Баобаб маленького принца (СИ) - Розов Александр Александрович "Rozoff" - Страница 17

Тут доктор Перрен сделал риторически-обоснованную паузу, прежде чем продолжить: … — Я не говорю, что это непременно случится, но так рассуждают многие, и отмечают кооперацию аргонавтов с политическими радикалами. Около 7 лет назад это привело к Вандалическому кризису в Европе и к режиму хуррамитов в Ливии. Конечно, следует признать, что анти-генмод законы, принятые тогда в Европе, толкнули аргонавтов в эту сторону. Но ведь анти-генмод законы были ответом на эскапизм аргонавтов. У любого социального конфликта имеется длинная история обид и ответов, причем их разбор не помогает урегулированию. Чтобы урегулировать, надо смотреть на уже сложившуюся ситуацию, и искать в ней компромисс. Каждой стороне надо в чем-то уступить. Иначе никак, поскольку альтернатива — эскалация вражды и террора. Такова суть проблемы.

Габи Витали растерялась от такого историко-политического конспекта, и поглядела на профессора Уэллвуда. Он сделал жест ладонью, показывая готовность к ответу, и чуть загадочно произнес:

— Сейчас Гастон продемонстрировал интегральный подход к проблеме. Плюс в том, что названы все горячие точки. Минус в том, что из сюжета постепенно пропали люди. Там остались лишь социальные агрегаты и политические силы. Такой подход был приемлем раньше, поскольку, хотя это звучит цинично, люди ничего не значили в политике. Ими манипулировали олигархии, державшие рычаги всех четырех ветвей власти. А ставками политической игры были земли, рынки и ресурсы. Но, когда появились генмод-люди, в частности — аргонавты, мало зависящие от социально-распределяемых благ — игра стала меняться. Аргонавты не привязаны к берегу, не признают подданства, и выступают как бродячие симбионты для береговых режимов, предоставляющих им защищенный хаб. Примерно таков симбиоз рыб-клоунов и жалящих актиний. Рыбки таскают подкормку только такой актинии, которая удобна им в качестве эпизодической базы. Если актиния неудобна, то не получит ничего хорошего. Так это работает. Конечно, такие изменения крайне неприятны для политических элит, и можно припомнить любимый тезис элит в отношении обычных людей: «Такова новая реальность, просто смиритесь». Теперь этот тезис про «новую реальность», как мячик, отскочил обратно. Что-то вроде кармы.

— А вы знаете, Филипп, — задумчиво отозвался доктор Перрен, — из вашего сюжета также постепенно пропали люди. На красивой картинке из актиний, рыб-клоунов, и кармы, не нашлось места обычным людям, которые не генмод, не аргонавты.

— Они не исчезли, — возразил профессор Уэллвуд, — они ждут, когда вы найдете для них место и роль в модели обозримого будущего.

— Так, а почему именно я?

— Потому, что именно вы тут все время говорите о них. Вам и карты в руки.

— Ладно, Филипп, в таком случае мне придется переделать вашу картинку.

— Разумеется, Гастон! Переделывайте! Только объясняйте для чего. Покажите, каким с вашей точки зрения должен стать мир, например, через 100 лет. А затем предложите приблизительный план перехода от сегодняшнего мира к такому миру будущего. Лишь связно и непротиворечиво представив целевое будущее состояние, можно планировать цепочку шагов к нему, глядя, как бы, из этого будущего назад по шкале времени.

Доктор Перрен улыбнулся и раскинул руки, будто хотел обнять невидимого бегемота.

— Предложение увлекательное, но, боюсь, слишком объемное для такого теледиспута.

— Площадка готова расширить формат! — мгновенно отреагировала Габи Витали.

— Действительно готова? – чуть иронично спросил он, — А вы представляете, насколько придется расширить формат, чтобы вместить такую задачу?

— Я надеюсь, Гастон, что вы представляете, и скажете.

— Я приблизительно представляю, поэтому опасаюсь, что это выходит за рамки вашей компетенции, как телеведущей.

