Помощница капитана. Книга вторая (СИ) - Ветер Морвейн "Lady Morvein" - Страница 27

— А верховую езду?

— Очень люблю.

— Не хотите выступить в Карусели против меня?

— Анастасия!

— Очень хочу, — Ксения давно уже ждала, когда этот вопрос будет произнесён. — Один на один или в групповом бою?

— Как вам угодно.

— Тогда я предпочту групповой.

— Какого чёрта ты творишь? — едва они вернулись с прогулки и оказались вдвоём, Орлов прижал её спиной к стене.

Ксения широко распахнула глаза, в мнимом удивлении глядя на него.

— Что-то не так, граф?

— Всё не так! Я же тебя просил — не трогай её!

— Да кто её трогает! — Ксения столкнула руку Орлова со своего плеча. — Она сама предложила. Вы же не думаете, что я могла отказать?

— Ты что, не видишь, что она играет с тобой?

— А может, я тоже хочу сыграть в эту игру!

— Ксения, не трогай мою невесту!

Ксения поджала губы и с шумом выдохнула.

— Боюсь, что ничего не изменилось, граф Орлов. Я, как вы изволили выразиться, не трону её, только если вы отпустите одну из нас.

Орлов молчал, и Ксения развернулась было, чтобы уйти, но не выдержала и снова повернулась к графу, пройдя лишь несколько шагов.

— Вы что, не видите, она не подходит вам?

Орлов молчал.

— Вы же ненавидите это всё! Этот свет, этот двор!

— Что с того?

— С ней вы всегда останетесь заперты в этом мире, из которого мечтаете сбежать.

— Вы снова придумываете себе чёрти что, — Орлов устало коснулся пальцами прикрытых глаз.

— Может быть, и так, — Ксения всё-таки отвернулась и пошла прочь.

Раз за разом Орлову снился один и тот же сон. Поместье, завещанное ему отцом, превратилось в груду обломков. Померанцы валялись поперёк дорожек, вывернутые из кадок и изломанные. Оранжереи с тропическими деревьями превратились в руины, дворец словно подвергся вражескому нападению и был оставлен при отступлении. Вереск и осока покрыли землю там, где прежде цвели розы и зрели гранаты. Тягостная тишина поселилась там, где ещё недавно звенели струны скрипок и клавесинов, раздавались смех и весёлый говор гостей. Даже фонтан, из которого круглые сутки две сотни лет била вода — иссяк.

Главным судьёй карусели стал сам главнокомандующий граф Орлов. В состав судей этого мероприятия входили представители наивысшего света Шлиссельбурга, в том числе и ромейский посол в Альбионе князь Гольвейг, и губернатор округа Нериса Обрезков, и ветеран сражения при Ригеле, бете Ориона, Зарецкий.

Первым церемониймейстером карусели стал граф Измайлов, а герольдмейстером — далёкий правнук знаменитого писателя поручик Карамзин.

Карусели всегда организовывались по подписке в среде аристократии. В число почётных гостей вошли тридцать один приглашённый. Первое место в нём, конечно же, принадлежало князю Ростову и его детям. Далее шли известные писатели и поэты, мастера кисти и финансисты, герои военных кампаний и юные кадеты.

Денежные пожертвования почётных гостей были потрачены на покупку снаряжения для участников, призов, организацию бала и на прочие расходы.

Для осуществления этого спектакля недалеко от поместья Орлова был возведен амфитеатр, в диаметре доходивший до ста десяти саженей, с галереями и ложами для пятисот гостей.

Весь Шлиссельбург замер в ожидании блистательных мероприятий, любой молодой дворянин стремился попасть в число участников, так как это считалось оказанной честью и признанием талантов.

Карусель длилась пять дней, все проходило в конце августа.

При звуке фанфар на турнирную арену выехали рыцарские кадрили — военная, тракийская, корсиканская и русская. Все рыцари верхом на скакунах самых лучших статей, с длинными чепраками.

Прогарцевав три круга перед ложами, наездники продемонстрировали владение копьём, револьвером и саблей.

По окончании туров всадник направлял коня к судейской ложе. Судьи просматривали свои записи и определяли набранные каждым баллы, а затем называли четырёх победителей, которые получали призы из рук дам под пение труб и дробь барабанов.

