Ружемант 3 (СИ) - Лисицин Евгений - Страница 50

Рад был слышать.

— Если бы успех других был хоть чуточку близок к твоему, мы бы здесь не потребовались. А так — угроза прорыва по левому флангу.

— А другие заградительные пункты? Тоже тут? — помнил, что наш не единственный. Бейка кивнула.

— Еще три группы. Растянули по освободившемуся участку фронта. Задача — держаться до подхода основных сил.

Вспомнил видения о Восьми: им ведь тоже была дана задача стоять до последнего. Потому что больше некому.

Хотелось верить, не придется быть героями, как тем девчатам.

Бейка будто прочитала волнение на моем лице.

— Не беспокойся. Царенат нынче занят обороной. Случившееся во Вратограде показало их уязвимость. Надломило уверенность в собственных силах. Преследующие неудачи на фронте только укрепляют в этом мнении: оппозиционные силы, что следовали идеям Лия Цаесара, набирают все больше и больше сторонников. Если вывести Кьяру на арену, грамотно использовать ее происхождение, сможем закончить войну.

— Лий Цаесар был не подарок, — возразил. Бейка пожала плечами.

— Все так. И не доброты душевной человек. Однако прекращение огня было одной из его целей. Хочешь, чтобы воевали до последнего?

Должен признать, подобные мысли были. Как возможен мир с рабовладельцами? Только перемирие.

— Если сумеем посеять в умы царенатского общества новые идеи, может, спасем куда больше жизней, чем в бездумной резне.

— Я ничего не говорил про бездумную резню.

— Но думал о ней, Потапов. Не будем об этом, время… — командующая кивнула на часы. Обреченно выдохнул, час, выделенный на сон и отдых, ушел на болтовню…

У Берсеркина в шатре было прохладно. Горячий кофе дразнил ароматом, манил припасть к кружке.

Офицеры, не спавшие день, а то и другой. На лице каждого отпечаток огромной ответственности за тысячи приказов.

Стол, россыпь тряпичных стульев, мятая карта на столе. Генерал по-прежнему доверял бумаге больше, чем общению через связь. В какой-то мере я мог его понять.

Знакомые лица: Фисенко, остроухий, похожий на любопытного хорька Варламов. Горомир явился позже моего, к самому началу. Иные ждали часа блеснуть умом молчания, проявить талант в кивании.

Берсеркин прочистил горло, начал.

— Младший лейтенант Потапов, прошу доложить.

Десяток пар глаз тут же обратил на меня внимание.

Бумажный Вратоград лежал во всей красе. Красно-синие фигурки войск. Наши синие.

— Докладываю. Согласно полученным приказам, производственный комплекс, расположенный на объекте «Сапожная фабрика» выведен из строя, почти уничтожен. Немалые повреждения получила суточная партия беспилотников, — вспомнил, как взрывом намяло бока. Насилу ушли с Фелицией.

Пришла пора для козырей. Выудил из кармана лист добытого документа.

— Согласно приказам, вмешался в работу ЦРУ. Проник в их учреждение.

Напялив очки на нос, Фисенко потянулся загребущими ручонками к бумаге.

Ага, сейчас!

Проигнорировал, отдал Берсеркину лично в руки. Остроухий Варламов, видя унижение шефа, чуть не взорвался от возмущения. Чудом сдержался.

— Это все? — генерал ждал большего.

— Нет, — покачал головой. Следующий лист лег ему ладони. — Из учреждения добыт чертеж, ЦРУ использует аугментационные машины для создания искусственных магов. Заигрывают с системой.

— Фи, — Фисенко фыркнул, забурчал, ухмыляясь в кулак. Я не обратил внимания, продолжил.

— Постройка одной из таких машин была нарушена и приостановлена в башне де Ла Руни.

Указал пальцем на карту. Повинуясь, Ириска для одного меня создавала голографические объемные модели.

— Значит, действия разведки приостановлены? — заговорил тот, кого не приметил сразу.

Меньше всего говоривший походил на офицера: потная залысина, круглые очки в толстой оправе. Невзрачный бежевый костюм с уродским галстуком.

Ириска шепнула быть осторожным в словах и подбирать выражения. Шеф разведки Колесников Дмитрий Павлович.

Кивнул, не стал обманываться внешним видом.

