Осколки разбитой короны - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 36

Прежде чем ставить барьер, Паг позволил их с Накором лошадям сбежать, и теперь он об этом жалел. Вода и еда остались в седельных сумках, так что из припасов у них были только апельсины, которые Накор доставал словно бы из воздуха.

Вот и сейчас он держал в руке очередной плод.

– Хочешь апельсин?

– Нет, спасибо, в другой раз, – ответил Паг. – Нашего щита достаточно, чтобы их не подпускать, но мне приходится расходовать энергию, чтобы поддерживать его.

– Хорошо, что у них нет с собой заклинателей, правда?

– Да уж, тогда нам бы несдобровать, – согласился Паг.

Накор прищурился и сказал:

– Нам и так скоро будет несдобровать. – Он указал на горизонт, просматривавшийся за разъяренными воинами, которые все еще их обстреливали.

К ним мчался еще один отряд всадников, и, судя по знаменам, Паг понял, что сейчас появится кто-то из командиров, чтобы выяснить, в чем дело.

– Если я скажу, что пора бежать, – произнес он, – не задерживайся.

– Когда надо, я бегаю быстро, – ответил Накор.

Новый отряд подъехал, и те, кто окружал их щит, разошлись. Группа из примерно дюжины всадников подъехала поближе, чтобы рассмотреть людей. Паг узнал их вождя, Джатука, шашахана всех оставшихся саауров.

Молодые воины смолкли, когда их вождь натянул поводья. Он соскочил с коня и подошел почти вплотную к магическому барьеру.

– Зачем вы пришли беспокоить саауров, люди?

Паг глянул на Накора, но тот только пожал плечами. Тогда чародей повернулся к Джатуку и спросил:

– Зачем ты воюешь с нами, о шашахан всех саауров?

– Я с вами не воюю, черноризец.

– Три сотни мертвых солдат моего короля могли бы с этим поспорить, – ответил Паг.

– Если бы они были в состоянии спорить, – добавил Накор.

– Они отказались уйти, – объяснил Джатук, – хотя им сказали, что мы забираем эти степи себе.

– Если я уберу барьер, мы сможем поговорить? – спросил Паг.

Джатук махнул рукой в знак согласия.

– Встаем лагерем здесь, – крикнул он, и немедленно пять десятков окружавших барьер всадников спешились и начали организовывать стойбище. Некоторые увели лошадей и начали вбивать колья для ограды, другие раскладывали костер, а третьи поехали за водой к ближайшей речке.

Паг опустил барьер.

– Я тебя помню, – сказал Джатук. – Это ты передал мне предсмертные слова Ханама о том, что пантатианцы нас предали. Я согласен на перемирие для переговоров, и когда мы закончим, ты можешь спокойно уйти.

– И я тоже? – спросил Накор.

Джатук не удостоил его ответом, просто махнул рукой и повернулся к людям спиной. Он подошел к своей лошади, которую держал один из воинов, и жестом показал, что ему нужна дорожная сумка. Воин послушно подал ему сумку, которую человек едва ли смог бы даже поднять.

Пага до сих пор поражали масштабы саауров. Средний их воин был ростом в девять футов, а некоторые даже выше. Лошади их достигали двадцати пяти ладоней в холке, тогда как тяжелые боевые кони в Мидкемии не превышали восемнадцати. То, как четко рептилии ставили лагерь, тоже произвело на Пага впечатление. Он вспомнил, что изначально это был кочевой народ, и, несмотря на то что на Шайле, в своем родном мире, они возводили великие города, в душе так и оставались кочевниками. Большинство саауров, тысячи всадников с семьями и стадами, бесконечно скитались по громадным степям Шайлы.

Эта великая цивилизация погибла из-за нападения демонов. Из миллионов саауров, которые заполонили свой родной мир в период расцвета, выжило только неполных десять тысяч, которым удалось проникнуть в Мидкемию. Паг мог только догадываться о том, что годы войны не способствовали росту их населения, но одно он понимал ясно – будущее их окажется мрачным, если они не найдут пристанища.

