Он сплюнул, прочищая рот от вкуса смерти и стараясь не думать о том, что осталось в прошлом, – задача довольно непростая.

Вскоре он обнаружил огромную линзу, которая когда-то освещала подземный храм дварфов. Круглая, ярдов пять в диаметре и ограненная, как драгоценный камень, она была вставлена в скалу немного под углом. Анвила взорвала камни, которые в течение многих веков закрывали этот огромный кусок стекла, и сейчас он во многих местах был покрыт трещинами и царапинами.

От линзы было отбито несколько кусков, видимо, поэтому изображение всадника получилось искаженным. Рыцарь отразился в одной из граней линзы, и это отражение передалось под землю, принимающей линзе.

Подойдя к краю пропасти, Конрад оглядел раскинувшийся под ним ландшафт, несколько скрытый выступами скал. Бронзового рыцаря нигде не было.

Конрад начал спускаться по склону. Подойдя к знакомой расщелине, он заглянул в темноту.

Ему очень хотелось вернуться, чтобы помочь Анвиле, но он понимал и другое: он оставил их, чтобы найти бронзового рыцаря, теперь это его главная задача.

Стараясь придерживаться того же маршрута, которым пришел сюда, Конрад пустился в путь. Идти вниз оказалось не легче, даже труднее. Тогда он не боялся за себя, думая только о Вольфе и его спасении, о времени, которого было очень мало. Теперь же он постоянно думал о том, как далеко ему придется падать, если он сорвется…

Наконец он добрался до того места, где Вольф и Анвила попали в засаду.

Найдя среди вещей бурдюк с водой, который вез на себе несчастный Миднайт, Конрад с наслаждением влил себе в горло прохладную жидкость.

Вдоволь напившись, он вылил остатки воды на лицо, чтобы смыть кровь. Утеревшись ладонью, он принялся копаться в вещах, выбирая то, что могло ему понадобиться.

Он взял не много. Вольфу и Анвиле тоже понадобятся вода и пища. К тому же на вьючных лошадях, оставленных у склона, было много разных припасов – если, конечно, животных не обнаружила еще одна шайка гоблинов.

Конрад очень устал, но времени на отдых не было. Он начал спускаться, подбирая свои брошенные вещи – меховые штаны, доспехи, пока не добрался до места ночлега.

Здесь все было в сохранности, так, как он оставил, когда сломя голову кинулся на помощь Вольфу и Анвиле. Лошади стояли там, где их привязали, но Конрад, подходил к ним осторожно, вытащив меч, тщательно осматривая ближайшие скалы. Все было тихо.

Еще раз умывшись, Конрад перевязал себе раны, затем оседлал лошадь и задумался: куда теперь ехать? Для начала нужно спуститься с гор. В этом месте склон был не такой уж крутой, но все же ехать придется осторожно. Раньше они опасались погони, а теперь он сам превратился в преследователя. У него нет времени, чтобы вести лошадь в поводу, теперь главное для него – скорость. Конечно, лошадь может споткнуться и сломать ногу; что ж, придется рискнуть, поскольку иначе бронзового рыцаря не догнать.

Конрад всматривался в даль, выискивая одинокого всадника, но никого не было видно – ни человека, ни какого-либо другого существа. Так же было и по дороге сюда. Это казалось подозрительным, но тогда они только радовались временной передышке.

Конрад вырос в Лесу Теней, где враг мог прятаться за каждым деревом, поэтому он до сих пор не привык к открытым пространствам, хотя и научился видеть на многие мили вокруг, и если бы вдали появился зверочеловек, Конрад тут же бы его заметил. Он был начеку, но сейчас искал не монстров.

Вскоре он решил, какой выберет путь.

Пять лет назад они с Элиссой увидели бронзового всадника. На следующий день на деревню напала армия чудовищ и перебила всех ее жителей. Конрад выжил только потому, что ушел в лес.

Завтра будет первый день лета, день святого Сигмара. Может быть, история повторится? Может быть, тот всадник – предвестник смерти и разрушений?

Возможно, что так. И бронзовый рыцарь – это следопыт, разведчик, который ведет за собой силы Тьмы.

Северный Кислев был пустынен и малолюден. Единственным по-настоящему населенным местом был здесь шахтерский поселок – вот туда, скорее всего, и будет направлен удар армии чудовищ.

Конрад решил ехать туда, где прожил последние пять лет. До сих пор они с Вольфом успешно защищали поселок от набегов. В течение последних двух лет дела шли особенно хорошо – им удалось отогнать монстров довольно далеко. Армия Вольфа не оборонялась – она перешла в наступление.

А потом была осада Праага. Битва была ожесточенной, но недолгой: казалось, война пошла на убыль…

Он гнал лошадь вперед, возвращаясь той же дорогой, какой поднимался в горы несколько дней назад. Он делал только короткие привалы. Проваливаясь в сон, Конрад снова и снова думал о бронзовом всаднике. Был ли то настоящий рыцарь или что-то вроде призрака? Ведь привиделся же ему после боя с гоблинами не его топор, а двуручный молот. «Но ведь и Анвила тоже видела того рыцаря», – подумал Конрад, засыпая.

Ему снилось, что он убивает гоблинов, которые не дают ему приблизиться к бронзовому всаднику. И среди монстров, призывая их убить Конрада, стоит Элисса…

Он проснулся внезапно, весь в поту, и попытался нащупать свой крис. Потом сел, посмотрел на звезды в черном небе и на две луны, лег и снова уснул.

Едва занялась заря, он был уже в седле, проезжая пустынную равнину, где, казалось, кроме него, не было ни одной живой души.

Пять лет назад была уничтожена беззащитная деревня. Неужели такое произойдет и здесь, в далеком Остланде! Но поселок и шахта хорошо укреплены, их охраняют опытные воины, которые уже не раз громили врага, пришедшего из Северных Пустошей. Ну, какое здесь может быть сравнение!