"Фантастика 2023-175". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Ворон Алексей - Страница 31

От входных дверей до трона короля Морейн долго шла, проходя сквозь лучи света с танцующими пылинками, падающие сквозь узкие окна. Ее шаги гулко разносились под высокими сводами. Морейн казалось, что в конце залы ее ждет приговор. Свет и темнота сменялись по мере того, как принцесса проходила под узкими оконцами. И когда она входила в луч света, в ней зарождалась надежда: судьба не случайно привела ее в этот замок, Великая Богиня помнит ее молитвы, Эринирская королева не желала зла дочери. Выходя из-под луча и оказываясь в тени, она видела черные от копоти каменные стены, сердце сжималось от страха наполняясь безысходностью. Морейн загадала: если она остановится в луче света — сбудутся все ее желания, если ей прикажут встать в тени, она будет молить Великую Богиню о скорой и безболезненной смерти.

Морейн была рада, что встреча с друидом происходит в присутствии короля. Она надеялась, что человек, в венах которого течет белая кровь, проявит к ней благосклонность и при необходимости защитит ее. Белин не унаследовал от своих древних предков гибкости и изящества, но царственная осанка компенсировала недостатки его начавшего полнеть грузного тела. Зато лицом он походил на Туатов больше, чем Морейн и Серасаф вместе взятые. Его голубые глаза лучились светом, а ранние морщины придавали красивому лицу величественность. Прямые черные волосы с частой сединой были рассыпаны по плечам и схвачены серебряным обручем с драгоценными камнями. Белин одевался с роскошным изяществом, чем выделялся на фоне простоватых братьев.

Король прервал свое долгое молчание и заговорил гулким, как гонг, завораживающим голосом:

— Тебя привели в королевский чертог, а не в подземелье только потому, что я надеюсь на твое благоразумие. Ты ведь не захочешь, чтобы тебя пытали, и согласишься добровольно помочь нам?

Морейн сжалась от страха: что бы ни подразумевал король под словом «помочь», она, разумеется, согласна. Принцесса уже успела наслушаться россказней старой сплетницы об узниках подземелья и готова была на все, лишь бы не оказаться среди них.

Она напомнила королю об их общем происхождении. Король одной с ней крови, он заступится за нее, он не позволит братьям обращаться с ней, как с простой рабыней. Он, конечно, должен понимать, какую ценность представляет она, последняя наследница древнего рода.

Но, увы, Морейн быстро поняла, что сходство с Туатами у Белина ограничилось только внешностью. Он был груб и насмешлив, как остальные братья, он презирал своих предков, и у него не было жалости к Морейн.

— То, как с тобой будут здесь обращаться, зависит только от того, насколько полезной нам ты сможешь оказаться, — сказал он и кивнул Гвидиону, предлагая тому начать допрос.

Гвидион изучал женщину, стоявшую перед троном в луче света, словно специально выделившем ее на фоне мрачной залы, чтобы подчеркнуть неуместность здесь этого нежного и трогательного создания. Вот она, принцесса Оллатаров. Не такой он представлял ее себе. Он опасался ее чар, ее красоты, а перед ним стоит простая испуганная пленница, неспособная даже защитить себя. Гвидион был настороже, ее беззащитная внешность не должна ввести его в заблуждение. Если она пустит в ход какое-нибудь волшебство, он, конечно, сразу почувствует его и сможет блокировать.

Гвидион попытался проникнуть в ее мысли, услышал какие-то монотонные фразы, прокручиваемые в ее мозгу, напрягся, опасаясь, что Морейн готовит заклинания. Он вслушивался, стараясь понять слова и, разобрав их, едва сдержал улыбку. Морейн твердила детский стишок, надеясь таким наивным способом защитить свой разум от вторжения мага.

— Если я обнаружу, что ты пытаешься ворожить, я сожгу тебя живьем на этом огне, — Гвидион кивнул в сторону факелов.

— Я не умею ворожить, я не колдунья, — страстно заверила его женщина, отчаянно пытающаяся вызвать доверие и расположение к себе.

— Мы это проверим, равнодушно произнес друид.

— Неужели вы думаете, что я была бы сейчас здесь, если бы могла хоть немного колдовать?! — воскликнула Морейн.

