Аптекарь 2 (СИ) - Турков Алексей - Страница 51

А финансы на армию сатрап Андропов выделял очень скупо. Г. В. Романов, как опытный конь в пальто, вспоминал: "Когда Андропов пришел, он мне прямо сказал: "Ты мне нужен в Москве. Устинов дрова ломает, много денег тратит на оборонку, а нам уже не хватает"". Забавно, что в условиях когда "нам уже не хватает" денег на армию, именно Андропов приложил все свое влияние, что бы Советская армия вошла в Афганистан. И там завязла, умываясь кровью, в условиях дефицита сил и финансов. Это попахивает прямым предательством.

И вдруг, нежданно-негаданно, вдали от пристальной опеки кремлевских врачей, Черненко стал стремительно выздоравливать. На даче он окреп и посвежел и был готов к работе. Выздоровление казалось практически полным. В начале сентября Черненко вышел из отпуска и вновь забрал все властные полномочия у Горбачева. Да еще этот закаленный интригами и политической борьбой партийный волкодав вдобавок спелся с Устиновым. Старые партийцы — они такие. Мастера подковерной борьбы. Брежнев и Черненко работали вместе еще в Молдавии и с тех пор Константин Устинович сопровождал Леонида Ильича до самой смерти. Позиционируя себя в качестве верного члена брежневского клана, так что по инерции даже пролез в генсеки.

5 сентября, когда Романов, как "оборонный секретарь", был с дружественным визитом в социалистической Эфиопии, маршал Огарков был внезапно снят со своей должности и отправлен "послом в Монголию". Только в связи с военной спецификой - главкомом тех сил Западной Группы Войск, штаб которых располагался в польской Легнице. На должность начальника Генштаба Устинов назначил своего единомышленника, маршала Ахромеева.

Романов стал подвергаться критике и несколько утрачивал свое партийное влияние, не вывозя в схватках со слаженным тандемом армейцев. Андропов был уже давно мертв и его влияние ослабело. Его людей начали потихоньку убирать из властных кабинетов. В октябре партийный пленум провел лично Черненко, выглядевший здоровым и бодрым. После пленума Черненко предоставил в ЦК докладную записку, с предложением перенести 27 съезд КПСС, запланированный на начало 1986 года, на полгода раньше.

Предполагалось, что на этом съезде Черненко перетряхнет состав Политбюро и уберет М. С. Горбачева и других безбашенных "младореформаторов" дерьмообразной консистенции. Горбачев попал в опалу. Он пытался провести подготовку к тематической партийной конференции, но быстро убедился, что его распоряжения тонут в глубинах идеологически подкованного партийного аппарата и не выполняются. Да что там! Итоги проводимой партконференции должен был утвердить предновогодний пленум ЦК, но этот пленум так и не был созван.

На первый взгляд Горбачев сдался. Идя официальным путем, он ничего сделать не мог. Поэтому Горбачев прикинулся паинькой и ушел в отпуск. Готовя себе алиби. Хитро! Мишаня улетел в ноябре в Пицунду. Под лозунгом: "Ой боюсь-боюсь. Тикаю без оглядки!" И там, на отдыхе все время этот "интеллектуальный сантехник в депрессии" о чем-то шушукался с Шеварнадзе. А грузинское отделение КГБ обладало и обширными финансовыми возможностями, и умелыми командами "ликвидаторов."

Можно сколько угодно смеяться над невысоким интеллектуальным уровнем советской партийной элиты. Над министром культуры Фурцевой, по прозвищу "Ткачиха", которая пыталась рулить культурой без всякого образования, над лысым придурком Хрущевым, по прозвищу "Кукурузник", который при Сталине старательно исполнял роль полупьяного шута, над глупым Андроповым, который привел к власти команду "младореформаторов", над Горбачевым, по прозвищу "Комбайнер", развалившим великую страну и принявшемся рекламировать пиццу. Все это так, интеллект не был их сильной чертой. Народные анекдоты тому порукой.

