Нестандартный ход (СИ) - "De Ojos Verdes" - Страница 44

— А ты чего хотел, Разумовский?! — развела руками, сбросив напускную доступность. — Мы же договорились оставить всё, как есть! Я не собираюсь быть тебе должной!

— Это я тебе должен. Именно из-за меня придется…

— Считаю, разговор окончен.

Элиза приняла воинственный вид и застыла в боевой стойке, готовая дать отпор, если Рома захочет продолжить бесполезный спор. А он всего лишь тяжело вздохнул и опалил её каким-то по-новому непроницаемым взглядом. Обулся и оделся под неустанно следящим за ним женским настороженным взором и ушел.

Девушка впервые как-то механически отправилась к окну и уставилась на спорткар мужа в ожидании, пока он сам спустится. С такой высоты всё казалось микроскопическим. Но она прекрасно уловила момент, когда мужчина полез в карман за ключами и вместо них явно вытащил ту саму карту, что Элиза незаметно «вернула» ему, пока очень страстно обнимала. Завис на пару мгновений, а потом резко поднял голову вверх. И даже на таком расстоянии ей удалось уловить, как он ею качает в осуждении.

Жаль, сам Рома не мог созерцать её торжествующей улыбки.

Впрочем, очень заблаговременно торжествующей.

Он всё равно поступил по-своему.

Следующим вечером курьер доставил добротную коробку. В которой оказалось баснословной красоты дизайнерское платье. Такое Элиза не смогла бы себе позволить, даже если бы копила год. Ладонь скользила по нежной ткани, а рецепторы вопили от восхищения. И в сознании бились слова Аристарха Станиславовича о престиже и статусе. Конечно, этот наряд не сравнить ни с чем в её скромном гардеробе. Наглядный пример «безродного» стиля девушки, озвученного Анастасией Ильиничной…

Сам Разумовский ночевать в этот день не вернулся.

На следующий — к племяннице уехала уже Элиза.

А в субботу к назначенному часу девушка прибыла на фестиваль.

Глава 16

«Золото пробуют огнём,

женщину — золотом,

а мужчину — женщиной».

Сенека

Когда обернулся на перешептывания, обнаружив Элизу на пороге в зал, где она переговаривалась с администратором, отмечающим гостей из списка, он все-таки не поверил своим глазам. И заметно долго стоял неподвижно. Это был ее первый настоящий выход в свет, корпоратив и поход в театр — не в счет, они совсем поверхностно отражали истинный смысл данного термина. И сейчас на девушку предсказуемо реагировали с воодушевленным любопытством. Бросали взгляды различного содержания — от жаркого интереса до самой настоящей и плохо скрываемой зависти.

Без ложной скромности он назвал бы её самой красивой в зале. И многие разделили бы его мнение. Она обладала той исключительной красотой, которую принято называть роковой. Приковывала внимание с первой секунды, где бы ни появилась. Словно полыхнувшее вмиг пламя, от созерцания которого невозможно оторваться. Главное — не подходить близко, чтобы не обжечься.

И что поражало его в ней всё больше и больше — тотальное равнодушие к своей внешности и эффекту, что производила на людей. Рома знал женщин, достойно воспринимающих свою красоту. Знал женщин, пользующихся ею по прямому назначению. Знал женщин, злоупотребляющих природными данными на пути к достижению намеченных целей. Но впервые видел, чтобы красоту воспринимали…всего лишь как данность, словно те же пять пальцев одной руки. Это изумляло, где-то даже настораживало и вызывало острое желание докопаться до сути сего феномена.

Мысли успели промелькнуть в сознании за те секунды, пока мужчина смотрел на жену и действительно не мог поверить, что Элиза надела отправленное им пару дней назад платье. Думал, покажет характер и здесь. Но она сумела удивить. Даже волосы были собраны в элегантную прическу, а на шее и в ушах блестел изящный комплект украшений.

И вот это проявление послушания было довольно подозрительным.

Разумовский поспешил к ней и поймал за запястье в последний момент, когда девушка уже собиралась отойти от стойки. Поймал и приблизил к себе ладонь, оставляя на прохладной коже легкий горячий поцелуй. Наслаждаясь её замешательством и сведенными в недоумении бровями.

