Маг 11 (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 12

В общем, в новой такой жизни, начисто переписанной истории нет уже никаких проблем ни с наркодилерами, ни с бывшими братками, ни, тем более, с всесильными спецслужбами. Правда, еще и время это не пришло.

Как будто взял ластик в руку и безжалостно стер на белом листе бумаги какие-то наброски карандашом.

Голова даже кружится от такого всемогущества. Решать возникшие проблемы в настоящем через коррекцию прошлого.

Однако, теперь немного беспокоит такой вопрос — нас тут уже трое таких Братьев, а по документам есть всего один. Легко пользоваться настоящим паспортом и двумя загранпаспортами, когда я здесь и сейчас такой в единственном экземпляре остался.

А что делать, когда все братья одновременно вернутся из путешествий по мирам и другим временам?

Впрочем, это все не трудно себе представить, есть у нас для нормальной жизни все возможности.

Особенно, если использовать время от времени переход через осетинскую границу.

Один из нас живет с Питере по официальному паспорту, второй в той же Грузии по загранпаспорту — это более-менее нормально. Третий тоже может по второму заграннику где-то жить, в той же Сербии или Герцоговине. Можно вообще по всему миру покататься, не только Грузией он заканчивается. Тем более, денег у нас теперь вагон и маленькая тележка с прицепом. А они все эти проблемы решают на корню. Да и со связью теперь все просто.

Только светиться нельзя перед госструктурами в России, а в другие страны вместе приехать компанией тоже не получится. Пусть загранпаспорта разные по номерам, выданы они все-таки на одни и те же имена и фамилии, вполне возможно проблемы получить в таком случае.

Ничего, зато в другие миры можно и втроем отправиться вместе. Будем просто тройняшками, как в «Ералаше».

Да и не проблема это на самом деле, ведь кто-то из нас обязательно где-то в других мирах или прошлом пропадать будет, оставив свои документы в Храме.

Ладно, у меня впереди планируемое исчезновение на несколько лет, возможно, что на несколько. С лишними деньгами мне Ольга поможет немного разобраться, уже жалуется все на тот же вариатор того же Кашкая. Знакомая тема и я знаю, как быстро ее решу.

— Начал дергаться по утрам, когда мороз!

— Так, милая, его прогревать нужно минут десять, гоняя в разных режимах.

У нее, конечно, никогда нет лишнего времени и терпения на такое дело.

А там уже можно и в Черноземье заглянуть на какое-то время, навестить друзей и приятелей, подруг и детей.

Раз уж в своем мире и времени с детьми не срастается, пока я не вышел с государством на контакт или не вернул свою жизнь полностью. Правда, тогда уже без своих родных и земной истории окажутся оба моих Брата, совсем в этом не виноватые, так что, это тоже не вариант. Ведь не они, а именно я предпринял определенные шаги в восемьдесят втором, нашел родителей и все получилось так, как получилось, а значит мне заваренную кашу и расхлебывать полной ложкой.

Понятно, что тогда один Брат наверняка бы не выжил в Храме, если бы я его не встретил. У него с собой вообще ничего из нужных для выживания вещей не оказалось, кроме портмоне с ключами от машины. Без перцового баллончика, ножа и тех же грибов в корзине точно бы ноги протянул прежде, чем добрался до стоянки Охотников.

Умер бы один, тогда и второго тоже не было бы.

Жрать-то там вокруг Храма совсем нечего, зато, его самого там бы быстро съели. Вот ослабел бы за пару дней, куда уж там с Кортом справиться без сюрприза, да и тот же решивший все в итоге дротик не вырезать и не заточить как следует голыми руками.

В чем-то эта мысль зацепила меня, заставила что-то прикидывать и высчитывать, потом как-то ночью меня озарило.

Я осторожно отодвинулся от сладко сопящей Ольги и пошел на кухню, где поворачивал пришедшую в голову идею и так, и так, разглядывая Лавру в свете морозной луны.