И не только. Говорят, та же Фурцева как-то, находясь в Третьяковке, сдуру ляпнула тому же Арманду Хаммеру: "Я дарю Вам эту картину Малевича". В надежде, что американский миллиардер воспримет все как шутку. Так как народное достояние, выставленное в знаменитом музее, оценивалась в миллион долларов и Фурцевой совершенно не принадлежало. Но Леви Кохан шуток не понимал. Он тут же беспардонно содрал картину со стены и спрятал в свой портфель. Отнимать у иностранного гостя драгоценную картину не стали. В качестве "отката" Хаммер вложил в личную дачу Фурцевой сто тысяч долларов. Но этот роскошный особняк стал формальным поводом для снятия Фурцевой с должности. Этот эпизод вошел в автобиографическую книгу Хаммера, изданную в 1987 году.

Как тут не вспомнить знаменитую ленинскую фразу, что когда "кухарка или ее сынок начинают управлять государством, то во всей стране пахнет жареным!" И это - аксиома!

Но эти люди брали другим - звериной жестокостью, готовностью лить кровь и идти по головам до конца, презрению к человеческой жизни. И полным отсутствием моральных терзаний. Достоевщиной "тварь я дражайщая или право имею" эти граждане никогда не страдали. Элита считала, что имеет право по собственному капризу отнимать человеческую жизнь у тысяч или даже миллионов. И не будет за это наказана.

Даже та же относительно "травоядная" Фурцева, которая в тридцатые годы пошла из ткачих по комсомольской линии, ангелом не была. Все тогда хвалили товарища Сталина и преимущества советского строя, но наверх вылезли считанные единицы. Все в тот период искали внутренних врагов и писали доносы на конкурентов. А каждый такой донос был смертный приговор для целой семьи и еще бил рикошетом и по их родственникам. А так как Фурцева стремительно росла в чинах, то это значило, что в лагеря и камеры смертников попадали десятки граждан СССР.

Что же касается Хрущева, то при нем на Украине погибли миллионы людей. Бенито Муссолини за подобные действия повесили, а Никита избежал всякого наказания. Как мы видим, тот же Андропов без тени сомнения, чтобы организовать проблемы армейской группировке в руководстве страны, соорудил войну в Афганистане, стоившую десятки тысяч искалеченной жизней. Горбачев сломал жизнь миллионам и даже не поморщился. Ни один литературный попаданец, имей он хотя бы десяток ноутбуков, не смог бы конкурировать с этими партийными "бонзами" в борьбе за власть или влияние, так как слишком мягкотел. Это люди были особой породы. Крокодильей. Одним словом - рептилоиды.

В конце ноября Горбачев, ушлепок майонезный, вернулся из отпуска в Москву. В гущу событий. Чтобы между делом иметь возможность вонзить нож в доверчивую спину. Михаил продолжал заниматься подготовкой к партконференции, которая должна была выдвинуть его пост "главного идеолога партии", который в свое время занимал Суслов. Но выходил один пшик.

За день до своего начала конференция оказалась под угрозой срыва. Горбачев был вынужден лично звонить Черненко с деликатными словами «Ты че? Я не понял!», и тот разрешил формально провести эту партконференцию, впрочем "не делая из нее большого шума". Кресло под Михаилом Сергеевичем закачалось. Буквально за несколько месяцев из приемника он стал никем.

И вот в начале декабря неожиданно заболел Устинов. Упс. Это была обычная легкая зимняя простуда. Но когда Устинов попал в руки академика Чазова, то его довольно быстро "залечили". Сам Чазов в свое оправдание только и мог сказать, что смерть главкома СССР "была нелепой." Чекисты поддержали версию, что смерть Устинова произошла от естественных причин. Грипп! Неизлечимый!

Невольно вспоминается Паниковский. Михаил Самуэлевич. Великий слепой. "А вы знаете, Шура, как я ловлю гуся? Я убиваю его как тореадор — одним ударом."

Это и был большой удар по старому генсеку. Главное — результат. 24 декабря 1984 г. Черненко попрощался с телом Устинова, но на Красную площадь из-за мороза уже не поехал. После этого момента Черненко на людях уже больше не показывался. Он тяжело заболел. Все преграды перед Горбачевым для занятия поста генсека обрушились. При помощи медицины.