Хвост судьбы (СИ) - Валин Юрий Павлович - Страница 90

Лот-Та вытерла платком подбородок малому и сказала:

— Произрастаем в скорости. Морской воздух к большой пользе. Скоро дядек-тетек догоним.

— Большая семья? — сочтя, что наглостью столь вежливый вопрос звучать не будет, спросила Клэ-Р.

— Ого! Запутаться имеем возможность, — светловолосая морячка улыбалась. — А у тебя? Есть с кем растить слюнявых?

Клэ-Р пожала плечами:

— Я — гиана.

— О, всеобъясняющее. Ничего, всё будет. Сделаем дело в Авморе, поможем. Мы о благодарности слышали. Что вообще желательно сдержанной гиане в жизни?

Клэ-Р снова пожала плечами. Если подумать, то ничего не нужно. О чем мечтать бывшей гиане? Разве что пожелать опять посидеть на теплых камнях в разодранной безрукавной рубашке? Чтобы от волн холодом не тянуло, чтобы дымок костра уютно и вкусно пах. И ночь пусть будет теплой, снасти мирно скрипящими. И еще…

Да, ночная дарк совсем умишко подрастеряла.

— Ну, придумаем, — Лот-Та неожиданно передала ребенка опешившей гиане. — Миг продержания, я на камбуз схожу.

Пауль-Пашка настороженно смотрел. Глаза серьезные, совсем как у человека. Маленький, но тяжелый. Сказать ему что-то нужно. Улыбнуться.

Не умела гиана с детьми говорить. Мальчик тоже молчал, потом потянулся — от маленькой пятерни пахло вяленой рыбой — потрогал сережку в ухе гианы. Чуть улыбнулся одобрительно. Клэ-Р почувствовала, что сейчас будет плакать.

— Ушей изящность восхищаем? — Лот-Та поставила поднос на стол, принялась разливать чай по кружкам. — Пауль у нас в отца. Ценитель. Отец-то двух самых роскошных сестер из океана повыудил.

Клэ-Р тоже улыбнулась. Ну, какие сестры из Лот-Ты и Рататоск? Шутит светловолосая. Хотя… Неужели, все-таки сестры?

—…У королевской пристани стража и там незаметно пробраться сложно. Тем более, после того как «Вихрь Авмора» заговорщики нагло увели. Подъем там идет вдоль скалы, лестница узкая, грузы веревками через блок спускают и поднимают, — рассказывала Клэ-Р. — Если подняться, то уже у нижнего яруса Шепота вы окажетесь. Мощеный двор и остатки стен — такая широкая каменная лысина.

— Через Грет-Интестин надежнее? — спросил молчаливый Лелг.

— Да, мы там вышли, — кивнула Клэ-Р. — Но я утонула. Сиплый спас. Он ныряет как огр. Людям там не пройти. Захлебнетесь.

— Нет, захлебываться мы не будем, — заверила Рататоск и посмотрела на мужа. — Мы осторожные и внимательные. Так, Жо?

— Конечно, — Жозеф глянул на гиану. — Говоришь, «захлебнетесь»? Следовательно, просить тебя проводить разведгруппу до места бесполезно? Не рискнешь?

Вот оно. Клэ-Р сделала паузу и заставила себя разжать стиснутые кулаки — слава Доброму богу, крышка стола руки прикрывала.

— Если нужно, пойду. Не зря же господа меня кормили. Но через Грет-Интестин мне не проплыть. Я правду говорю.

— Не трясись, — сказала Рататоск — уж топить тебя мы точно не собираемся. На месте разберемся. Простой план — самый хороший. Вообще, ты смелая девушка. Для замковой гианы, конечно.

— Истинной гиане безвестен страх, ей должно трепетать лишь в предвкушении, — повторила Клэ-Р поговорку, знакомую с детства.

Милорд хмыкнул, Рататоск улыбнулась, и разом стало понятно, отчего эту невысокую девушку так муж с сестрой любят, да и вся команда, вместе с бакланом, обожает. Упаси нас Добрый бог от таких улыбок — бездомная гиана кое-что в радостях понимала, но чтоб так улыбка действовала…

С палубы крикнула Лот-Та, своих зовя, и гиана осталась в одиночестве — Пауля красавица Рататоск на руках утащила. Да, истинно красивая она. Улыбнулась, и мгновенно стало понятно, что столь очаровательную девушку встретить — редкость. Оттого и улыбается редко — вполне осознает свою силу. С другой стороны, хоть как бухтёрь, а и заднице аванковой понятно, что если человек столько дней не улыбается, он…

Нет, ничего не понятно. Разве что абсолютно ясно, что бездомная гиана себя остро жалеет. А ведь милорд Жо и голову, и уши изящной гостьи вполне оценил. Естественно, о радостях он не слишком помышлял, но приятно. И тут вдруг открывается, что миниатюрная Рататоск этакая волшебная чаровница, что и…

Чаровница в кают-компанию заглянула — мальчишка на ее руках вертелся, обеими руками вцепившись в меховой воротник куртки. Ничего чарующего, кроме этой куртки, дивно хорошо сшитой, в младшей жене лорда-капитана сейчас не было: строгая, сосредоточенная.

