Я Алиса (СИ) - Лавлинская Николетта - Страница 16

Основной интерес лежал в иной плоскости. Прошла ли я инициализацию случайно, оказавшись в нужное время, в нужном месте, или была внесена в изначальный список кандидатов. Меня, как девушку амбициозную, совсем не устраивал тот факт, что я могла оказаться в аутсайдерах. Да и, собственно, по каким критериям система вручала белые билеты счастливчикам?

Вопросы порождали и множили вопросы, всё тайное оставалось тайным, но канючить, выпрашивая подсказки, я не посмела. К системе лучше не лезть с глупиздями, а то получишь мультитул.

Тут я треснула по лбу ладонью. Вот же ж пизда тупая! Что было первым? Яйцо или курица? Я получила сообщение от системы, дёргая Лыску за сиськи, так? И только спустя несколько минут познакомилась с Улыбашкой. Обоссавшись, пустилась во все тяжкие. И чего тут лобик морщить? Естественно, я не лузер-безбилетник! Я Алиса! А это вам не куличики из говна лепить!

Настроение от осознания собственного величия и избранности подскочило сразу за сотку. Даже задумываться не было желания о том, сколько человеческого мусора оказалось в кандидатах, а какое количество хороших людей попало в расстрельный список. Уверена, что система отсеяла потенциальных овец, оставив лишь волков. О том, что я временами та ещё овца, скромно промолчу.

Потехе я отдала целое утро. Пришло время заняться делом. Активировав атлас, провела рекогносцировку местности. Белых пятен не счесть, не всюду я совала нос, но одно направление интересовало больше всего.

Было у нас в Упоровке место силы, или проклятья, это как поглядеть. Местные его сторонились, вешая лапшу на уши городским и пугая малых детей, чтобы не совали свои носы… ну вы понимаете куда.

Деревенский погост — древний, как жопа мамонта. Много легенд о нём ходило. Но были и факты. Хоронили на том кладбище исключительно самоубийц, насильников и прочий лихой люд. Последнее захоронение датировалось правлением царя Гороха.

Сам упоровский некрополь меня не интересовал, расхищать могилы не было нужды, но цель моего рейда находилась неподалёку. А именно скит, который пару лет назад облюбовали и обжили странные личности.

Не то члены международной секты четырёхугольного Евангелия, не то последователи бога Кузи, а быть может, мастера астрального карате. Хрен их разберёшь, короче. Жили в лесу, молились колесу. Никого не трогали, и их никто не трогал. Товарищи исключительно мирные, много красивых баб, но не бабы меня интересовали, я не из этих!

Слыхала я краем уха, щёлкая семки на завалинке, что общество ревнителей истинного благочестия не чурается охоты. Леса-то у нас о-го-го! Сотни тысяч гектар непролазных дебрей. Вся Красная книга обитает в этом массиве. А если есть дикий зверь поблизости, то у альянса чистой любви должен иметься в наличии крупный калибр и боезапас с расходниками к нему. Вот именно туда я и навострила лыжи.

Могла бы Каспером метнуться — по-шурику разнюхать всё. Но погодка стояла изумительная. Прям шептала: «Алиса, разомни булочки».

Чёрные тяжёлые тучи нагоняли жути, всё как я люблю. С раннего детства страдала гелиофобией, солнце ненавидела лютой ненавистью. От прямых лучей увядала, а в пасмурную погоду чувствовала себя как упырь в пункте переливания крови. Вот и решила прогуляться по лесочку, на пару с петом. Со Склиссом-то мне всё по плечу. Монстр хоть и опиздюлился ночью, но показал себя с лучшей стороны — не сдрейфив, встал на защиту грудью. Конечно, если бы он, собака сутулая, не начал быковать, то авось и пронесло нелёгкую мимо. Но то если бы да кабы.

В общем, на Склисса я не в обиде, ибо нехер всяким искателям топтать землю Русскую. Сегодня разнюхают, что почём, а завтра — экспансия. Осчастливят туземцев бусами и одеялами с оспой, под видом гуманитарной помощи, а через пару недель предъявят договор аренды, в котором чёрным по белому будет указано, что твоя жопа больше не твоя. Индейцы не дадут соврать.

Старинное захоронение мы миновали без приключений. Трухлявые умертвия не восстали, духи не беспокоили. Тишь да благодать. Зверья тоже не было видно. По дороге встретили стайку мутировавших собак третьего уровня, но Склисс сделал стойку, и блохастые потеряли гонор и желание смотреть в нашу сторону. Я же гоняться за псами не стала: толку чуть, а время — деньги.

