Король-лис - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 34

— Избавиться от принцессы, например.

— Да, — кивнул Каспар, — как бы я сам об этом ни жалел. Ей никогда не хватало сил открыто выступить против меня. Чтобы удержаться, ей приходилось полагаться на других. В разное время она объединялась с Ролдемом, с Королевством Островов, теперь — с Мискалоном. Она так и не простила мне, что я на ней не женился.

Ког сосредоточился, опасаясь, что лицо выдаст его мысли.

Каспар тем временем продолжал:

— Да, многое из того, что произошло между мной и Светланой, случилось потому, что я отказался взять ее в жены. Она меня не любила, ты же понимаешь. — Он усмехнулся. — Мы были очень похожи во многом: честолюбивы, безжалостны, даже бессовестны. Была бы она мужчиной, я без колебаний сделал бы ее своим главнокомандующим, прикрывая, правда, при этом спину. Но жена… — Он пожал плечами. — Ей нужна была марионетка типа Джаноша, которую легко можно контролировать. Однако ее последние интриги уже переходили всякие границы. Сговориться с Мискалоном, чтобы захватить Ворота Оласко… это уже слишком. Впервые она решила предпринять открытую атаку на земли Оласко, а этого я не потерплю. — Он хлопнул ладонью по столу. — Но сейчас это неважно. Ее больше нет, и скоро я заключу с Салматером новый договор; в конце концов, он вполне может стать южной провинцией Оласко. А теперь надо заняться другими делами.

Ког не говорил ничего — просто попивал вино. Каспар тоже отпил из своего бокала.

— Ты что-нибудь понял, Когвин? — спросил герцог. — Ты можешь сказать, что я собираюсь делать?

— Честно говоря, нет, ваша светлость. Я думал, что вы занимаетесь вполне очевидными делами — укрепляете границы против возможных врагов, а больше ничего.

— Хорошо, потому что ты — очень умный молодой человек, и если и ты ничего не понял, значит, ничего понять и невозможно. Ну а теперь о нашем следующем предприятии. Я хочу, чтобы ты недельку отдохнул, привыкая к своему новому титулу. А потом отправляйся в Саладор. В этом городе тебе предстоит выполнить много моих поручений. Но к празднику зимнего солнцестояния никто не должен сомневаться, что ты житель этого города.

— Это будет нетрудно, ваша светлость. Я и раньше там жил и вполне могу возобновить старые знакомства и связи.

— Хорошо. Потому что празднество, устраиваемое герцогом Саладора, посетит герцог Вариан Родоски. Ты с ним знаком?

— Я видел его, — ответил Ког, — и однажды был ему представлен, но не могу сказать, что хорошо с ним знаком.

— Ты знаешь, каково его влияние на короля Ролдема?

— Он — кузен короля, и в праве наследования он идет… после принца Мэтью?

— Да, и принцев Майкла, Константина и принцессы. Короче говоря, он шестой. Значит, он один из самых важных аристократов в Ролдеме, если не самый влиятельный.

— Итак, ваша светлость, я в Саладоре, так же как и герцог Родоски. Каковы будут ваши инструкции?

— Инструкции, молодой Ястринс, будут следующие: после празднества ты должен покинуть Саладор, а герцог Родоски — нет.

— Вы не хотите, чтобы он вернулся в Ролдем?

— Да, именно.

— И как долго герцог должен оставаться в Саладоре, ваша светлость?

— До конца своей жизни, друг мой, — ответил Каспар, — своей недолгой жизни.

Ког помолчал.

— Я постараюсь, ваша светлость, — наконец сказал он.

— Уверен, что ты меня не разочаруешь, барон Когвин, — произнес герцог с недоброй улыбкой.

Молодой Ястринс, выпрямившись, бросил взгляд на гавань. При дыхании шел парок изо рта — воздух был холодный, но по-настоящему холодно Когу стало только сейчас.

За ужином Ког сидел через три человека от Натальи. Получив титул барона, он был возвышен и буквально — теперь ему полагалось сидеть за одним столом с герцогом. Слева от Кога сидел другой молодой барон, Евгений Колдас, а место между ним и Натальей занимал капитан Квинт. Все поздравили Кога с повышением, хотя Ког не мог не заметить, что Квинт сделал это только из вежливости. Между ними двумя была некая дистанция — она появилась с момента самой первой их встречи, и Ког не знал — была ли она вызвана какой-нибудь личной неприязнью, соперничеством за внимание Натальи, или же капитан ощущал крайнюю враждебность Кога, как бы хорошо тот ее ни прятал.