— Я тебя тоже должна поцеловать? — убила она вопросом вместо приветствия.

— С таким выражением лица — не стоит, — усмехнулся, подавая ей свой локоть. — Достаточно и улыбки. Расслабься и получай удовольствие.

— Инструкция на случай несанкционированного изнасилования?

— У тебя весьма необычные представления об удовольствии, — проглотил он смешок, — пройдемся по залу, изучим разновидности роз, и я попутно буду знакомить тебя со всеми, кто попадется.

Шествие заняло около часа. И было приправлено десятками коротких разговоров, где Разумовский представлял обществу свою законную супругу. Подмечая, как скованно и немного неестественно держится Элиза, руки которой на постоянной основе будто механически тянулись к декольте. И было ощущение, что она пытается укрыться от взглядов, бросаемых на свою грудь. Хотя платье не было вульгарным. А по сравнению с тем, что надето на других женщинах, его вообще можно было считать целомудренным. Оно всего лишь чуть откровеннее, чем те, к которым привыкла девушка.

— Не замерзла? — спросил у очередной секции, где были выставлены ремонтантные розы, оглядывая её открытые плечи. — Можешь подняться в фуршетный зал. Здесь специально установили низкую температуру, чтобы поддержать цветы в хорошем состоянии.

— Нет, всё в порядке, — отмахнулась девушка рассеянно, и Роме совершенно не понравился этот потерянный вид.

— Шоу-программа начнется через двадцать минут. Какой-то мюзикл по тематике. Мне надо перекинуться парой слов с некоторыми знакомыми. Точно не хочешь подняться? Дождешься меня?

И вновь Элиза просто кивнула, никак не прокомментировав.

Разумовский, заметивший прибывшего Коршунова, направился прямиком к мужчине и крепко пожал протянутую ладонь:

— А где твоя красавица-жена?

— Наслаждается прекрасным, — обвел он взглядом громадное пространство, обставленное всевозможными типами и сортами роз.

— Ну ты даешь, Роман Аристархович! Разве можно оставлять её одну?

— Иногда даже нужно.

Рома ловко увел разговор в другое русло, напрягаясь от повышенного внимания старого ловеласа к Элизе. Но во время беседы то и дело искал глазами силуэт девушки, будто опасаясь за неё. Или за других. Он пока для себя не решил, что вызывает больше тревоги: морально неустойчивое общество, в котором кольцо на пальце ничего не значит, и к ней спокойно могут пристать другие мужчины, или же реакция самой Элизы, способной феерично «ответить».

Рядом промелькнуло знакомое лицо, а тайное интимное прикосновение к запястью на долю секунды помогло и без визуального эффекта распознать Раю, которая не стала отвлекать его, лишь этим мимолетным жестом давая знать — она здесь, но не лезет без надобности.

— Как ты понял, — продолжал ничего не заметивший Федор Алексеевич, — доскональное изучение рынка и модели поведения компаний тоже займет время. Я буду усиленно наблюдать за ними какой-то период, чтобы определить, достойны ли они быть игроками моей команды. Но Вы, молодой человек, у меня в фаворитах.

Разумовский благодарно улыбнулся, мысленно прикидывая на будущее, во сколько ему обойдется этот фаворитизм…

К ним присоединилась еще парочка ключевых фигур индустрии, с которыми пришлось обсуждать тему истощения достойных территорий под строительство элитных объектов. В последнее время застройщики в прямом смысле грызутся за «клочки» земли. А под конец явился и сам Гордеев с супругой, с кривой усмешкой пожимая собравшимся руку и отпуская шутки про масонский заговор Коршунова. Не нравилось ему, что эта акула намерилась слопать всё лучшее, подмяв под себя…

Когда пробил час занимать места, Рома твердым шагом прорывался сквозь хлынувшую в другой зал толпу, направляясь в обратную сторону к дальней секции, где заметил Элизу. Она разговаривала с цветоводом, и седовласый мужчина в возрасте пытался подарить ей необычной расцветки розу. А девушка интенсивно качала головой, отказываясь от неё.