Наконец костер разожгли, и Джатук подозвал к нему Пага и Накора. Его чешуйчатое лицо было на удивление выразительным; вообще чем больше Паг наблюдал за этими громадными воинами, тем легче становилось их различать. Один из воинов, прислуживавших Джатуку, подал ему деревянную чашу с водой, чтобы тот мог умыться. Джатук вымыл лицо и руки, а потом провел влажным полотенцем по тыльной стороне шеи. Этот жест, самый мирный и в чем-то даже человеческий из всех, что он видел у саауров, отчасти успокоил Пага.

Пока Паг путешествовал по разрушенному миру Шайлы вместе с духом Ханама, последнего из великих хранителей знаний саауров, он многое узнал об этом народе и его истории. Он не думал, что люди и саауры на Мидкемии когда-нибудь смогут сблизиться, но если постараться, они вполне могли научиться уважать друг друга и сосуществовать мирно, как люди с эльфами и гномами. Человечеству вовсе ни к чему был еще один враг вроде моррелов, гоблинов или троллей, особенно такой сильный и решительный враг, как саауры.

– Мы поместили головы людей, которые не желали покинуть степи, на колья в качестве предупреждения, – сказал Джатук, – но ты не обратил внимания на предупреждение и пришел. Мы устали от вашего рода. С тех пор как мы пришли в этот мир, мы знали только потери и смерть. – Он кивнул на северо-восток, в сторону бескрайних Громовых степей. – Эту землю мы понимаем. Тут есть почти равнинные участки и вода, а скот, который мы угнали, здесь чувствует себя отлично.

– Да, – сказал Паг, – но эта земля не ваша.

– Это не наш мир, – с горечью подтвердил Джатук. – Так что нам приходится брать что можем. – Он посмотрел на юг. – Люди в вашем Королевстве тоже страдали, и я теперь понимаю, что вы не виноваты в том, что мы сюда попали. Но мы не знаем, как вернуться домой, и даже если бы нам это удалось, что бы мы там нашли?

– Выжженный мир, – ответил Паг, – полный голодных демонов, которые охотятся и пожирают друг друга, пока не останется только один. Со временем он иссохнет от голода и умрет.

– Так что идти некуда.

– Может, и есть куда, – заметил Паг.

Джатук явно насторожился.

– Куда?

– Пока не знаю, но Мидкемия огромна. Эти степи кажутся вам бесконечными, но вы же знаете свою историю. Когда-то ваши предки были, как вы сейчас, маленьким отрядом, который забросила на Шайлу валкеру по имени Алма-Лодака.

Хотя за последний год они узнали правду о природе своей «богини», избавляться от старых привычек было трудно, и саауры постарше склонили головы в знак почтения к Изумрудной Госпоже змей.

– Но с годами, – продолжил Паг, – ваш народ разросся, и вы завоевали всю планету. Возможно, вы и ваши дети рады просто бродить по Громовым степям и сражаться с кочевыми племенами, которые уже считают эту землю своей, но рано или поздно вы вернетесь в селения и города моей страны. Вам придется либо вести войну, либо измениться.

Джатук замолчал.

– И что же нам делать?

– Подчинитесь нашим правилам, – сказал Паг. – Оставьте в покое людей Юга, и мы тоже оставим вас в покое. Когда мы разберемся с Фэйдавой и вернем мир на нашу землю, то займемся поисками подходящих земель для саауров.

Джатук задумался и наконец ответил:

– Только не задерживайтесь с этим, потому что моим людям начинает здесь нравиться. Если пройдет слишком много времени, мы не захотим уходить.

– Я понимаю, – сказал Паг, а про себя подумал: «Теперь бы только убедить Патрика». Им с Накором подали еду, и он отвлекся от этих мыслей – слишком уж удачный был шанс узнать побольше о сааурах. Он решил, что о реакции Патрика будет беспокоиться утром, когда вернется в Даркмур.

– Что-что ты сделал? – переспросил Патрик.

– Я дал им гарантии, что после победы над Фэйдавой мы поможем им куда-нибудь переселиться.

– Но они согласились уйти?

– Да, если мы сумеем найти им другие подходящие земли.

– Подходящие земли? – воскликнул Патрик с яростью.

Двор вот-вот должен был собраться, а пока принц вел незапланированное совещание с Пагом, Накором, Арутой и его сыновьями.

– Эти чудовища убили три сотни моих людей!

– Это недоразумение, ваше высочество, – ответил Арута.