Сережа, уважай аристократов (СИ) - Коткин Андрей - Страница 39

Но я, в сущности, на такое небрежение обижаться даже не думал. Как в том анекдоте, в котором Владимир Ильич называет Дзержинского, избивающего ногами заключенного, милейшим человеком. «Мог бы и вообще пристрелить», объяснил Ильич жалобщикам на Дзержинского свои слова.

Ага! Не в моей ситуации качать там свои права. Я там никто и звать меня никак. Причем, как выяснилось, в буквальном смысле. Моего имени же нет в их информационной системе.

Обратно до портала я добирался, стараясь обойти все обнаруженные опасности по очень широкой дуге. Реально, кроме топорика с треснувшей ручкой и даже практически без яда на лезвии, в моем распоряжении никаких других вооружений и боеприпасов вообще не осталось. Но и то почти возле самого портала пришлось бой с очередным кузнечиком выдержать (от пса в этой особи практически ничего не просматривалось). К счастью, моя заметно возросшая ловкость и скорость движений позволили с первого же удара перебить ему толчковую заднюю лапу, а потом я просто и безыскусно затюкал стреноженного противника.

На выходе из институтского подвала тоже получилось не все так уж ладно: я же в этот раз в свой мир в первой половине дня перешел. Днем в теоретическом корпусе толпы народа шастают. Мне пришлось очень долго ждать, чтобы выдался такой промежуток времени, что возле лестницы, на первом этаже, ни одной живой души не оказалось. Думал, мой желудок сам себя там и переварит. Есть хотелось страшенно. Еще и про свои рога чуть не позабыл. Вот была бы хохма, появись я среди народа с такими украшениями на голове!

Но все же и про рога вовремя вспомнил, и из подвала незамеченным выбрался. И даже домой сходил, чтобы принять душ и сменить одежду. Нет, у Тота я после боя тоже ополаскивался, но мне же по пути до портала в родной мир пришлось не один раз по земле ползти и в траве прятаться. Не сказать, чтобы вывозился, как черт, но и чистым я себя бы после такого забега не назвал.

Однако и вымылся, и переоделся, и даже в столовую сходил, где помимо собственного питания взял пару шницелей и для своей собаки. Хотя, не думаю, что она у меня голодает. Наверняка все это время у бабушки столовалась, а у бабушки проголодаться просто нереально.

Вернулся домой, развернул салфетку с моими гостинцами перед мордой Златы и на кровать упал. Счастье то какое! Впрочем, нет, счастье еще не полное. Полез со своего диагностического артефакта снимать данные. Со времени битвы же достаточно уже времени прошло, надо глянуть, как те приступы эйфории, что время от времени на меня накатывали при гибели поблизости демонов (как неразумных нападавших, так и вполне разумных защитников) трансформировались в циферки его характеристик.

Мышечная сила: 5,45

Нервно-мышечная проводимость: 7,93

Выносливость: 5,05

Регенерация: 0,14

Объем магического резервуара: 2,39 (первый тип)

Скорость заполнения магического резервуара: 2,06

Развитие магических каналов: 2,76

Индивидуальные магические таланты:

Магическое зрение: 5,79

Эмпатия: 0,9

А не хило так! Причем, сильнее всего прибавила нервно-мышечная проводимость, отвечающая за скорость движений и, в какой-то мере, за ловкость. Похоже, сказалось, то, что большей частью уничтоженные мной монстры были достаточно ловкими, чтобы на стену взобраться. А вот прибавки магических характеристик почти наверняка случились из-за гибели неподалеку от меня разумных защитников крепости. Не подумайте, сам я их не убивал, но прана же, выделяющаяся из организма в момент смерти мной и от них тоже всасывалась.

Окончательно отдохнувшим я себя ощутил только на следующий день. Прогулялся до медпункта, продемонстрировал здоровую конечность, получил разрешение на посещение завтрашних занятий. Замечательно все прошло!

— Жалко тебя вчера не было, — сказала мне Чернозубова, когда я в учебной комнате расположился возле нее.

— А что вчера было? — Удивился я.

— Вчера объявили, что для дуэльной арены закупили новые защитные артефакты, и она снова работает.

— Много вызовов было? — Сообразил я.

