Фабрика счастливых граждан. Как индустрия счастья контролирует нашу жизнь - Иллуз Ева - Страница 2

Многое из того, о чем говорится в книге, не ново для западной академии. Критика позитивной психологии сопровождала эту самую позитивную психологию и построенную на ней экономику счастья с вытекающими из них политическими последствиями на протяжении всего существования этих явлений. Антропологи, социологи, философы и другие ученые нашли многочисленные уязвимые места в пропаганде позитивного мышления. Поэтому мы не должны удивляться тому, что сегодня существует междисциплинарное научное направление, называемое «критические исследования счастья»[9]. Ева Иллуз и Эдгар Кабанас в своей критике опираются на предшественников и коллег. Дело, однако, в том, что все эти дискуссии не так, чтобы хорошо знакомы отечественным читателям. Поэтому публикация книги «Фабрика счастливых граждан» на русском языке так важна в нашем культурном контексте, тем более что авторы предостерегают от того, что произошло с западными обществами. В книге, с одной стороны, дана краткая история «поворота к счастью» в науках[10], а затем и в западных обществах, а с другой – представлена история критики «науки о счастье». Одним словом, помимо прочего работа являет собой хороший компендиум. Но не только. Главное – она также может выполнить и полезную общественно-интеллектуальную функцию. И это то, с чего начинался этот текст. Прочитав исследование Иллуз и Кабанаса, возможно, некоторые люди переосмыслят свое отношение к дискурсу счастья, а это в свою очередь может изменить их жизнь. Как это ни странно – в лучшую сторону.

Тем самым можно сказать, «Фабрика счастливых граждан» помимо фактического и историографического материала имеет глубокое социально-философское содержание. Так что эта книга не предназначена просто широкому кругу читателей или просто узкому кругу читателей (психологам или социологам). Книга предназначена всем тем, кто хочет лучше понимать, как устроено сегодняшнее общество. Например, один из постулатов позитивной психологии гласит: люди счастливы не потому, что добиваются в жизни многого, но добиваются многого, потому что они «процветают» (процветание наряду с аутентичностью и самоконтролем определяет подсаженную на иглу позитивного мышления личность), то есть счастливы. Более того, основоположник позитивной психологии Мартин Селигман «вычислил» формулу счастья, суть которой: С (счастье) = Н (наследственность) + В (волевая деятельность, направленная на получение и приумножение счастья) + О (обстоятельства, влияющие на чувство счастья). В процентных соотношениях счастье, со слов Селигмана, равно Н 50 % + В 40 % + О 10 %. То есть счастье индивида зависит от генов, воли и совсем немного – от внешних факторов. На самом деле обстоятельства для счастливого гражданина вообще не важны, так как скорее имеет значение их субъективное восприятие, а не они сами. Как видим, счастлив ли человек, зависит исключительного от него самого. Хочешь быть счастливым? Будь им:)

Удивляясь всем этим формулировкам, Иллуз и Кабанас вводят в научный оборот концепты, с помощью которых пытаются объяснять одним читателям на бытовом уровне порочность позитивного мышления, а другим на социально-философском – некоторые культурные и социально-экономические процессы. Например, концепт «эмодукты» (emodities). Эмодуктом, эмоциональным продуктом, эмоциональным товаром, является сама по себе формула счастья Селигмана. Подсаживаясь на иглу таких эмодуктов, индивиды (мы помним, что счастье определяется индивидуально) превращаются в «психождан». Иллуз и Кабанас так объясняют это понятие: потребительская субъектность делает из граждан неолиберальных обществ клиентов, цель жизни которых состоит в погоне за счастьем, ведь они уверены, что ценность их жизни зависит от самооптимизации посредством позитивной психологии. Отсюда – главный императив «тирании позитивного мышления», который состоит в том, что обществу не нужны реформы, ведь меняться должны отдельные личности посредством собственных внутренних установок. Достаточно осознать, что ты счастлив, и никакие внешние обстоятельства не могут этому помешать. Так дискурс о личном счастье плавно вплетается в ткань режимов неолиберальной власти, формируя то, что в итоге Ева Иллуз и Эдгар Кабанас назвали в первом издании книги «счастьекратией». В итоге авторы приходят к важному и довольно позитивному заключению: «мы должны найти выход из самого счастья, то есть, прежде всего, подвергнуть сомнению все эти опасные предположения, которые оно несет в себе и которые, вполне возможно, подпитывают многие из наших проблем». Возможно, вы несчастливы именно потому, что считаете себя счастливым? Попробуйте пересмотреть свои отношения с позитивным мышлением.