— Одноносый мыс прошли — ориентир наш. Уже в заливе Клиин. В сумерках ближе к городу подойдем. И высаживаемся. Так что готовиться нужно.

Видимо, Клэ-Р все-таки дрогнула, потому что морячка пробормотала:

— Сами волнуемся. Но всё фигня, нормально сработаем. Сейчас жребием с моими решим.

Рататоск подбросила монетку, поймала и поднесла к лицам моряков тесно сжатые ладони — Лелг с Вини затаили дыхание. Ладони разжались:

— Корона, — кратко объявила девушка.

— Мне идти, — с облегчением вздохнул Лелг.

— Да что ж такое⁈ — заворчал его круглолицый товарищ. — Опять тебе? Да я весь сезон так на борту и просижу.

— Сидеть никто не будет, — напомнила Рататоск. — Чуть что, вы «Квадро» подводите, нас принимаете. Это серьезнее чем по берегу скакать. Сестра? Милорд?

Вновь мелькнула монетка в воздухе. Светловолосая морячка и капитан смешно вытянули шеи. Рататоск раскрыла ладони и ее сестра выругалась. Кратко, непонятно, но, несомненно, грубо. Блондинке выпало оставаться на борту. Муж ее обнял, с другой стороны обоих обняла сестра:

— Ничего, мы мигом управимся.

Вдруг захныкал сидящий на диванчике Пауль-Пашка…

По берегу двигались цепочкой — Клэ-Р шла второй. Впереди легко скользил Лелг, морские сапоги он сменил на мягкие башмаки, сшитые на деревенско-дикарский манер. За спиной моряка висел колчан со стрелами и лук — странно короткий, с диковинными крупными украшениями из кости. В руках разведчик держал короткое копье с широким наконечником. На поясе покачивался длинный кинжал и обычный рабочий нож, почти такой, как висел на ремне у самой Клэ-Р.

Гиане было не по себе — шли в полном молчании, лишь в отдалении шипел прибой хмурого Залива, да иногда под подошвой Клэ-Р стучал пошатнувшийся камень. Спутники и двигались как тени. Порой гиана чувствовала на своем затылке взгляд шагающей следом Рататоск. Старалась не оглядываться. Нельзя показывать, что боишься. За спиной всего лишь невысокая симпатичная девушка. Почти безоружная — на поясе кинжал и почему-то странноватый, мало похожий на орудие смертоубийства, молоток. Просто девушка, пусть и из странной семьи, но вполне доброжелательная. Позаимствовавшая ободранной гиане очень добротную куртку. А крепкие штаны ссудила ее длинноногая светловолосая сестра. Очень хорошая одежда — стоило надеть — удобно до изумления, будто на Клэ-Р и шили.

Матросская одежда гианы на «Квадро» осталось. А платье в заплечном мешке. Наверное, надо было выкинуть. Зачем нужна дорогая, но почти испорченная тряпка? Бесстыдная, тщательно сшитая, бесполезная. Память. Шелковое платье и футляр с Теплыми кольцами — это память. О чем память? О девочке-гиане, что умела плоть благородную осчастливить и страшно боялась богов своим сквернословием оскорбить? Дура, дура, полная дура жила в Хомпе. А теперь возвращается туда, чтобы сдохнуть. Дура, дура, дура…

Шагать в ритме не получалось — под ногой неуклюжей дуры-гианы опять брякнул камень. Клэ-Р беспомощно оглянулась — Рататоск глянула ей в лицо, милорд Жозеф ободряюще улыбнулся. Все-таки благородный человек, учтивый. И сейчас постарше выглядит.

Клэ-Р вновь шагала, думала, что настоящему мужчине доспехи всегда к лицу. В кожаном панцире капитан «Квадро» выглядел истинным воином. По виду тяжелый панцирь, но двигается милорд легко. Меч у пояса, два кинжала, пристегнутый шлем покачивается у бедра. На плече хитрый заплечный мешок: с двумя лямками и нашитыми по бокам карманами-отделениями, явно увесистый, но движения не стесняющий. Такие же мешки за плечами у всех, включая саму Клэ-Р. У проводницы-гианы мешок почти пустой, у моряков полнее, а самый большой у Раты. Обсуждали, готовились, план имеют. Рататоск хмурится, но спокойна, как будто всю жизнь по прибрежным камням шпионкой гуляла.