Маг Стихий (СИ) - "MikhailSkr" - Страница 248

— Друзья, мне кажется, что мы задерживаем Магнуса. Ему ведь играть сейчас. Так что предлагаю нам всем пройти на стадион, а уже после матча можно будет посидеть и продолжить наше знакомство, — Тиберий по всей видимости тоже оказался во мне заинтересован, раз поступило подобное предложение. Хотя скорее всего его больше всего во мне прельщает моё родство с Гюнтером. Но об этом можно будет подумать позже, так как мне действительно уже пора было поспешить на арену.

Ливерпульский стадион. Вип-ложа

— Да-с… С таким-то ловцом Англия обязательно в следующем году будет чемпионом мира! — Тиберию конечно нравился квиддич, но не так что бы прямо очень. Впрочем, как бы там ни было, а восторг, который его сейчас переполнял, был безусловно связан с этой игрой. Лорд Огден был большим патриотом своей родины и очень страстно желал своей стране лишь благ и успехов на международной арене. А так как квиддич являлся общим безумием подавляющего большинства волшебников, ему естественно хотелось, чтобы сборная Англии находилась исключительно на чемпионском пьедестале.

— Можешь не сомневаться в этом. Магнус добудет нам кубок мира! — Поддержал уверенность своего товарища Уильям.

— Как бы мне не хотелось, но вынужден согласиться с Вами, джентльмены. Против такого уникума в воздухе у нас — скандинавов, нет ни единого шанса выстоять в небе. Я может быть и не знаком с ним толком, но Магнус мне показался очень славным малым. Так что если в дальнейшем, после матча, моё мнение о нём не изменится, то хочу оказаться юноше свою протекцию, — И увидев удивлённые взгляды со стороны Тиберия и Уильяма, Ратислав решил пояснить с чем связано его желание облагодетельствовать Магнуса, — Его прадед очень много сделал для нашего дома, но в тот момент, когда Свен сильно помог роду Грифичей, состояние дел у нас было не из лучших. Так что отблагодарить его достойно у нас не вышло. А когда мы разобрались со своими проблемами и крепко встали на ноги, отбив притязания Пруссии на нашем земли, Свен уже погиб, а о его родичи куда-то запропастились и отыскать их не вышло.

— Хо! Это что же такого совершил Брюхо, что ты до сих пор ему благодарен? — Тиберий знал Ратислава как очень прагматичного человека не предрасположенного к сентиментальности. Так что был не на шутку удивлён благородному порыву, который сильно противоречил характеру его знакомца. Ратислав был ещё тем скопидомцем.

— Свен ценою жизни половины своей команды и серьёзных ран уберёг меня от участи быть похищенным и оказаться в плену. Умудрился пронести в себе, как мне казалось, в безвыходной ситуации и доставить к отцу.

— В себе? Это как? — Уцепился за несуразицу Уильям.

— Кличка «Бездонное брюхо» была дана Свену неспроста. У этого матёрого пса войны был личный волшебный дар. Всех подробностей, увы, не знаю. Но мне точно известно, по личному опыту, что к его желудку был привязан пространственный карман, — Делясь со своими знакомыми этой информацией, на словах о пространственном кармане, Ратислав слегка дёрнул плечом и поёжился. Ему ещё очень долго снился в кошмарах тот злополучный день. Ратиславу тогда было всего семь лет, когда случилось это нападение и он оказался свидетелем отвратительных смертей, но самым запоминающимся оказался момент, в котором Свен ухватил Ратислава за ногу и словно бегемот разинув огромную пасть, которая растянулась в половину роста немаленького шведа, куда в последствии наследнику Грифичей пришлось провалиться.

Три часа проведённые в кромешной тьме, где Ратислав оказался полностью лишён возможности что-либо ощущать, но при этом оставаясь в сознании, сильно сказались на психическом здоровье ребёнка, коим он тогда был.

— Охренеть!!! Тебя что, сожрали?

Но ответить Ратиславу не удалось, так как трибуны разразились восторженными криками. Магнус Ларссен, на тридцать шестой минуте матча поймал снитч и тем самым завершил игру с победным для своей команды счётом 210–140.