— Не то слово! — Фыркнула девушка, с показным вздохом закатив глазки к потолку. — Как бараны какие, право слово. Друг на друга наскакивали и достоинствами мерялись. На арене все время теперь чуть не на неделю вперед расписано.

— Ну, слава богу, хоть недельку поживу спокойно.

— Вот, Сережа, почему ты всегда так старательно принижаешь себя? — Иринка немного картинно хлопнула меня ладошкой по плечу, после чего настороженно нахмурилась: — мне кажется, или ты опять каким-то образом умудрился усилиться?

Разумеется, на этот ее вопрос я отвечать не стал, а потом пришел преподаватель и начал вести занятие.

Два занятия отсидел спокойно, а потом, когда все одногруппники дружной толпой рванули на обед, меня окликнул Илья.

— Прости, Сергей, — сказал он, глядя мне в глаза, — мне поручили вызвать тебя на дуэль. Как-то глупо все получается….

— Да без проблем, — откликнулся я, хотя настроение этим своим сообщением бывший приятель мне и испортил. — Не насмерть ведь будем драться, а лишний раз потренироваться в условиях, приближенных к боевым… отчего нет?

— Это хорошо, что ты все понимаешь, — повеселел мой будущий противник, — лично я никогда бы этого не сделал.

— Понимаю, приказ сюзерена, — покивал я, — можно уже эти слова считать вызовом или в столовой все красочно оформим?

— Лучше в столовой. И не принимай к сердцу слова, которые я там скажу. На самом деле, я так не думаю.

М-да уж, и стоило ли извиняться за то, что он назвал меня трусом, не оправдавшим надежд своего сюзерена? Нет, так-то, если со стороны судить, так вполне обидные слова, но я же и сам отказался под дудку князь-Никиты скакать, и именно после устроенного им массового мордобоя. Вполне можно сказать, что струсил.

В этот раз обговорили условия поединка, включающие в себя как магию, так и сталь. Зря что ли мы фехтовать обучались. Но наша дуэль только через неделю состоится. Правильно мне Иринка про перегруженность арены сказала.

Вроде, и Илья заранее за свои слова извинился, и даже многие одноклассники его вызов мирного алхимика в моем лице очень язвительными репликами сопроводили, а настроение у меня все равно испортилось. Потому после занятий отправился, наплевав на свой график тренировок, и без всякой дополнительной цели, бродить по городу. Одному в своей комнате сидеть — еще тошнее было бы.

Так и ходил-бродил по городу, глазея на людей и окружающие здания. Здания, в основном куда выше и изукрашенней оказывались, чем у нас в поселке, а люди разговаривали между собой и улыбались, а на меня от их улыбок и положительных эмоций наваливалась все большая меланхолия….

Очнулся я разом, когда какое-то окно открывал. Не сам очнулся, мне возглас Гуамоко, буквально ввинчивающийся в мозг, помог. А еще я где-то на периферии сознания смог ощутить слепок чужой воли. Даже, как будто какие-то слова-понятия, которые мелькали в мозгах менталиста в тот момент, когда он мне этот слепок вкладывал, уловил. Что-то о том, что задание выполнено и их сиятельство будет довольна.

А подо мною, в окне, как на ладони, весь город открывался, ничуть не хуже, чем с колеса обозрения.

— Пришел в себя, хозяин? Хвала создателям! — Послышался в голове ментальный голос Гуамоко. — Я уж решил, что опять мне придется где-нибудь на витрине пылиться, если еще чего-нибудь не хуже.

— Где это я? — Поинтересовался я у своего разумного артефакта.

— На верхнем этаже одного из самых высоких жилых домов Старгорода. Я чуть не половину своей ментальной энергии истратил, пытаясь до тебя докричаться, а ты все идешь, как голем, получивший приказ, и ни на какие мои крики не отзываешься.

— Даже думать не хочу, зачем я тут окно открывал, — поежился я.

— Да нет, подумать обязательно стоит, — Гуамоко очень занудным тоном принялся за мое воспитание. — Ведь это не что иное, как попытка твоего убийства. Очередная. И если с посылкой проклятой вещи еще оставались варианты, то использование менталиста такой силы, чтобы смог незаметно для тебя пробить все твои ментальные щиты — это уже выводит круг подозреваемых на совсем иную орбиту. Ты все еще надеешься, что эта проблема сама собой рассосется?