Академия семи ветров. Добить дракона (СИ) - Ясная Яна - Страница 32

Достав из-под подушки СОкНИД, я раскрыла заветную страничку и полюбовалась: на ней, против пункта номер один, “Поступить в академию Семи Ветров”, и пункта номер три, “Поцеловаться” красовались галочки. И теперь вопрос стоял ребром: могу ли я поставить галочку напротив пункта “Познать плотскую близость”?

С одной стороны, я ведь была с мужчиной, верно? С другой стороны… Меня терзали неясные подозрения, что чего-то я в произошедшем недопонимаю.

Некоторое время я маялась сомнениями, а потом поймала себя на том, что грызу карандаш.

Потрясающе! Я так увлеченно гадала, невинная я девица я или не невинная, что не заметила, как перестала быть благовоспитанной!

И ради чего, скажите на милость, я себе голову ломаю, когда у меня есть замужняя подруга?

— Беатрис! — Позвала я. — Беатрис, ты меня слышишь?

— Чего тебе? — недовольно отозвалась та. — Я почти уснула!

— Беатрис, как ты думаешь, я все еще девственна?

— Нет!

Я возликовала:

— То есть, я познала плотскую близость!

— Чего?! — от изумления Беатрис даже выглянула из-под подушки, где пыталась спрятаться от моих приставаний. — Ну, конечно же, нет!

Я замерла с занесенным над блокнотом карандашом.

Поджала губы.

— Спасибо, дорогая, ты мне очень помогла!

А она довольно расхохоталась.

Нет, это, право слово, совершенно возмутительно!

— Как ты можешь спать, когда у меня такой, такой вопрос!

— Никак не могу! С твоими вопросами разве поспишь!

Плюх!

В порыве праведного гнева я запустила в Беатрис подушкой, и негодующе айкнула, когда она прилетела назад, запущенная с куда большей силой.

Некоторое время мы перебрасывали ее туда-сюда, а потом я поймала подушку, ухватила за угол поудобнее, и комната заполнилась визгом, скачками по постелям и вокруг перевернутых стульев и грохотом.

Эжени, одна из соседок, заглянувшая к нам с крайне недовольным выражением лица, успела только потребовать:

— Прекратите шуметь, я спать хочу!

И была встречена слитным воплем “В атаку!” и сдвоенным ударом. Она попыталась спастись бегством — но от нас не убежишь!

Поймав кураж, мы с Беатрис заскочили за ней в ее комнату, вот только Эжени успела взять в руки не только себя, но и оружие. Чем только ввергла нас в еще больший азарт.

Своей потасовкой мы неизбежно должны были разбудить вторую адептку, живущую в этой комнате — и мы ее разбудили: Роз попыталась пульнуть в нас магией, и мы тут же в три подушки выразили ей порицание:

— Не жульничай! Вставай, и дерись, как му… Как честная девица!

…а через какое-то время мы вчетвером вповалку лежали на одной кровати, переглядываясь, тяжело дыша и хихикая. Когда мы перестали то и дело заражать друг друга приступами беспричинного смеха, я пригладила выбившиеся из косы прядки и уточнила:

— Отдохнули?

И, получив подтверждение, скомандовала:

— Тогда — за мной!

Как воины возмездия, мы врывались в соседние комнаты, срывали с подруг одеяла, орали “Вставай и дерись!”

В кратчайшие сроки пух, перья, отчаянный визг и победный хохот заполнили наш этаж и начали неотвратимое шествие по девичьему крылу.

В какой-то момент рядом со мной и Беатрис оказались Тэва с Илькой, и мы врубились в общую свалку “все против всех” слаженной группой, кровь бурлила в жилах и несла нас неудержимой волной.

И чей-то вопль “Прекратить!”, казалось бы, никого не мог остановить!

…но вдруг битва, кипевшая в коридоре третьего этажа, куда нас каким-то образом занесло, начала стихать. Тишина распространялась волной, пока не заполнила коридор полностью. Немая, полная предчувствия страшного.

Причиной ее стала подушка.

Подушка, врезавшаяся в наставницу Адамину.

Молчание. Чей-то хрип, полный ужаса.

Наставница Адамина, отведя подушку на вытянутую руку, какое-то время ее разглядывала.