Если будет угодно судьбе, Ког еще увидит смерть Квинта и Каспара, а потом…

Молодой человек не представлял, что будет делать потом, если останется в живых. Он понял, что уже долго размышляет об этом, когда его окликнул Евгений Колдас. Барон?

— Извините, — ответил Ког. Я просто еще не совсем пришел в себя от щедрости его светлости. Так о чем вы говорите?

— Я говорил, что, если у вас найдется время, я был бы рад съездить с вами вверх по реке, в дикие леса за Разбитыми Землями. Ведь вы опытный охотник, и я надеюсь многому научиться у вас.

Ког решил, что Колдас — человек искренний, не склонный к пустой лести, и поэтому улыбнулся, услышав комплимент.

— Если будет время, думаю, мы съездим.

Ужин проходил как обычно; за время, проведенное в Опардуме, Ког уже привык к распорядку двора. Герцог отличался от обычных правителей — он вовсе не требовал, чтобы его придворные постоянно находились при нем. Большую часть времени Каспар проводил в компании Лесо Варена, который почти никогда не покидал своих покоев, но в те редкие моменты, когда такое бывало, чародей всегда появлялся в обществе герцога.

Тогда Ког внимательно за ними наблюдал и старался, помня поручение Конклава, узнать об этом человеке как можно больше. Он решил, что пока лучше не выказывать своего интереса. Он никогда не упоминал Лесо Варена в разговорах и не расспрашивал о нем. Он просто слушал, если о нем заговаривал кто-то другой.

Проведя в Опардуме несколько месяцев, Ког начал думать о Лесо как о человеке, «который-не-здесь». Его имя в разговорах звучало только в одном случае: когда герцога не было видно во дворце, кто-нибудь замечал, что он у Варена.

Ког никуда не спешил, но ему было любопытно. Он решил, что однажды задаст все вопросы, но такой день пока не наступил.

Амафи было велено держать себя со слугами в замке точно так же — слушать, но вопросов не задавать. Он смог разузнать лишь, что дважды в день под дверью покоев Варена оставляли еду, а в конце каждой недели в коридоре появлялась куча белья, предназначенного для стирки. Внутрь не дозволялось входить ни одному слуге — только в редких случаях, по желанию самого Варена, и всегда работа оказывалась просто отвратительной. Амафи однажды слышал, как один из слуг жаловался, что, если Лесо Варен хочет, чтобы среди ночи из его покоев вытащили труп, пусть делает это сам, а другой заметил, что, какого бы происхождения ни были темные пятна на стенах одной из комнат, отмыть их почти невозможно.

Ког учил Амафи тому, что, по его мнению, должен делать слуга, и обнаружил, что в заботах о хозяине тот старается превзойти Паско. Одежда Кога была всегда чистой, сложенной безупречно, а все поручения выполнялись вовремя. Амафи мог смешаться с толпой, даже несмотря на то что временами одевался очень цветасто, а также запоминал все, что видел и слышал.

После ужина Наталья знаком подозвала Кога и шепотом спросила его:

— У вас найдется для меня время?

— Сколько потребуется, миледи, — тихо ответил Ког.

Она, улыбаясь, подала руку брату, который встал из-за стола, и, уже обернувшись, бросила Когу:

— Я дам вам знать.

Ког кивнул. Капитан Хавревулен повернулся к нему:

— Строите далеко идущие планы, барон? Ког притворился, что не понял капитана.

— Простите, сэр?

— Осторожнее, барон. У нашей дамы много поклонников, и не все из них станут терпеть конкуренцию.

— Я всего лишь слуга нашей госпожи, сэр, — с улыбкой откликнулся Ког, уходя.

Амафи догнал хозяина.

— Любезный капитан хочет вашей смерти, хозяин.

— Ну, значит, наши чувства взаимны.

У дверей в комнаты Кога Амафи спросил:

— Чего бы вы хотели, хозяин?

— Сегодня, кажется, лорду не потребуются мои услуги.