Отраженный кошмар - Макдермид Вэл - Страница 5

Первый труп – обезглавленную женщину – нашли якобы в стародавние времена примерно в миле от городских ворот в глубокой, поросшей лесом речке, впадавшей в Тахо. Согласно преданию, то была цыганка, соблазнившая стражника, чтобы он открыл дорогу захватчикам. Цыганку обезглавили, а речку назвали Ла Дегойада – «Перерезанное горло». Ничему не удивляясь от усталости, Фиона тем не менее не преминула отметить, что майор Беррокал ни словом не обмолвился о судьбе солдата-стражника.

Современной жертвой стала двадцатипятилетняя немка Мартина Альбрехт, которая работала независимым гидом, на свой страх и риск организовывая для немецких туристов туры по Толедо. Судя по показаниям друзей и соседей, у Мартины был женатый любовник, младший офицер испанской армии, который служил при Министерстве обороны в Мадриде. В день убийства он присутствовал на официальном обеде в столице, то есть не меньше чем в сорока милях от места преступления. Приглашенные еще пили кофе и коньяк, когда было обнаружено тело Мартины, так что любовник выпадал из круга подозреваемых. К тому же, по словам друзей, Мартина была совершенно счастлива.

Труп был обнаружен незадолго до полуночи парочкой подростков, которые припарковали мотоцикл на обочине и спустились на полянку, чтобы спрятаться от любопытных глаз. Подозревать их тоже не было смысла, хотя отец девушки, по слухам, обвинял дружка своей дочери на том основании, что он якобы развратил невинную девушку.

Согласно отчету с места преступления, Мартина лежала на спине, широко раскинув руки и ноги. Патологоанатом писал, что на нее, по-видимому, напали сзади и горло перерезали слева направо длинным и очень острым ножом, возможно штыком. Точнее определить было трудно, тем более что Толедо славится своим оружием и едва ли не в каждом из дюжины торгующих сувенирами магазинов на главной улице можно купить наточенный, как бритва, нож. Смерть наступила почти сразу же, едва кровь хлынула двумя фонтанами из сонных артерий. Так как вся одежда оказалась пропитанной кровью, то, похоже, Мартина стояла, когда на нее напали.

Дальнейшее исследование показало, что в ее влагалище, в клочья разорвав его, вбили разбитую бутылку. Правда, по отсутствию крови можно было предположить, что к этому времени Мартина, слава богу, была мертва. Бутылка оказалась из-под дешевого красного вина, которое можно купить почти в любом магазине. Внимание полицейских привлек забрызганный кровью путеводитель по Толедо на немецком языке, на котором рукой Мартины были написаны ее гая, адрес и номер телефона.

Непонятно было, как Мартина оказалась возле Ла Дегойада. Собственно, попасть туда не составляло труда; туристский маршрут наверняка пересекал речку, к тому же, неподалеку было много мест, где машина легко могла съехать с дороги. Женщина, с которой Мартина делила квартиру, рассказала, что та пришла с работы около семи. Они вместе съели хлеб с сыром, салат, потом соседка отправилась к друзьям. У Мартины же не было никаких определенных планов на вечер, разве что где-нибудь выпить перед сном. Полицейские опросили владельцев кафе и баров, которые она обычно посещала, однако никто не видел ее в тот вечер. Опросили также членов группы, с которой Мартина работала накануне, однако никто не заметил, чтобы какой-нибудь мужчина проявлял особое внимание к юной Мартине. Кроме того, вся группа была вечером на празднике фламенко. По меньшей мере три человека подтвердили присутствие всех до одного членов группы на празднике.

Расследование застопорилось. Так почти всегда бывает, подумала Фиона, с первым в серии преступлений, особенно если преступник достаточно умен, чтобы скрыть следы, и у него нет тайного желания быть пойманным. Невозможно определить направление поиска, если нет очевидной связи между преступником и его жертвой.

Через две недели был обнаружен второй труп. Сравнительно короткий перерыв, мысленно отметила Фиона. На сей раз местом преступления стала просторная монастырская церковь Сан-Хуан-де-лос-Рейес [2]. Фионе припомнились крытые аркады и массивное квадратное здание, украшенное нелепыми горгульями. Как раз там один из ее спутников обратил внимание на перевернутую горгулью – вместо жуткой морды, поглощающей воду, была видна фигура ниже пояса, словно горгулья протаранила головой стену.

