Брат (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Страница 24

В подворотне перед гостиницей мы совершили уже ставший привычным ритуал: сменили верхнюю одежду на ту, что принесли в сумках, надели маски и перчатки, я сунул за пояс пистолет.

Работали молча.

Сами сумки оставили за мусорным баком, стоявшим неподалеку. Илья тоже оставался здесь: это было удобное место для прикрытия на случай непредвиденных ситуаций. В почти ночном сумраке, в черной одежде и при полном отсутствии освещения он был невидим ни для прохожих, ни для обитателей отеля, решивших от скуки выглянуть в окно.

Высокую пожарную лестницу я нашел быстро. Все же не зря я столько времени провел в здании и вокруг него: на местности я уже ориентировался вполне прилично, необходимые нюансы знал хорошо. Илья по спецназовски на плечах поднял меня до лестницы, я забрался наверх на нужный мне этаж. Начиналось самое интересное.

Как я и рассчитывал, окно в этом месте коридора было открыто. Здесь, на лестнице, постоянно кто-то курил, и на щеколду рама не закрывалась никогда. Вглядевшись внутрь и убедившись в отсутствии людей, я вытащил из карману масленку, капнул по капельке в петли и неслышно приоткрыл окно.

Залез внутрь.

Хорошо, что на днях мне на рынке попались отличные ботинки с подошвами, которые не только не скользили в любую погоду на улице, но и не стучали каблуками по полу в здании! Даже жаль будет потом их сбрасывать — такие удобные, хоть и на пару размеров больше.

В меру быстрым, но осторожным шагом, идя по коридору, я старался быть бесшумным и одновременно прислушивался к малейшему шороху со стороны. Гробовая тишина за дверью очередного номера держала меня в тонусе так же, как и громогласное пьяное веселье.

— На теплоходе музыка играет… — горланили пьяные глотки из-за двери.

В конце концов, даже если кто-то просто внезапно выйдет по своим делам в коридор и увидит меня в балаклаве и перчатках — продолжение может быть непредсказуемым.

А вот и поворот налево. Ну-ка, сбавим скорость…

Я осторожно выглянул из-за угла. В нескольких метрах от меня находился «островок» с креслами и столом. В одном из кресел вальяжно развалился охранник нашего иностранного клиента. Он читал газету и время от времени поглядывал на дверь номера своего шефа. Но ничего интересного там не происходило, и он снова утыкался в газетный разворот.

На удивление, мужик мало походил на охранника человека такого уровня, как был иностранец. Еще когда жил в этой гостинице, я заметил неспешность его движений, постоянные отвлечения то на проходящих мимо девушек, то на музыку из бара… Вот и сейчас он сидел в кресле так расслабленно, будто дело происходило где-нибудь на даче после баньки. Его ствол открыто торчал из-под распахнувшегося пиджака. «Вот это охранник — подбегай и хоть живьем бери! Сигары с бокалом тебе не хватает, братец», — ехидно подумал я и вытащил свой пистолет.

Театральных сцен с последним в его жизни приветствием я решил не устраивать.

Это в пустом тупике, куда за день заходят десять человек, можно баловаться, а здесь в любую секунду кто-нибудь может выйти из любого номера. Резкий размашистый удар в затылок. Охранник, по-моему, даже не поменял позы — только слегка дернулся и поник уже без сознания. Я оттащил его в служебное помещение, где хранились швабры и ведра. Пусть отдохнет, полезно. Ствол забрал себе — Глок еще наверняка пригодится.

Оглянувшись по сторонам на предмет случайных свидетелей, я двинулся дальше. Вот и нужная дверь. Из номера нашего клиента доносилась английская речь — разговор шел явно по телефону и на повышенных тонах. Поскольку внутри еще довольно громко орал телевизор, то звуковой хаос становился труднопереносимым. Во всяком случае, ни одного конкретного слова из-за двери разобрать было невозможно. Впрочем, мне этого и надо было: чем больше шума, тем легче быть бесшумным.

На всякий случай я подергал ручку номера. Дверь неожиданно открылась. «Нельзя, мистер, быть таким беспечным. К тебе идет решительный злой дядя с пистолетом, а ты и дверь не запираешь» — ёрничал я про себя. Войдя в номер, я закрыл за собой дверь и осмотрел территорию.