Мне ведь, чтобы попасть туда, куда я собираюсь, обязательно нужен аэродром подскока. То есть, место между датой моего будущего появления в прошлом и сегодняшними днями, где я смогу спокойно подождать три-четыре месяца акклиматизации или даже больше, чтобы двигаться дальше.

Ну, так нужно поступить, чтобы не рисковать потерей самого себя.

И пока другого времени, кроме того же восемьдесят второго года, я для себя не представляю. Из-за ограничения на перемещение в прошлое более чем на восемьдесят с половиной лет мне все равно придется где-то по пути делать остановку, а документы для относительно нормальной жизни у меня имеются только для Советского Союза после июля восемьдесят второго года.

Тот самый паспорт на имя Автанадзе Виктора Степановича.

Один теперь остался храниться где-то в канцелярии товарища Сталина, а второй снова оказался со мной на Столе после возвращения в Храм.

Можно, конечно, найти опытных людей в Батуми или уже в Питере, подправить восемьдесят второй год на восьмидесятый незаметно. Чтобы уже не быть так привязанным к дате выдачи документа. В любом случае, если я не стану заморачиваться регистрацией брака с гражданкой Автанадзе Мананой Давидовной, этот паспорт будет настоящий, только, не совсем легальный. Ведь официально выдаваться в горном городке он тогда не будет.

А я заморачиваться такой хренью больше точно не собираюсь, проживу эти четыре-шесть месяцев и так нормально в большой Советской стране. Но, тогда многое в будущем поменяется у меня с Братьями.

Так, значит, мой предшественник появится в Они семнадцатого мая, насколько я помню, и спалится около стенда с газетами из-за своего неопрятного вида. А ведь пошел бы спокойно в парикмахерскую и постригся, уже потом выйдя на яркую под светом солнца площадь — и не случилось такого волнительного путешествия на милицейском бобике в Кутаиси.

Впрочем, даже такое суровое правонарушение с захватом заложников и табельного оружия никак в итоге не сказалось на моей жизни в СССР.

Хотя, кстати, чего это я так уверен в этом? Может вполне оказаться, что и сказалось, искать меня могли не только из-за лечебных способностей, но и из-за этого дела с милицией Ткибули.

Когда пострадавшим ппсникам показали мою фотографию из паспортного стола или ГАИ, понятно, что они сразу меня опознали как того самого убийцу из Армении.

Значит, я могу Брату помочь заранее, чтобы он не выбрал теперь, как мне хорошо понятно, то ошибочное решение насчет изменения девятнадцати единиц времени в капсуле.

Чтобы он попал не в СССР, а вернулся в восемнадцатый год, только, случится это событие на четыре месяца раньше того момента, когда попал в капсулу-ловушку на Вуоксе. И тогда он столкнется со своим двойником, тем же Братом, в реальной жизни, значит, ему нужно вернуться…

Нет, что-то голова кругом идет от всех этих мыслей.

Мой предшественник в том восемьдесят втором году — это я сейчас, уже в две тысячи двадцатом.

Я могу предупредить его через почту между Храмами. Тогда он или не появится в СССР, или проживет там оставшееся время рядом со мной, или уйдет в восемнадцатый год, где будет четыре месяца ждать исчезновения своего двойника. В двадцатый год, в свое настоящее время идти ему нет смысла, паспорт уже заблокирован после его исчезновения.

Тьфу ты! Так у него и так нет пока никакой истории в это время, пока я сам не поменял прошлое в восемьдесят втором году!

Черт, сложно то все как получается, как бы мне не запутаться окончательно!

Ладно, придется добраться до капсулы здесь, или до Храма в Грузии до мая двадцатого, чтобы отправить письмо в Черноземье Брату.

С этой мыслью я успокоился и пошел досыпать рядом с теплой Олей.

Глава 6

Товарищ Сталин через неделю после случившегося в наркомате внутренних дел принимает нового наркома, давно уже оговоренного с ним самим Лаврентия Берию в своем кабинете.

Встречает около двери, видно по его не часто такому радостному лицу, как доволен Вождь тем, что наконец-то свой проверенный человек занял эту важнейшую должность в его личной вертикали власти.