Введение

Голливудский фильм «В погоне за счастьем», блокбастер 2006 года выпуска, собрал в прокате 307 077 300 долларов. Фильм основан на реальной истории Кристофера Гарднера, афроамериканца из низшей прослойки среднего класса, который проделал путь от жизни за чертой бедности до успешного бизнесмена, биржевого брокера и лектора-мотиватора. Действие картины происходит в первой половине 1980-х годов и открывается выступлением Рональда Рейгана по телевидению с плохими экономическими новостями. Крайне неудачный момент для Гарднера и его жены Линды, которые и без того борются за то, чтобы вырвать себя и пятилетнего сына из нищеты. Семья Гарднера в отчаянном положении: им едва хватает средств на аренду жилья, оплату счетов и детского сада. Настойчивый и талантливый, Гарднер – пробивной малый, и, несмотря ни на что, не теряет оптимизма.

Оказавшись однажды перед зданием одной из самых престижных брокерских фирм страны, Гарднер всматривается в лица покидающих офисы маклеров. «Какой же у них чертовски счастливый вид, – думает он. – Почему я не могу быть одним из них?» Эта мысль вдохновляет его стать биржевым брокером в этой компании, и ему, благодаря обаянию и социальным навыкам, удается попасть в высококонкурентную, но неоплачиваемую программу стажировки. Правда, жена Гарднера, Линда, не разделила его восторга. Когда он рассказывает ей о намерении стать брокером, она с сарказмом интересуется: «Почему не астронавтом?» В фильме она изображена полной противоположностью Гарднера. Слабохарактерная пессимистка, вечно ноет и, как только понимает, что хуже уже быть не может, бросает семью. Без дохода жены Гарднер остается без средств к существованию. Их с сыном выгоняют из квартиры, а затем и из мотеля, и в итоге им приходится перебраться в приют для бездомных.

Тем не менее Гарднер не позволяет обстоятельствам сломить себя: он сохраняет внешнюю видимость успеха перед гендиректорами программы и конкурентами из Лиги плюща. Он должен трудиться не покладая рук, совмещать две работы и усердно готовиться к выпускному экзамену на стажировке, и при этом ему удается хорошо заботиться о сыне. Гарднер не сдается. «Никогда не позволяй кому-либо говорить тебе, что у тебя что-то не получится. Если у тебя есть мечта, то ты должен ее защищать. Если ты чего-то хочешь, добивайся этого. И точка», – наставляет он сына на баскетбольной площадке. Гарднер заканчивает стажировку и наконец-то получает работу мечты. «Это и есть счастье», – заявляет он в конце фильма.

Международный успех фильма во многом объясняется тем, что он наглядно показывает, насколько наша повседневная жизнь пропитана идеалом счастья и погоней за ним. Счастье, оно повсюду: в телевизоре и в радиоприемниках, в книгах и в журналах, в спортзале, в советах по питанию и диетах, в больницах, на работе, на войне, в школах, в университетах, в технологиях, в Интернете, в спорте, дома, в политике и, конечно, на полках магазинов. Наше культурное воображение захвачено счастьем, наши жизни перманентно, до самого краешка заполнены им: не проходит и дня, чтобы не услышать или не прочитать о нем. Запрос в Интернете по слову «счастье» выдает сотни тысяч результатов. Например, если в конце прошлого столетия на Amazon можно было найти не более трехсот книг со словом «счастье» в названии, то сегодня этот список насчитывает более двух тысяч; то же самое можно сказать и о еженедельном количестве твитов, постов в соцсетях, которые пользователи выкладывают каждый день. Счастье легло в основу общепринятого видения себя и мира, стало настолько привычным понятием, что воспринимается как должное. Сегодня оно кажется и звучит настолько естественным, что подвергать сомнению идею счастья если не возмутительно, то как минимум странно.