— Нет. Удалось помешать или приостановить работу лишь одной из ячеек.

Мой ответ его не впечатлил. Толстяк шумно выдохнул, промокнул лысину мятой тряпицей. Умолк.

— Как принцесса Царената оказалась у вас? — у Фисенко оказался до противного скрипучий голос. Затарабанил пальцем по лежащему перед ним листу: — Среди ваших задач не значилось ничего подобного!

— Действовал по обстоятельствам согласно восьмому пункту, — отразил словесную атаку. Берсеркин повелительно поднял руку.

— Господа, младший лейтенант Потапов не на допросе. Попрошу воздержаться от подобных вопросов. Продолжайте, — кивнул мне.

Наш человек, в обиду не даст.

Я указал на аэродром.

— Аэродром огромен и неприступен. Ввиду последних действий моей диверсионной группы оказался закрыт для скрытного проникновения.

— Там велись бои, — у Горомира оказался тяжелый бас. Будто заговорили скалы.

— В ходе подготовки очередной диверсионной операции, ожидая прорыва наших войск за линию пересечения, были организованы связи с местными ячейками Сопротивления. Оставшиеся, не сумевшие эвакуироваться бойцы во время отхода, попавшие в плен.

— Что вы им предложили? — завизжал Варламов. — Умереть за идею?

Берсеркин зыркнул на него, но промолчал. Хотел услышать, что отвечу.

— Никого ни к чему не принуждал. Их собственный выбор участвовать в операции. Считаете зазорным выбор солдата исполнить долг, защитить людей, избавить сотни тысяч человек от унизительного рабства?

В повисшей тишине можно было слышать, как заскрежетали зубы. Берсеркин оказался доволен.

— Если там велись бои, есть разрушения. Хорошо. Резервуары — ваше дело?

— Выбрали меньшее из двух зол, но что больнее ударит по вражеской армии. Предприятия остановили или замедлили выпуск беспилотной продукции.

Говорил отстраненно, будто это не было сегодняшним утром. Казалось, прошла целая вечность.

— Должен вас поздравить, младший лейтенант. Вы блестяще справились с поручением. Так как вы причислены к рангу младших офицеров, должен уведомить: вы можете как остаться в части командующей Бейки, так и перейти под крыло одного из представленных перед вами офицеров.

— Кроме меня, — поднял руку Колесников.

Все ждали моего решения. Озвучил его Бейке до этого, озвучил и сейчас.

— Уверены? — Фисенко скривил губы. — Даже не желаете выслушать, что вам предложат?

Не желал, всегда одно и то же. Деньги, почет, уважение, продвижение по службе, жопа начальника для тщательного вылизывания… Обойдусь. Покачав головой, обратился к Берсеркину.

— Товарищ генерал, разрешите? У меня предложение.

Он задумался, перекинулся взглядом с Колесниковым и Горомиром. Ага, значит, наши люди. По крайней мере, генерал им доверяет.

— Слушаю.

— Хочу выступить за создание ударной группы имени Бейки.

— Вот как? И с какой целью?

— Считаю, что нанесу противнику больше вреда не в глухой обороне, а выполняя непосредственные задачи в тылу противника. Бойцы командующей Бейки прекрасно показали себя как в бою, так и в возможности оставаться незамеченными на территории противника, действовать скрытно, четко, с успехом!

Ощутил себя на партсобрании. Поймал на том, что говорю едва ли не лозунгами.

— Против, — Фисенко прикрыл лицо ладонью, что от головной боли. Варламов тут же поддержал собрата по идеям. — Вы горячи и преисполнены долга, лейтенант. Это хорошо и принесет плоды. Но вы не дисциплинированы, идете против приказов. Выполняете немыслимое перед лицом невозможного. Неуправляемы. Зачем нам группа, что не подчиняется, но действует по своему усмотрению?

За его отказом злым волком прятался страх. Фисенко со товарищи привык лишь к исполнению, глубоко презирая импровизацию.

Полковник Как-бы-чего-не-вышло.

— За, — пробасил Горомир, потеребив подбородок. — Мои бойцы успели ознакомиться с действиями младшего лейтенанта. И впечатлиться его умениями. Шутка ли, уничтожить из 122-миллиметровой пушки «Панголина»? На моей памяти такое никому не удавалось.