Не проси прощения (СИ) - Шнайдер Анна - Страница 5

То лето Горбовский провёл в Калуге, и оно было чудесным, хотя ухаживание продвигалось медленно — Ира никак не хотела сдаваться на милость победителя. Несмотря на то, что уже на третьем свидании Виктор с радостью понял: он ей нравится, и сильно. Однако Ира не спешила подпускать его близко к себе. Гуляла, разговаривала, позволяла брать за руку, но даже просто целовать — ни-ни.

Он понял почему только спустя два месяца, когда они всё-таки переспали. Случилось это перед самым отъездом в Москву, и у Виктора было ощущение, что Ира с ним подобным образом прощается. Откуда это ощущение взялось, он понять не мог — девушка была нежной и ласковой, хоть и смущалась: всё-таки Виктор стал для неё первым мужчиной, и не стесняться не получалось. Не привыкла она к откровенным ласкам и поцелуям, и Ире всё время казалось, что она делает что-то не так.

А Виктор просто был счастлив. Он уже тогда понял, что любит эту девушку до безумия и обязательно женится на ней — осталось только уговорить…

А потом они вернулись в Москву, и Горбовский сразу ринулся решать проблемы совместного проживания — сообщил родителям, что желает пожить отдельно, снял квартиру, купил букет цветов и потопал к Ире в общежитие.

Виктор столкнулся с ней и ещё двумя девушками буквально в дверях — он заходил, а они выходили. И Ира, увидев его, удивлённо выдохнула:

— Ты?!

Горбовский поднял брови, не осознав, что её удивляет.

— Я, — кивнул и попытался пошутить: — А ты ждала кого-то другого?

— Нет, но… — Ира неуверенно оглянулась на своих спутниц, которые смотрели на неё и Виктора с таким любопытством, будто им показывали увлекательный кинофильм. — Девочки, я, наверное, с вами не пойду…

— Да мы уж поняли, — хмыкнула одна из них и, подхватив вторую под локоть, быстро удалилась вместе с ней, тихо хихикая. Потом и Виктор, осторожно взяв Иру за руку, пошёл прочь от общежития. Букет он почему-то так и не подарил, продолжая сжимать его во второй руке и ощущая себя… странно. Как незваный гость, который непонятно зачем пришёл.

И через пару минут, когда они с Ирой молча вошли в сквер неподалёку от общежития, не выдержал и поинтересовался:

— Слушай, что это такое было? Почему ты отреагировала, словно я не должен был приходить?

Девушка залилась смущённым румянцем, виновато покосилась на Горбовского и, вздохнув, ответила:

— Потому что ты добился того, чего хотел, — я с тобой переспала.

Виктор настолько поразился услышанному, что встал посреди аллеи как вкопанный, выпучив глаза.

А потом вдруг словно включился и, разозлившись, выпалил:

— Так вот почему у меня было ощущение, что ты со мной прощаешься, когда мы… — Он сжал зубы и со злостью впихнул Ире в руки букет. Пара ярко-алых лепестков от этого резкого движения слетели вниз и упали на асфальт. — Ну, знаешь ли! Ты за кого меня принимаешь вообще?!

— Извини, — покаялась Ира. Глаза её постепенно наполнялись слезами. — Просто ты… обеспеченный, ещё и москвич. Зачем я тебе?

— Совершенно незачем! — заявил Виктор, рассерженно пыхтя. — Абсолютно! Не считая того факта, что я тебя люблю и хочу на тебе жениться!

— Правда? — всхлипнула Ира и, неожиданно расплакавшись, кинулась ему на шею.

Виктор сразу перестал сердиться. Обнял её и проворчал:

— Да, очень люблю и очень хочу. Я вот тут квартиру нам снял. Будешь со мной жить?

— Буду, — она кивнула. И Горбовский совсем осмелел.

— И в загс пойдём?

— Когда? — вместо того чтобы обрадоваться, Ира перепугалась. — Сейчас?

— Необязательно. Когда ты будешь готова, тогда и пойдём.

Она сразу успокоилась.

— А-а-а, ну ладно тогда. Вить… — закусила губу, посмотрела неуверенно. — А твои родители? Они… не против?

— С чего они будут против? — удивился Горбовский. — Они у меня мировые. Хочешь, прям сейчас пойдём и познакомимся?

Ира вновь перепугалась.