Дошли до ворот скита за час. Активировав четвёртое измерение, я растворилась в воздухе и вознеслась над миром. Облетев по кругу немалую территорию, ничего подозрительного не обнаружила. Ни живых, ни мёртвых видно не было. Оставив Склисса терроризировать местных дождевых червей, спустилась наземь и в невидимости прокралась к постройкам.

Дом был огромен. Когда это братство ненавистников плохого интернета успело отгрохать такую махину — ума не приложу. Архитектором, по всей видимости, был Церетели. Никак не меньше двух тысяч квадратов. Окна — бойницы, стены, судя по всему, в метр толщиной. Алькатрас какой-то.

Сколько же я буду копаться в этом домище, пока не наковыряю искомое? А ведь есть ещё дворовые постройки, скотный двор и погреб, больше походивший на бункер из-за массивной бронированной двери, надёжно закрывающей вход в подземелье. Да уж! Работы немерено. А где все?

Пятна крови были повсюду, уже подсохшие, но всё ещё различимые. Во дворе была бойня, и явно не говна с мочой, вот только ни одного трупа в поле зрения. Подъел, что ли, кто-то? Я бесшумно подбежала к сараям, из ближнего слышались приглушённые звуки борьбы, а может, совокупления, не разобрать.

Долго думать не стала: оставлять потенциальных врагов за спиной — редкая глупость. Заглянув в тёмное чрево хлева — глаза манула мне в помощь, — рассмотрела гротескную картину побоища.

Два огромных окровавленных существа стояли друг напротив друга, тяжело хрипя и роняя пену на залитый красным пол. В одном я признала родственника Склисса. Ну как признала? По разорванной ряхе было не определить принадлежность. Подсказала еле различимая надпись между рогами, которая возникала при фокусировке зрения: «Изменённый бык, порода Склисс, уровень двенадцать». Вот те на! Жениха Лыске нашла, не зря я в эту жопу полезла!

А это что за мудозвон? Опознать второго я не смогла — попросту не встречалась с таким созданием. В том, что это не зомби, я была уверена на все сто. Монстр не был человеком, но, к гадалке не ходи, являлся гуманоидом, возможно, разумным.

Огромная, больше двух метров роста прямоходящая ересь. Почему ересь? А как ещё назвать тварь, у которой вместо лица рот? Жадный, отвратительно мерзкий рот. Ни зубов, ни языка. Мясорубка, сопряжённая с инфернальным порталом. Но даже не ротоглотка вызвала у меня рвотный позыв, а то, что её обрамляло.

Гадкие усики-отростки — тонкие, белёсые, как глисты, — они жили отдельно от тела, извиваясь в разные стороны, будто принюхиваясь. То топорщились щёткой, то, безжизненно опадая, свисали соплями, и такие метаморфозы происходили каждую секунду, вызывая рябь в глазах.

На всё остальное я не обратила внимания, хотя там было на что посмотреть. Шкафоподобное тело, состоящее из сонма мышц, переплетённых узлами между собой. Наросты, бородавки, язвы, плеши — рассматривать весь этот ходячий лепрозорий было тошно.

Убить! Убить как можно скорее, чтобы подобное не дышало, не ходило и не ползало! Дикое желание растоптать в кашу, а кашу сжечь к ебеням! Руки сами сжали колун до хруста в суставах. Я почувствовала необычайный прилив сил, и что-то начало застить глаза: то ли ярость, то ли кровь из полопавшихся капилляров. Ссыкун мандражировал где-то в глубинах моего кишечника, но помалкивал, не возникая. Рано или поздно я изведу этого паразита, но сейчас не до него. Хочу сбрить эту сопливую бороду режиком!

Отменив невидимость, я встала лицом к врагу. Лютая, братья, будет битва! Сложат былины мудрые деды, а коли останусь я в хлеву навеки — что ж, жить мне после в легендах!

Больше пафоса королеве пафоса! Я что, похожа на ебанько из сказки Морозко?

Навык отключила только на долю секунды, для того чтобы пугало обратило на меня внимание и прекратило пинать полудохлого Склисса. Бычок с жизнью успел проститься. У гуманоида над безобразной башкой маячила двадцатка — куда там рогатому тягаться с таким гадом? Порвёт как грелку рано или поздно.