Осколки разбитой короны - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 74

– Больше не переноси нас в центр горы, и тогда нам это не понадобится.

– Постараюсь, – отозвался Паг. Он обнял ее за талию и сказал: – Ну, попробуем.

Все вокруг них внезапно завертелось, потом превратилось в огромную степь.

– Где мы? – удивилась Миранда.

– На местном языке это место называется Этель-Дуат, – ответил Паг.

Голубая сфера угасла, и им в лицо ударил горячий летний ветер.

– Похоже на нижний Делкиан, – сказала Миранда.

– Это Дуатианские равнины, – объяснил Паг. – Иди сюда.

Он провел ее на несколько сот ярдов к югу, и внезапно они оказались у края высокой скалы.

– Давным-давно эта часть континента поднялась, а та опустилась, – продолжил Паг. – В двух или трех местах по этому склону можно карабкаться, но я бы не советовал это делать.

Миранда шагнула со скалы и пошла дальше по воздуху.

– Так приятнее.

– Не пускай мне пыль в глаза, – засмеялся Паг и продолжил: – Нижнюю часть континента заселили беглецы с Триасии после очистки ишапианского храма от приверженцев Ал-Марала.

– Это те же, что поселились на Новиндусе, – заметила Миранда, возвращаясь на твердую землю. – А здесь никто не живет?

– Никто, – подтвердил Паг. – Только миллион или около того квадратных миль степей, холмов, рек и озер, плюс горы на севере и западе и скалы на юге и востоке.

– И ты хочешь поселить здесь саауров?

– Пока не найду места получше, – сказал Паг. – Тут достаточно обширное пространство, так что если понадобится, они смогут прожить здесь несколько столетий. Рано или поздно я вернусь на Шайлу и очищу ее от оставшихся демонов. Но даже тогда потребуются столетия, чтобы вновь сделать планету пригодной для обитания саауров.

– А что, если они не захотят здесь жить? – спросила Миранда.

– Боюсь, я буду не в состоянии предоставить им роскошь выбора.

Миранда обняла Пага за плечи и сказала:

– Ты только сейчас начинаешь понимать, чего стоит выбор, правда?

– Я тебе никогда не рассказывал про Имперские Игры?

– Нет, – ответила она.

Он обнял ее, и внезапно они оказались на берегу острова Колдуна.

– Ну и кто теперь пускает пыль в глаза? – поинтересовалась она, одновременно сердясь и смеясь.

– Кажется, я начинаю справляться, – сказал Паг с легкой усмешкой.

Она игриво стукнула его по руке.

– Какое тут может быть «кажется»? Ты должен знать точно, если только не хочешь проверить, как быстро ты сумеешь наложить защитные чары, если появишься внутри скалы.

– Извини, – сказал он, хотя по лицу его было видно, что виноватым он себя не чувствовал. – Пойдем вернемся в дом.

– Я бы не прочь поспать, – сказала она. – Мы ведь всю ночь разговаривали.

– Нам было что обсудить, – усмехнулся он, снова обнимая ее за талию. Они немного прошлись молча, до самой тропы, что вела на холм и обратно к вилле.

– Я был новым Всемогущим, – начал Паг, – и Хочокена, мой учитель в Ассамблее, убедил меня посетить великий фестиваль, который устраивал военный вождь в честь императора великой победы над Королевством. – Он замолчал, погрузившись в воспоминания, потом продолжил: – Солдат Королевства поставили сражаться против воинов из Турила, родины моей жены. Я впал в бешенство.

– Это понятно, – сказала Миранда. Они направились вверх по тропе.

– С помощью своего могущества я разорвал имперскую арену на части. Я вызвал ветры, навлек огонь, дождь, землетрясения, полный набор.

– Впечатляющее, должно быть, было зрелище.

– Так и было. Я напугал много тысяч людей, Миранда.

– И ты спас людей, обреченных сражаться и погибнуть?

– Да, – ответил Паг.

– Но?

– Но чтобы спасти несколько десятков несправедливо осужденных солдат, я убил сотни людей, единственное преступление которых состояло в том, что они родились на Келеване и решили присутствовать на фестивале в честь императора.

– Кажется, я понимаю, – сказала Миранда.

