Жена по наследству (СИ) - Кьют Аля - Страница 53

- Есть великая тайна, молчанье на ней как перст.

Он стал белее мела. И теперь я могла управлять его телом. Это было сложнее, чем с Русланом. Все же муж доверял мне намного больше, особенно по части прикосновений. Марат же сначала раскрылся морально. Он впитывал мои слова, смотрел и слушал, но двигался за мной неохотно.

Мне пришлось еще трижды отходить от него и возвращаться. Только тогда он стал пластичным, податливым и, кажется, растворился в музыке и песне.

- Ведь это последний всплеск!

Понесли мои кони! С отвесного гребня — в прах —

Я наездница тоже! Итак, с высоты грудей,

С рокового двухолмия в пропасть твоей груди!

- декламировала я, а он вздрагивал и с каждым словом прекращал сопротивляться.

Я не первый раз это видела, но каждая персональная проработка боли все равно откликалась во мне триумфом. Я входила в нирвану вместе с партнером и не отпускала, пока он не проживал все до конца. Я вела его к свету. Или к тому месту, откуда виден свет.

- Сумей же! Смелей же! Нежней же!

Отклик у Марата был сильный. Это не обида, что я проживала с Русланом, а гнев и бессилие. И тонна страсти, которую Марат держал, как плотину.

- Ученическим стилосом знаки врезать...

О пусть Ипполитову тайну устами прочтет твоя ненасытная Федра...

Я отошла, позволяя ему прожить танец до конца самостоятельно. Ему не нужна была поддержка. Он все знал сам, все принимал и... бездействовал.

Когда музыка кончилась, Марат стоял так, как я его оставила, перед зеркалом. Лишь голову опустил. То ли в знак смирения, то ли отрицания.

Я присела на пол, чтобы подождать, когда он вернется. Удивительно, каждая сессия такая разная. Пожалуй, я еще не готова к персональным занятиям. Они забирают много энергии.

- Как ты это делаешь? — спросил Марат, присев рядом со мной на пол.

- Не знаю, - ответила я честно. - Я изучала терапию, но личные практики всегда очень импровизированные. Здесь я буду делать нечто иное. Групповые практики позитивнее, не такие глубокие. Они прорабатывают поверхностное, не копая глубоко.

Марик вздохнул, как бы признавая, что в нем я поковырялась весьма неповерхностно. Он продолжал переживать так же скупо, и мне это не нравилось. Его боль не ушла. Он встретился с ней, но не смог победить или отпустить. Я не получила того удовлетворения, которое пришло с Русланом. Знаю, что не каждый раз будет победа, но я не желала Марату терзаний, которые сейчас абсолютно точно делали ему больно.

Взяв Марика за руку, я отважилась спросить: - У тебя все хорошо?

- Нет, - выпалил он.

Лучше бы соврал, но мы только что видели друг друга настоявшими. Нет смысла скрывать.

- Что ты пела, Мили?

- Это моя выпускная работа из школы танцев. «Федра» Цветаевой. Античный мотив... - начала я.

Марат неожиданно закивал и продолжил:

- Точно-точно, Федра, жена Тесея, которая влюбилась в своего пасынка Ипполита. Ненасытная Федра...

Мой рот открылся от удивления. Вот уж не ожидала я, что здоровяк и бестолочь Марат знает древнегреческие трагедии.

- Мама любит всю эту фигню про Олимп. Она часто читала мне в детстве вместо сказок, - объяснил Марат.

Я засмеялась. Очень похоже на Айзу. Не «Колобка» же она будет читать сыну. Слишком скучно, заурядно.

- Где бы еще взять силы, чтобы отвергнуть ненасытную Федру, - проговорил Марик, словно и не мне уже.

Его лицо скривилось от боли. Он очень хотел прикрыться своей маской балагура, но я как будто спрятала ее, заставляя Марата быть собой.

- Прости, что не смогла облегчить боль, - извинилась я, с трудом выдерживая настоящее лицо Марика.

Он повернул голову, улыбнулся мне, старательно засовывая все обратно.

- Не твоя вина, Мили. Я влюблен в невесту друга. Она станет его женой, а мне придется подать кольца. Тогда все и кончится...

Меня словно кипятком окатило. Я не ожидала такого откровения. Проще было общаться символами, прячась за образы античных героев. Пока я подбирала слова, пытаясь сказать хоть что-то подходящее, нас прервали.

- Добрый вечер, - звонко поздоровался Руслан, врываясь в студию. - Мне сказали, вы тут пляшете, осваивая новое пространство...

Марат поднялся, чтобы хлопнуть брата по плечу.

- Ага, твоя мелкая ведьма всю душу из меня вытрясла. Понимаю, почему ты так скоро на ней женился.

- Почему? - не понял Руслан. Марик махнул рукой, напряжённо рассмеялся.

- Да ничего, проехали. Пойду помоюсь. Воняю, как козел. Бахнем пивка внизу?

- Можно, - согласился Руслан, глянув на меня.

Я кивнула, поддерживая посиделки в баре. Марат ушел, а я так и сидела на полу, переживая за непутевого здоровяка. Руслан присел ко мне рядом, где только что был Марик.

- Случилось что-то? — спросил он взволнованно.

- Нет. Мы смотрели студию. Немного потанцевали. Марат не понял, чем я хочу заниматься пришлось показать.

Руслан приподнял брови в удивлении.

- И он ушел после твоих танцев своими ногами?

- Как видишь.

- И не рыдал, как девка?

- Нет.

- Твою мать. Я чувствую себя теперь конченым нытиком. Я покачала головой и обняла мужа за плечи.

- Нет, родной. Твоя реакция идеальная. Ты все прожил и отпустил, а Марат...

Я осеклась.

- И что он? - уточнил Руслан.

Пришлось и мне махнуть рукой. Я не имела права обсуждать такие вещи даже с Русланом.

- Ничего. Марик толстокожий, как динозавр. Поди достучись до него через эту гору мышц.

Руслана такой ответ устроил. Он рассмеялся.

- Да, у него эмоциональный спектр, как у «Прибытия поезда». Чух-чух и привет.

Я улыбнулась. Руслан встал, подал мне руку и придержал за талию. Даже после того, как я поднялась, он не убрал ладонь, а продолжил обнимать. Как же мне нравилось принадлежать ему. Навилось, что мой муж был чокнутым собственником, что он был помешан на мне и нашей близости.

Мы прошли к стойке администратора, и я сообщила, что студия для танцев идеальна. Милая девушка обещала все передать начальству.

- Занятия начнутся через неделю? - уточнил Руслан, когда мы спускались вниз на лифте.

Я кивнула.

- Кажется, у тебя начинается новая жизнь.

Я поднялась на цыпочки и коснулась губ мужа своими, прошептав:

- Моя новая жизнь началась, когда я встретила тебя.

- Наша новая жизнь, - поправил меня Руслан. Спорить с этим было бы глупо. Я и не стала, а позволила мужу целовать меня до самого первого этажа, смущая всех, кто входил к нам в лифт.

Конец