Она уже поняла, что на допросе главенствует друид, И посвятила все свое внимание ему. Гвидион нравился ей меньше других. Остальные братья казались ей обычными людьми, пусть дикими и грубыми, но все же людьми с недостатками и слабостями, которые можно было бы изучить в будущем и как-то использовать. Маг же был непроницаемым и холодным, как смерть. Морейн смотрела в его бездушные глаза и понимала, что добиться у него симпатии сложнее, чем у безбрежного моря.

Гвидион начал допрос. Он засыпал ее малозначительными вопросами о жизни в Эринире, о ее брате Серасафе, об умершем короле и придворных жрецах, о встрече с другими Туатами из тайных стран. Морейн удивилась таким вопросам, начала отвечать, но воспоминания о погибших близких заставили ее страдать, слезы начали душить ее так, Что она расплакалась и не смогла толком говорить. Жрец долго сверлил ее взглядом, а потом велел Риве увести пленницу. Вернувшись к себе, Морейн успокоилась, стала обдумывать и анализировать допрос, пытаясь понять, почему жрец так много расспрашивал ее о том, чему имеются и другие свидетели, и не задал ни одного вопроса об Антилле, ради которой ей сохранили жизнь.

— Не понимаю, что за ерунду ты выспрашивал у этой женщины? — король был сердит и разочарован допросом. — Зачем ты позволил ей распустить нюни и так быстро ее отпустил? У меня нет времени, я не собираюсь надолго задерживаться в ваших диких горах. Тебе что, жалко ее стало? — в голосе Белина появилась издевка.

— Нет, мой король, — ответил жрец с улыбкой. — Когда человек во власти эмоций, он виден мне, как на ладони. Мне нужно было изучить ее, прежде чем задавать важные для нас вопросы. Я хотел узнать, что она представляет собой, какие у нее слабые места. Можно ли доверять ее показаниям, можно ли использовать их с толком? Разревевшись, она потеряла защиту, я прочел ее мысли. Завтра я буду разговаривать с ней уже о деле.

— Не затягивай, — буркнул в ответ король.

— Пока она еще жива, мне хотелось бы использовать ее знания и возможности в моих целях, — сказал друид.

Король равнодушно махнул рукой:

— У тебя есть время. До войны с Антиллой я не позволю никому и пальцем ее тронуть.

— Неразумно держать ее здесь так долго, — тревожно возразил маг.

— Почему?

— Привезти Оллатара в наш замок было не слишком умной идеей, — ответил жрец.

— Ты боишься ее? — насмешливо спросил король.

— Боюсь? — удивился Гвидион. — Не смеши меня. Чего мне бояться бездарной девчонки, которая не смогла выучиться даже мелкой ворожбе у лучшей колдуньи мира в Антилле. Но меня беспокоит один вопрос: с какой целью она явилась сюда?

— С какой целью? — не понял король. — Да она же здесь не добровольно. С какой целью пленники сдаются в плен?

— Вот именно, об этом я и спрашиваю, — не унимался Гвидион. — Почему все остальные предпочли смерть, а она сдалась?

— Она труслива, — презрительно сказал Белин. — Наверное, не смогла сама себя убить.

— Зачем тогда накинулась на тебя с оскорблениями в тронном зале Эринира? Ведь это была верная смерть.

— Да она просто не сдержалась, — Белин пожал плечами. — От страха взбесилась, вот и все.

Но Гвидион задумчиво покачал головой:

— Она труслива и истерична, но не глупа. И меня не оставляет странное чувство, что, не пожелай она того, мы не привезли бы ее сюда.

— Думаешь, она заслана к нам Гелионой? — спросил король.

— Или Туатами, — закончил за него Гвидион. — Меня волнует ее происхождение. Король и принц Оллатаров погибли, королеву убили, а последняя из Оллатаров, оставшаяся в живых, оказывается не где-нибудь, а в Поэннине. Не кажется ли тебе это странным совпадением?

Король рассмеялся:

— У нас тут много странных совпадений, не так ли? — и уже с тревогой спросил: — Ты ведь не обнаружил в ней магических способностей?

— Магических — нет, — задумчиво произнес жрец и вошел в луч света, в котором еще недавно стояла Морейн перед троном. Свет был ярким и слепил глаза. — Не забывай, брат, она из Дивного Народа, а они обладают многими дарами, не являющимися магией, но способными доставить массу неприятностей людям.