НЕРХАШ - Кондаурова Елена - Страница 46

Прекрасный Крийон, бывший Заргон-Ангриц, а ныне просто Заргон Первый, одевался к этому ужину особенно тщательно. Можно было даже сказать, что он слегка нервничал, потому что некоторые предметы в его спальне иногда начинали ни с того ни с сего летать по воздуху, время от времени врезаясь в стены и падая после этого вниз. И в связи с этой его нервозностью даже у его давно и прочно заговоренных слуг руки покрывались холодным потом и тряслись мелкой дрожью, что не мешало им, однако, безукоризненно выполнять свои обязанности.

Сегодняшний его наряд был темно-синим, как дань уважения вкусам его невесты (сам он предпочитал черный), и в высшей степени элегантным, как и подобало королю. Ослепительно белая шелковая рубашка подчеркивала нежность и гладкость его загорелой кожи, а также глубину прекрасных голубых глаз. Волнистые белые волосы были собраны в хвост на затылке и доходили длиной почти до талии. Он их никогда не стриг. Возможно, верил в приметы, а, впрочем, думайте, что хотите! Наряд дополняли кое-какие золотые побрякушки (разумеется, заряженные под завязку), амулеты, которые он не считал нужным прятать, и дорогое оружие, хотя вполне можно было обойтись и без него. Телохранителей у него теперь было предостаточно, но… Привычка, знаете ли! Тем более что от Кинари всегда можно было ожидать чего-нибудь… неординарного.

Как всегда, вспомнив Кинари, он до боли сжал зубы. Эта малолетняя предательница, которую он должен был ненавидеть лютой ненавистью до конца дней своих! Он и правда ненавидел ее так, что иногда готов был разрезать на куски, если бы она в какой-то момент попалась ему под горячую руку. На куски, это значит - на куски в буквальном смысле, не думайте, что это шутка или образное выражение. Он часто сладострастно представлял себе, как отрезает ту или иную часть ее прекрасного тела, и на душе у него становилось легче. И, очень вероятно, если бы можно было продлить эту приятную процедуру хотя бы на пару сотен лет, он бы пошел на все, лишь бы иметь возможность это делать. Но, к сожалению, тела Кинари не хватило бы на столь долгий срок, и она неминуемо снова покинула бы его, уйдя в небытие, и теперь уже окончательно. А как раз этого Крийон и не мог вынести. Она нужна была ему здесь и сейчас всегда, все эти бесконечные сто с лишним лет, и он не хотел даже думать о том, что опять может потерять ее, так и не испив до дна всей радости и боли этой истерзавшей его душу любви.

Вся его авантюра с захватом власти имела перед собой только одну настоящую цель: Кинари и месть. Месть и Кинари. Месть Кинари и месть всем ради Кинари. Кинари, Кинари, Кинари… имя все еще билось в его мозгу, не давая ему покоя так же, как и тогда, когда он в первый раз увидел ее. Кинари! Нескладный подросток, почти ребенок, девочка с куклами в тайной комнате. Ясноглазый ангел, посланец забытых богов древнего мира. Кем бы был Крийон без тебя? Возможно, он уже не жил бы, уставший бороться за свое право на существование с жестокой цивилизацией гайров, не желающей принимать его. Кем бы он был без той столетней войны, навязанной тобой, жестокой и беспощадной, придавшей такой красивый смысл его бесполезной жизни? Как бы он смог понять и почувствовать Нерхаш, если бы не любил тебя и не пытался найти хоть какой-нибудь способ, чтобы быть с тобой? Ему помогли, конечно, и довольно значительно, но основную работу он сделал сам. И все равно, теперь он должен платить за помощь, и расплата обещает быть жесткой. Но все это мелочи, Кинари!

Он явился на этот ужин немного раньше намеченного срока, не выдержав пытки ожиданием. Его бывшие родственники Заргоны любезно предоставили ему возможность портироваться прямо во дворец, минуя все принятые в таких случаях формальности. Кинари еще не спустилась, и Крийону все равно пришлось ждать. К счастью, недолго.

Она неторопливо (вероятно, потому, что хотела подольше его помучить) спустилась по широкой лестнице, ослепительная в своей неповторимой красоте, в чем-то летяще-голубом, цвета летнего неба и глаз Крийона, нежно обволакивающем ее фигуру и почти полностью скрывающем ее от посторонних и не посторонних глаз. Все представители дома Заргон, находящиеся в зале, а их было немало, склонились перед ней в низком придворном поклоне. Все, кроме Крийона. Он не склонился. Просто забыл.

Он не хотел показать ей, кто в доме хозяин, не хотел дать понять Заргонам, что мало уважает свою невесту, он никак не хотел унизить ее таким образом. Это было смешно, но он, правда, забыл. Он просто стоял и смотрел, как она спускается по ступенькам, и платье легко покачивается в такт ее шагам. А из ее глаз дышит бесконечность, и сияют звезды. Только для него.

Он сделал шаг ей навстречу и протянул руку.

– Ну, здравствуй, Маленькая Задавака!

Она чуть вздрогнула, услышав прозвище, которым он наградил ее в детстве, и на секунду замялась. Но все-таки подала ему руку. Как бы там ни было, а это было предложение перемирия, и Кинари его приняла.

– Здравствуй, Верзила! - Она даже слегка улыбнулась, вспомнив, как злилась на него за "маленькую", да еще и "задаваку". Ей было лет двенадцать, и маленькой себя она уже не считала, равно как и задавакой.

Крийон смотрел на нее и без всякой магии понимал, о чем она сейчас думает. Все ее чувства всегда были написаны на ее прелестной мордашке, во всяком случае, для него никогда не составляло никакого труда их прочитать. Что в детстве, что сейчас.

В зале за их спинами неожиданно возникло некоторое шевеление, и Крийон обернулся.

– А вот и наши венценосные родственники! - Негромко сказал он ей со всем возможным сарказмом. - Интересно, наша царственная сестра опустошила все закрома покойной Намини, или кое-что там еще осталось?

Кинари глянула ему через плечо и подавила невольный смешок. На новоиспеченной королеве Ранити действительно было слишком много драгоценностей, коих она всегда была большой любительницей, несмотря на то, что батюшкой ее был один из воинов Турэнов. Впрочем, любовь к драгоценностям не исключала у Ранити ни любви к оружию, ни весьма воинственного характера. Вообще, она и ее муж, Дайор Заргон-Дешэ, были весьма любопытной парой с очень своеобразными отношениями. Между ними всегда шли боевые действия, сопровождающиеся довольно значительными потерями то с одной, то с другой стороны. Сама Ранити, как дочь воина чаще всего применяла наступательную тактику, что иногда заканчивалось для нее плачевно. И, если бы ее матушка не была из дома Тенгов, неизвестно, сколько бы она продержалась с таким-то напором. А ее супруг, как сын Заргонов, не слишком обременял себя рассуждениями на тему этичности использования некоторых приемов при ведении домашних войн. Его, в свою очередь, спасала кровь и умения матери Дешэ и, если бы не она, то… Тем не менее, в перерывах между военными действиями, они ухитрились произвести на свет двоих наследников, которым предстояло теперь продолжить династию.