– Это был приступ гнева, – сказал Паг. – Просто приступ гнева. Если бы я сохранил спокойствие, то нашел бы лучшее решение проблемы, но я позволил гневу охватить себя.

– Это естественно, – сказала она.

– Может, и естественно, – ответил Паг, – но тем не менее непростительно. – Он остановился на вершине хребта, который отделял берег от внутренней части острова, и посмотрел вдаль. – Посмотри на море. Ему все равно. Оно все стерпит. Мир терпит. Шайла все вытерпит. Когда последний демон умрет от голода, что-то непременно случится. С неба упадет частица живого, на метеоре или волшебном ветре, или еще каким-нибудь непонятным мне способом. Может, это будет травинка, спрятанная за камнем, которую демоны пропустили, или другая крошечная молекула, таящаяся в глубинах океана, всплывет, и постепенно планета снова увидит цветение жизни, даже если я туда никогда не вернусь.

– Что ты хочешь сказать, любовь моя?

– Очень соблазнительно считать себя могущественным, когда у окружающих могущества меньше, но по сравнению с простым фактом существования, с могуществом и устойчивостью жизни, мы ничто. – Он посмотрел на жену и добавил: – И слава богам, что мы ничто. – Он обернулся к своему дому. – Несмотря на все прожитые годы, в понимании таких вещей я всего лишь ребенок. Теперь я понимаю, почему твой отец всегда так стремился к новому знанию. Я понимаю, почему Накор так радуется всему новому. Мы как дети, нашедшие внезапно интересную игрушку.

Он умолк, и Миранда спросила:

– Разговор о детях тебя печалит?

Они пошли вниз по извилистой тропе сквозь рощицу и наконец подошли к саду, окружающему их дом. Они увидели собравшихся в кружок учеников, которые выполняли упражнение, данное им вчера Пагом.

– Когда я узнал о смерти своих детей, то еле удержался от того, чтобы не полететь снова на бой с демоном, – сказал Паг.

Миранда опустила взгляд.

– Я рада, что ты этого не сделал. – Она до сих пор винила себя в том, что заставила его выйти на бой с демоном преждевременно и он чуть при этом не погиб.

– Ну что ж, возможно, душевные травмы чему-то меня научили. Если бы я бросил вызов Якану, когда он все еще был в Крондоре, я бы не выжил и не сумел бы победить его в Сетаноне.

– Именно поэтому ты не помогаешь убрать этого генерала Фэйдаву из Илита?

– Патрик будет рад, если я приду и просто сожгу весь Вабон. Он спокойно переселит туда людей с Востока и заново высадит деревья, а потом объявит это великой победой. Сомневаюсь, правда, что тамошние жители с ним согласятся, да и живущие по соседству эльфы и гномы тоже. Кроме того, большинство этих людей не большие злодеи, чем те, кто служит Патрику. Вообще политические вопросы с каждым днем интересуют меня все меньше.

– Мудро, – сказала Миранда. – Ты – это сила, и я тоже, и вдвоем мы могли бы завоевать небольшую страну.

– Да, – сказал Паг, улыбнувшись впервые с того момента, как рассказал про Имперские Игры. – И что бы ты с ней стала делать?

– Спроси у Фэйдавы, – предложила Миранда. – У него явно есть планы.

Они вошли в дом, и Паг сказал:

– У меня есть дела поважнее.

– Я знаю, – ответила она.

– Там что-то есть, – сказал Паг. – Что-то, чего я не встречал много лет.

– Что?

– Я не уверен, – сказал Паг. – Когда буду знать, скажу тебе.

Больше он ничего не сказал. Оба они знали о существовании в космосе великого Неназываемого, Врага, который находился в центре всех бед, с которыми они столкнулись в прошлое столетие. И у этого Врага были человеческие слуги, люди, с которыми Паг уже неоднократно встречался в прошлом. Паг держал свои мысли при себе, но был один представитель Налара, безумный волшебник Сиди, который создавал хаос пятьдесят лет назад. Паг думал, что он умер, но теперь уже не был так уверен. Если он ощущал присутствие не Сиди, то это был кто-то вроде него самого, и любой из этих двух вариантов наполнял Пага ужасом. Противостояние этим силам было куда более сложной задачей, чем любая из тех, с которыми сталкивался Паг, пока был Всемогущим в Ассамблее или во время первых дней создания Звездной Пристани.