Когда трибуны чуть подуспокоились, а болельщики принялись покидать свои места, дабы поскорее оказаться в каком-нибудь увеселительном заведении, где можно было бы продолжить отдых, Лорды всё ещё сидели на насиженных местах и не спешили покидать вип-ложу стадиона. Один из телохранителей венценосной особы уже был отправлен в направлении раздевалки Пушек Педдл, где ему надлежало оповестить Магнуса Ларссена о том, что его дожидаются сиятельные Лорды. Уильям, Тиберий и Ратислав не посчитали нужным сменять место своей дислокации, ведь здесь уже всё было организовано для комфортного и увеселительного досуга. Были удобные кресла, а не как на остальном стадионе, деревянные лавки, имелся удобный стол заставленный яствами и напитками, а главное, вип-ложа представляла собой хорошо оборудованную ложу для обеспечения безопасности высокопоставленных лиц и где некому было помешать им в уединении, в дали от посторонних глаз, предаваться гедонизму.

— Ратислав, дам тебе совет и очень рассчитываю, что ты не будешь им пренебрегать. Не вздумай предлагать Магнусу свою протекцию. Не примет он её. Если же ты действительно хочешь как-то отблагодарить потомка своего спасителя, то лучше уж предложи Ларссену свою дружбу, — Уильям ещё сам до конца не разобрался, кто такой Магнус на самом деле. Но то, что он очень могущественный волшебник, ему было прекрасно известно. И ему от слова вообще, не хотелось выяснять, как он может отреагировать на подобное предложение со стороны Князя Рюгена. Оскорблять разумного, у которого на «побегушках» три магистра, а именно так видел ситуацию Уильям, было делом чреватым и очень глупым.

Выслушав Лорда Солсбери, Грифич даже не подумал возмущаться или удивляться такому неоднозначному совету. Всё-таки он был не безусым юнцом и за два века жизни набрался житейской мудрости. Единственная реакция, которая последовала со стороны Ратислава на слова Уильяма была вопросительно вздёрнутая бровь.

— Извини, всего тебе поведать у меня не выйдет. Клятва. Но кое-что рассказать могу. Это вроде как общедоступная информация. Магнус является побратимом Матиуса Белуссио и личным учеником Салима из Сидона. Да-да, того самого!

Теперь же Ратислав задумался, а ещё он заострил своё внимание на ощущениях, которые проигнорировал ранее в момент своего знакомства с Магнусом. Находясь рядом с юношей, его нутро встрепенулись, а это о многом говорит. Очень редко его кровное наследие подаёт хоть какие-то сигналы.

* * *

Затягивать игру не было никакого желания, но и заканчивать её в первую десятиминутку не посчитал нужным. Фанаты квиддича пришли на матч ради зрелища и от меня требовалось его им предоставить. И вроде как мне это прекрасно удалось. В большом количестве продемонстрировал публике своё мастерство в полетах, выполнив множество фигур высшего пилотажа, а также поучаствовал в игре не только как ловец, но и множество раз выполнял роль загонщика и даже отбил несколько мячей, защитив тем самым кольца своей команды. В общем, наши болельщики остались довольны, судя по громогласным трибунам, которые практически не на секунду не умолкали, взрываясь овациями и восторгами на протяжении всего матча.

Задерживаться в Ливерпуле мне не очень хотелось, но и отрываться от команды, которая собиралась ярко отпраздновать нашу очередную победу, тоже было как-то не красиво, ведь именно я был главным «виновником» их радостного настроения. Но всё разрешилось без моего участия. К нам в раздевалку заглянул один из телохранителей Ратислава, пригласив в вип-ложу к моим новым знакомцам. Мои сокомандники не нашлись, что можно было бы мне возразить, когда я оказался «вынужден» отправиться на встречу к высокопоставленным и сиятельным Лордам. Тем более, когда один из них, Тиберий Огден, был главным спонсором английской и ирландской квиддичной лиги, и человеком безмерно уважаемым в спортивных кругах.

Но мои мысли сейчас занимал не Тиберий Огден, а Ратислав, Князь Руянский. Недолгое нахождения в его компании пробудило во мне странную реакцию. Моё тело, его природа драконорождённого, очень бурно отозвалась на присутствие подле меня этого уже немолодого волшебника. Как оказалось, мы с князем определённо имели очень много схожих внутренних черт организма. Но главное и что оказалось для меня не менее удивительным, так это попытки моей физиологии спровоцировать моё естество на агрессию по отношению к Ратиславу. Резкий выброс норадреналина был очень велик и мне с трудом удалось обуздать свои распоясавшиеся гормоны. Реакция на Ратислава была таковой, будто бы передо мной находился мой подспудный и естественный природный враг, а не простой волшебник.