— Ой, я не знаю… Я, наверное, не одета…

— Не голая — значит, одета. — Виктор хмыкнул, выпустил девушку из объятий и вновь взял за руку. — Пойдём, и правда надо познакомить тебя с ними, они сегодня выходные как раз. Тем более что это мой отец снял нам квартиру.

Ира родителям Виктора понравилась, даже более чем. Возможно, потому что они никогда не находились в плену стереотипов о том, что приезжие девушки обязательно должны охотиться за женихами, да и сами не были коренными москвичами. И потомственными врачами, считающими, что сын должен обязательно жениться на девушке их профессии, — тоже. Поэтому Иру, милую и спокойную отличницу с филфака, приняли благосклонно.

И буквально через несколько дней она переехала жить к Виктору.

А через год выяснилось, что Ира беременна…

8

Виктор

С неба вновь посыпались пушистые белые хлопья, да так стремительно, что вскоре дорогу, по которой шёл Горбовский, перестало быть видно. Тогда он остановился и огляделся, пытаясь понять, куда двигаться дальше.

Слева находилась проезжая часть — Виктор слышал шум машин, различал их стремительно мчащиеся мимо силуэты, отблеск фар. А справа был жилой дом, высокий и длинный, на первом этаже которого располагался какой-то магазин. Или это ресторан?

Горбовский подошёл ближе и удивлённо присвистнул. Да, неожиданно… И как он умудрился, вспоминая о прошлом, прийти именно к тому месту, где жили они с Ирой больше двадцати пяти лет назад? Рядом с этим домом Виктор как раз и снимал квартиру, и в этом ресторане они частенько обедали или ужинали. Правда, в то время он выглядел как-то попроще и назывался по-другому… Горбовский с удивлением осознал, что не помнит название. Сейчас же на вывеске было написано «Аквариум», и Виктор, приглядевшись, заметил в глубине помещения большой аквариум с какими-то рыбками.

Может, зайти, погреться? Заодно выпить нормального кофе, а то от утренней бурды до сих пор во рту мерзко, как будто туда кошки нагадили. И поесть чего-нибудь существенней и вкуснее бутерброда с колбасой.

А как готовила Ира… Виктор прикрыл глаза, пережидая горькую волну воспоминаний о невообразимых запахах с кухни в то время, когда у него была семья. Был уют. И никакого растворимого кофе по утрам, и обычных бутербродов тоже. Ира всё время придумывала что-нибудь интересное, пробовала новые блюда. И бутерброды он ел, только когда его жена болела.

Виктор, стряхнув с себя оцепенение, решительно толкнул входную дверь и под звон колокольчика вошёл в ресторан. На него сразу пахнуло теплом и ароматом свежей горячей еды, от которого рот моментально заполнился слюной. Да, пожалуй, это он удачно зашёл…

Вежливая молодая администратор усадила Горбовского за один из дальних столиков, подала меню, и Виктор погрузился в изучение ассортимента. Выбрал он быстро — никогда не страдал в подобных случаях долгими раздумьями, — сделал заказ, а затем вновь достал мобильный телефон. Ещё раз посмотрел на фотографию Марины и Ульяны, перечитал переписку с Ирой… даже пальцы зачесались — так захотелось написать ей что-нибудь, задать абсолютно любой вопрос. Хоть даже совершенно тупой: «Чем занимаешься?»

Но Виктор сдержался. Теперь он гораздо лучше умел сдерживать собственные порывы. Не то что раньше.

Выглянул в окно и хмыкнул — мело по-прежнему так, что земля и небо смешались в единое целое. Отвратительная погода.

А вот Ира любила зиму. И когда они жили вместе, Горбовскому тоже почти нравилось это время года, особенно праздники. Жена развешивала по квартире гирлянды и украшения, ставила большую ёлку в гостиной, а в комнатах Марины и Максима — по маленькой. И готовила каждый день что-нибудь новогодне-рождественское — то утку по особому рецепту, то салат, то печенье, то торт пекла. И Виктор, глядя на всё это, как-то забывал о том, какая за окном погода. Главное, что дома она была прекрасная. «Важней всего погода в доме», как говорится…

Зато теперь зима выводила Горбовского из себя уже в декабре. Как сегодня и накануне. Зимой настроение у него почти круглосуточно было на нуле, и только весной потихоньку начинало подниматься вверх. Но до весны ещё ой как долго…