Подняла голову. Обвела нас всех взглядом.

И, яростно заулюлюкав, врезалась в толпу адепток, разя своим трофеем направо и налево.

“У-у-у-у!” — разнесся по женскому крылу многоголосый вопль.

Безумие обрело второе дыхание.

Алвис

Достояние наше ректор бушевал.

Эйнар редко выходил из себя — то ли потому что, как матерый менталист, обладал недюжинными навыками самоконтроля, то ли сам по себе уродился таким уравновешенным. Еще реже он выходил из себя настолько, чтобы публично отчитывать подчиненных.

— Адамина, как ты могла!

Для выходного дня после праздника в наставнической было оживленно: Маргрит, Ивар, Халле… Еще кто-то из коллег.

На Адамину присутствующие смотрели очень укоризненно. Под укоризной виднелась плохо скрытая мечтательность пополам с завистью.

Опять я пропустил начало веселья!

— Травмировать полдюжины адепток, Мина! Полдюжины! И это только те, кто обратились за помощью к целителям!

Мне сразу стало не до шуток: неужто кто-то все же посмел посягнуть на оранжерею?

Милдрит! С ней все хорошо?!

Тихонько проскользнув поближе к остальным, я негромко уточнил:

— Что у нас на этот раз случилось?

— Адамина подралась с девицами с третьего этажа женского крыла общежития! — отозвался Вестар, счастливый оттого, что в кои веки главным героем происшествия оказался не его первый виток.

Слава Небу! Третий этаж — это пятый и шестой витки, а моя — на первом!

И только когда тревога отхлынула, я понял, насколько сильной она была.

Лишь после этого я смог оценить всю прелесть новости.

Халле снисходительно усмехнулся, и понизил градус бредовости происходящего:

— Сегодня утром Адамина услышала шум в женском крыле и решила выяснить, что там творится. Оказалось, адептки устроили бои подушками. Наша дорогая коллега, вместо того, чтобы пресечь безобразия, отобрала у кого-то орудие преступления — и разогнала участниц… м-м-м… силовыми методами.

Адамина могла позволить себе многое: она появилась в академии еще при прошлом ректоре, который её и основал.

Практически в буквальном смысле слова появилась — рухнула с небес почти на голову старику Эглерду, по-хозяйски оглядела пустырь рядом с замком, и объявила:

— А здесь у нас будут оранжереи!

Старый ректор Эглерд дураком не был, чтобы спорить с драконицей, что-то решившей, он быстренько согласился, что вот да, прямо здесь, и да, непременно будут!

И ретировался, пока Минка деловито распихивала валуны размером больше ее человеческого обличья.

Возможно, он надеялся, что она передумает и сбежит, а может быть, все дело в том, что тогда у него была большая беда с наставниками— это потом уже, когда он передал свое детище с рук на руки Эйнару, этот менталист сумел повернуть дело так, что драконы сами захотели к нему прийти, и он мог позволить себе выбирать. Но, так или иначе, а Адамина прижилась.

Впрочем, в данной ситуации я был на стороне Эйнара: последнее дело — травмировать подопечных. Да еще не из учебной надобности, а ради забавы!

И немного — на стороне Вестара. Какое счастье, что отличился третий этаж, а не первый!

— Еще не известно, кто из них пострадал от меня, а кто — друг от друга!

— Вот именно! А если бы ты действовала, как должно — было бы точно известно, что все они пострадали друг от друга!

В конце концов, Минка, уставшая, что ее распекают, перешла в контрнаступление:

— Эйнар, скажи мне, у тебя жалобы от адепток по поводу случившегося есть? Нет? Возможно, у обратившихся к целителям хоть одна серьезная травма? Нет? Тогда я считаю, что все в порядке!

— Ничего себе — “в порядке”! — Возмутилась Маргрит. — Меня выдернули в мой законный выходной!

Адамина немедленно язвительно огрызнулась:

— Да? И где же ты была, что тебя пришлось “выдергивать”?

Маргрит окончательно вскипела:

— То, что я была на рабочем месте не означает, что я была на работе! Я собиралась заниматься своими исследованиями, а не сводить синяки адептам!

— То есть, травм тяжелее синяков у девиц не было, — удовлетворено констатировала алая.