Уникальным украшением фасада было множество висевших на нем ручных и ножных кандалов. Это были те самые кандалы, в которые мавры заковывали христианских пленников, взятых в Гранаде, так что когда большая армия Фердинанда и Изабеллы освободила Гранаду, монархи постановили повесить кандалы на церковь в назидание потомкам.

Фиона живо представила себе, как чудовищно смотрелись черные кандалы на фоне золотистого камня под ярким солнцем.

Второй жертвой стал американский студент, изучавший религиозное искусство, некий Джеймс Пол Паланго. Его труп нашел на рассвете уборщик, который мел улицу вдоль аркад монастыря Сан-Хуан-де-лос-Рейес. Стоило уборщику завернуть за угол и оказаться перед церковью, его взгляд уловил наверху что-то необычное. Паланго висел на кандалах, и в лучах раннего утреннего солнца что-то блестело у него на шее. Когда тело опустили на землю, стало ясно, что сначала его задушили собачьим поводком, а потом уже подняли наверх и повесили с помощью наручников. В отчете патологоанатома было также указано, что тело Паланго было осквернено с помощью отбитого горлышка бутылки, которое так и осталось в изрезанном заднем проходе несчастного. Однако отсутствие крови показывало, что убийца осквернял труп. Примечательно, что в кармане у Паланго тоже нашли путеводитель по Толедо.

Полицейские установили, что Паланго был евангелистом из Джорджии и происходил из состоятельной семьи. Остановился он в парадоре [3], построенном высоко в горах на противоположной от города стороне реки. Служащие отеля сообщили, что Паланго рано поужинал и в арендованной машине около девяти часов вечера поехал в город. Позднее машину отыскали в гараже напротив Алькасара. В результате интенсивного опроса выяснилось, что американец выпил кофе в «Плаца-де-Зокодовер», что в самом центре Старого города, однако в вечерней толчее никто не обратил внимания, когда он ушел из кафе и ушел ли один. С тех пор его никто не видел.

Фиона откинулась на спинку стула и потерла глаза. Неудивительно, что майору Беррокалу требуется ее помощь. Единственная ценная информация, которую удалось извлечь из второго убийства, это то, что убийца физически силен, иначе ему не удалось бы затащить весящего не меньше шестидесяти килограммов парня наверх, и весьма смел, если повесил свою жертву в людном месте. В написанной от руки записке майор Беррокал указывал, что ближайшие кафе закрылись под утро, площадь перед церковью тихая, вокруг всего несколько домов, да и убийца выбрал дальний угол фасада, чтобы никому не попасться на глаза.

Фиона потянулась и подняла над головой руки, обдумывая полученную информацию. Спору нет, заманчиво взяться за такое запутанное дело. Оставалось решить, сможет ли она предложить что-нибудь конструктивное зашедшим в тупик полицейским. Несколько раз ей уже приходилось работать с европейскими полицейскими, и она ловила себя на том, что главная трудность – в недостаточном понимании особенностей той или другой страны. Тем не менее мотивы убийцы уже как будто начали проясняться в сознании Фионы.

Очевидно одно. Пока она медлит, он планирует следующее убийство. Фиона налила себе еще вина и приняла решение.

Глава 4

Фиона спускалась по лестнице, держа в руках «Путеводитель по Испании», когда услыхала звук открываемой двери.

– Привет!

– Я привез Стива, – откликнулся Кит расслабленным от выпитого виски голосом.

Фиона слишком устала, чтобы обрадоваться перспективе ночного бдения. К счастью, Кит привез одного Стива, а тот чувствует себя у них как дома и не будет возражать, если она отправится в постель. Фиона поглядела на главных мужчин в своей жизни, которые были на удивление непохожи друг на друга. Стив – высокий, крепкий, гибкий, темноволосый, Кит же с его широким тяжелым торсом казался ниже, чем был на самом деле, его бритая голова блестела на свету. Именно Стив с его проницательным взглядом и длинными пальцами производил впечатление интеллектуала, а Кит был скорее похож на полицейского, работающего на улице и еще прирабатывающего вышибалой в ночном клубе. Задрав головы, они смотрели на Фиону, и оба улыбались ей робкой мальчишеской улыбкой, освещавшей побагровевшие лица.