«Да, явный альтруист», — мелькнуло в голове. Круче этого номера, наверное, был только президентский люкс. Две комнаты (первая, в которой находился я, сейчас была пуста), широченная кровать, большой телевизор, мягкая мебель, ковер, в прихожей — ограненное зеркало в полный рост… Нет, конечно, в XXI веке я проводил время в таких дворцах, по сравнению с которыми это — сарай для старого барахла. Но для России 1993 года это был шик и блеск!

В соседней комнате раздался звук со злостью брошенной телефонной трубки, дверь открылась, из нее вышел мой иностранец и ошалело уставился на меня. «Ну вот мы и встретились», — успел подумать я.

— Ктьо ви такьой? — спросил он с сильным акцентом. Его голос дрожал, на лице был панический страх. Ну еще бы. Если нанял охранника — значит, чего-то боится, и довольно давно. А давний страх постепенно начинает управлять человеком, и тот при первой же опасности или просто неожиданности срывается в панику.

Таких надо брать, не отходя от кассы. То есть не давая опомниться.

— Money. Quickly (деньги, бысто!). — резко ответил я тоном, не допускающим возражений.

— Ньо… я… ви, наверно, ошиблись…

Он не договорил, я вмазал ему под дых и согнул пополам. И приставив дуло пистолета к затылку, повел к его в соседнюю комнату (очевидно, выполнявшую функцию кабинета). Там на кровати лежал дипломат. Он открыл замок, и я увидел пачки новеньких долларов, набивших внутренности чемоданчика до отказа.

— Вот! — закашлялся постоялец, сипло дыша.

— I need more money (мне нужно больше денег!), — отрезал я, намерено говоря на английском.

— But I don’t have any more! (у меня нет больше денег!) — испуганно залепетал буржуй. Его очки сползли на кончик носа, глазки беспомощно бегали туда-сюда, а вспотевшие руки не знали, куда себя деть. Кажется, такого развития событий он точно не ожидал. А с другой стороны, на что он рассчитывал-то? — This is true… (это правда…).

Я тебе по"тру", козел. Я аккуратно снял очки с его переносицы и въехал лбом в его носяру.

— Ау-у-уч, — завыл тот.

— Money! — блин, из головы вылетело как по английский мудак…

— No no no (нет, нет, нет) — жалобно заскулил иностранец, стекая на пол.

Не врет паскуда и больше взять с него нечего. Надо было как можно скорее кончать эту богадельню. Оставлять его в живых не имело никакого смысла, да и надо такую падлу из страны выдавливать. Однако я понимал, что завали я его и поднимется такой шум, столько народа на уши поставят… Поэтому я ударил ему рукоятью ствола по голове. Он упал, уже без сознания. Связывать я его не стал — времени нет.

Взял дипломат и уже повернулся в сторону выхода, как вдруг через открытую дверь в другую комнату заметил лежащий на столе ежедневник в кожаной обложке. Что-то заставило меня задержаться. Я в темпе полистал ежедневник — все записи были на английском языке, а я его не так хорошо знаю, чтобы с ходу разбирать не очень разборчивый почерк и переводить кучу сокращений. Брать или нет? А, черт с ним, возьму. Если не пригодится — всегда можно уничтожить, а торчать в этом номере с каждой минутой становится все опаснее.

Я все так же осторожно выглянул в коридор. Никого. Отлично. Я шустро проскользнул к тому же окну, через которое попал в здание, спустился по пожарной лестнице, спрыгнул на асфальт и быстрым шагом зашел за мусорный бак, где меня все это время ждал Илюха.

— Ну что, как все прошло? — спросил Петр, направляя машину по лабиринту старых и узких московских улочек. Мы решили для верности немного попетлять по городу, заезжая в разные районы, а потом уже ехать, куда надо.

— Вроде бы все как надо. В коридоре было тихо, вообще ни одного человека ни до, ни после, — сообщил я. — Эти двое, американец и охранник, тоже улеглись быстро и без лишнего шума. Вот и нам теперь нужно какое-то время посидеть очень-очень тихо…