— Минуту внимания, леди и джентльмены! – послышался голос из бокового динамика, и фронтальный экран студии переключился с заставки на видеосвязь с Беппе Ломеллини — управляющим совладельцем площадки «Infernollam». Этого некрупного, кругленького, жизнерадостного дядьку средних лет многие знали в лицо, поскольку он периодически публично эпатировал — то ли из-за своего темперамента, то ли для PR своей площадки.

— Добрый вечер, босс! — браво поприветствовала телеведущая.

— Привет, Габи! — он помахал пухлой ладонью в объектив web-камеры, — Я влез на твое интеллект-шоу, чтобы закрыть тему гаданий о компетенциях, и поддержать твою идею. Формат будет расширен настолько, чтобы получить ответы на те вопросы, от прямого открытого обсуждения которых подозрительно долго уклоняются политики.

…

10. Наследие османских алхимиков и астероидных аферистов.

Февраль на Кипре это сезон, когда приезжие северяне чувствуют себя, как на родине, а аборигены – как на Северном полюсе. Милейший аборигенный дядька по имени Даниз Бурхан, владелец китаплика «У Дэна Брауна» (этакого гибрида паба и книжной лавки), казалось, должен был уже привыкнуть к специфике северян. Ведь более половины его постоянных клиентов составляли европейцы-экспаты из кампуса EMU или из главного офиса MOXXI: двух центров, на которых последние несколько лет росло благополучие Фамагусты и лично Даниза Бурхана. Однако, в каждый зимний вечер он выражал бурю эмоций при виде клиентов-европейцев, одетых в шорты и футболки. Чем больше Даниз ценил данного конкретного клиента, тем ярче проявлялись эмоции. Вальтер и Кристина Штеллен появившись сегодня утром, вскоре после открытия, получили эмоциональный ураган и огромный чайник с фирменным горячим напитком из девяти пряностей.

Между прочим, сегодня они (вопреки обычному) действительно выглядели озябшими. Приглядевшись, Даниз отметил: у Кристины мокрые волосы (возможно, и у Вальтера волосы недавно были мокрыми, но вследствие стрижки «армейский ежик», уже успели высохнуть).

— Друзья, где вас угораздило попасть под дождь? – удивился он, ставя чайник на стол.

— Вообще-то мы просто выкупались за волнорезом Бюйюк-Адда, сказала Кристина.

— О, Аллах всемогущий! — тут Даниз выразительно схватился за голову, — Как взрослые умные люди могут вести себя, будто безбашенные подростки?

— Это я виноват, — самокритично признался генерал Штеллен, — меня вышибло из колеи рабочее событие такого экономического масштаба, что мозги стали перегреваться.

— А я нырнула за компанию, — добавила Кристина.

— Какое событие могло так повлиять? — удивился владелец китаплика «У Дэна Брауна».

— Результаты анализа рассеяния эмиссии двигателя корабля Алкйона на астероидах М-класса, — ответил генерал, — это астероиды с высоким содержанием металлов из группы железа, и существенной долей тяжелых металлов. Вычислительная команда MOXXI на протяжении месяца обрабатывала данные и получила параметры орбит более 80 тысяч объектов этого класса. Среди них более 3 тысяч оказались амуридами, иначе говоря, их орбиты частично проходят ближе к Земле, чем орбита Марса. Исходя из этого, MOXXI начнет пробную добычу астероидной руды не через 2 года, как указано в декабрьском полуофициальном графике, а через 8 месяцев. Это обсуждалось сегодня в ходе ночной телеконференции. У нас смещение +7 от Приатлантической Америки и -7 от Японии и Южной Кореи. Поэтому в нашем поясе интервал времени был с полуночи до 4 утра. По ситуации пришлось добавить еще пару часов.

— Да-да! — встряла Кристина, — Я приехала в офис, чтобы эвакуировать домой то, что по ситуации останется от Вальтера, вдруг бац! Плюс два часа! Я была обречена тестировать качество продуктов и коммуникационный потенциал робота в буфете для сотрудников MOXXI. Робот оказался чудовищным занудой, но я научила его некоторым сленговым выражениям, характерным для окситанской и пфальцской фастфудной лексики.

— Превосходно! — обрадовался генерал, — Пора было оживить обстановку в буфете. А на крайний случай я заранее положу в текущее делопроизводство служебную записку, что робот-бармен демонстрирует высокую скорость обучения в социальных сетях.