На арене демонстрировали боевые приёмы, дамы и кавалеры исполняли верхом конный балет.

Анастасия не знала равных в изяществе не только на бальном паркете, но и в манеже. В высшем свете её знали как прекрасную наездницу — одну из лучших среди светских модниц Шлиссельбурга.

К предстоящему соревнованию оба девушки подошли с душой.

Анастасия собрала компанию друзей — своих бывших сокурсников по военному училищу. Всего их было восемь человек.

Ксения тоже позвала друзей — своих бывших однополчан. Вопросов никто не задавал.

Рыцари были в старинном римском обмундировании, в сверкающих позолотой шлемах с плюмажем. Кони их трясли заплетенными в косы гривами, с седел свисала бахрома, сбруя была отделана богатой украсой. Рыцари шли тремя группами под деревянными ложами для гостей, заполненными разодетыми дамами.

На передней лошади ехал император, предводительствовавший десятком гвардейцев в украшенный серебряной вышивкой камзолах с копьями и флагами; за ними двигались шесть трубадуров и шталмейстер короля.

Далее выступали отряды бойцов: сначала отряд синих рыцарей, предводительствуемый Анастасией Ростовой, одетой в белоснежный плащ, отделанный по кромке песцом. За ней двое мавров вели роскошного боевого коня. На щите её были изображены двое военных, один в старинной кольчуге и шлеме держал в руках меч. Другой — в современном одеянии офицера звездного флота с пистолетом и шпагой, и под ними красовался старинный девиз: «За честь страны и во славу Империи».

Последней двигалась группа рыцарей Ксении. Все Крылатые Дементьевского полка были белокуры и стройны, как на подбор — такие качества, как внешность, всегда играли особое значение при распределении по полкам. Плащи их были алыми, такими же, как и мундиры, а на щите Ксении был изображён не родовой герб, а герб полка: взлетающий истребитель, перечёркнутый буквой В, намекавшей на благословение Ветров, и соответствующий девиз: «Он может поместить меня между звездами».

Сам император не участвовал в бою. После парадной части он и его свита заняли в ложе приготовленные им места, и когда Александр хлопнул в ладоши — начался бой:

Две кавалькады, уже выстроившиеся в боевом порядке, рванулись навстречу друг другу. Сшиблись копья, заржали кони, вставая на дыбы.

Ксения легко отыскала глазами Анастасию и бросилась прямиком на неё — Анастасия было бросилась навстречу, но один из Крылатых пустил коня ей наперерез.

Анастасия пригнулась, уходя от удара, и, изящно сманеврировав, снова вышла на линию удара.

На сей раз их с Ксенией копья скрестились, и если бы не доспех, спрятанный под мундиром, копьё Анастасии пронзило было Ксению насквозь.

Они разъехались и без перерыва сошлись для нового удара. Ксения была удивлена. Она не ожидала, что Анастасия останется сидеть в седле, но та хоть и покачивалась, крепко вцепилась в копьё и снова пустила коня в галоп.

Второй удар всё-таки выбил её из седла. Анастасия с коротким злым вскриком повалилась на мягкую траву и, ударив по земле кулаком, тут же взвыла от боли в вывихнутом плече.

Бой уже подходил к концу.

Судьи подали сигнал завершать. Ксения всё ещё сидела верхом, хоть у неё и ныло тоже плечо.

— Победа присуждается рыцарям императорского Дементьевского полка! — возвестил судья.

Недовольный шепоток прошёл по рядам, и одна из дам, выйдя вперёд, помогла Анастасие встать. На её лоб был возложен венок — символизировавший симпатию дамской ложи, и напоследок дама сочувственно погладила её по щеке.

Ксения же получила свою награду из рук императора. Полк выстроился у неё за спиной, а сама она спешилась и с поклоном подошла к Александру.

— Я вас, кажется, знаю, — заметил император, поднимаясь и так же возлагая на её голову лавровый венок.

— По вашему приказу я летала в Сина, ваше императорское величество, и в вашу славу открыла двадцать миров.

— Вот как… А вы бы полетели туда ещё?

Ксения замерла. Бой сердца грохотом отдавался в ушах.