Коготь серебристого ястреба - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 24

Наемник занял оборонительную позицию, не собираясь нападать.

— Я подожду, — ответил он, — но недолго.

Коготь снова попытался подняться, тогда Калеб схватил его за рубаху и потянул вверх. Коготь ожидал сопротивления, а ему, напротив, помогли подняться — и вот он уже в воздухе, балансирует на носках, не чувствуя пятками пол. Калеб позволил ему повисеть так секунду, а потом отпустил. Коготь рухнул на пол, ударившись спиной.

— Я же сказал, подожди, черт побери! — прокричал Калеб.

Коготь замер.

— В чем дело? — завопил воин.

— Это убийца! — проорал Коготь, снова пытаясь подняться. От гнева он даже не заметил, что перешел на родной язык.

Калеб почти позволил ему встать, но тут же сделал подсечку, и юноша снова повалился на пол. Калеб тихо сказал ему, тоже перейдя на язык оросини:

— Никто, кроме меня, не понял твоих слов. Кто, по-твоему, этот человек?

— Один из тех, кто убивал моих односельчан! Калеб внимательно посмотрел на наемника.

— Как тебя зовут? — спросил он незнакомца на ролдемском.

— А кого это интересует?

— Того, кто пытается предотвратить кровопролитие, — ответил Калеб.

— Я Джон Крид, из Инаски.

Калеб бросил взгляд на Когтя и убедился, что тот пока затих.

— Ты когда-нибудь служил у Ворона?

Крид чуть не сплюнул.

— Я бы даже не шевельнулся, увидев, что Ворон подпалил себе задницу. Я воин, а не детоубийца.

Тогда Калеб повернулся к Когтю.

— Не делай резких движений, — велел он, позволив юноше подняться.

Почувствовав, что кризис миновал, воин поинтересовался:

— А кто твой горячий друг?

— Это Коготь, а я Калеб.

Вложив меч в ножны, Джон Крид сказал:

— Если этот парень ищет Ворона, то пусть не забудет запастись серебром для собственных похорон. Головорезы Ворона порежут его на куски, не пролив при этом ни капли эля, и будут еще смеяться при этом.

Повернувшись к Когтю, Калеб спросил:

— Что тебе померещилось?

Коготь медленно убрал меч, не сводя взгляда с Крида.

— Он похож на…

— Он похож на кого-то другого, и поэтому ты, позабыв все, чему тебя учили, просто поддался порыву, так?

Коготь внимательно вглядывался в этого человека, пытаясь представить его среди тех картин, что до сих пор жили в его памяти, но постепенно понял, что сглупил. Крепкий мужчина с темными волосами до плеч. Очевидно, ему несколько раз ломали нос, так что теперь от него осталась только скособоченная шишка посреди лица. Рот обрамляли обвисшие усы. Лицо было ничем не примечательное, если не считать глаз, которые сузились до щелочек, пока он изучал своего недавнего противника. Когтю приходилось ловить такой взгляд — точно так смотрел Калеб своими пронзительными темными глазами, не упуская ни одной детали. Этот воин был похож на одного из тех, кто разрушил его деревню, на одного из тех, кого Коготь вспугнул, прежде чем получить заряд в грудь, но это был не тот же самый человек.

— Прости, — сказал Коготь, обращаясь к Калебу.

— Не у меня проси прощения. У него. Коготь обошел Калеба и остановился перед Джоном Кридом.

— Я был не прав. Простите. — Он взглянул наемнику прямо в глаза.

Крид помолчал секунду, потом скривил рот, изображая улыбку, и произнес:

— Ничего страшного, парень. Горячность — свойство юности. С возрастом это пройдет… если, конечно, тебе повезет остаться в живых.

Коготь кивнул.

— Я повел себя безрассудно.

Крид продолжал изучать юношу. Наконец он сказал:

— Люди Ворона, должно быть, здорово тебя допекли, раз ты так сорвался со всех катушек.

— Именно так, — только и сказал Коготь.

— Что ж, если ты разыскиваешь Ворона и его банду, поговаривают, что последние несколько лет он работает на герцога Оласко. Молодой Каспар вовлек их в какую-то заварушку на Спорных Землях, где столкнулся с герцогом Маладоном и людьми Симрика. Поэтому если пытаешься найти Ворона, то ищешь не в той части света.

— Позволь нам угостить тебя в знак примирения, — предложил Калеб.

Крид не возражал.

Калеб оглядывал переполненный зал, где посетители потихоньку приходили в себя, убедившись, что конфликт разрешился мирно. Калеб подал знак хозяину, чтобы тот налил Криду выпить, а сам взял Когтя за локоть и повел его сквозь толпу. Найдя столик в углу, он чуть ли не силком усадил парня, а потом долго смотрел на него. После нескольких минут молчания Калеб заговорил:

— Обычно ты всегда думаешь, прежде чем действовать. Что вдруг с тобой случилось?

Коготь боролся с яростью и горем, чувствуя, что вот-вот расплачется.

— Я увидел этого человека… и меня что-то захлестнуло. Я был уверен, что он… один из тех, с кем я сражался, когда напали на мою родную деревню.

Калеб дал знак разносчице, чтобы она принесла им выпить и поесть, затем снял перчатки с крагами и швырнул на стол.

— Ты молод. Как сказал Крид, твоя горячность пройдет с возрастом, если ты поживешь подольше.

Коготь хранил молчание. Принесли еду и эль, оба ели, не проронив ни слова. Коготь мрачно размышлял над тем, что случилось, и заговорил, лишь когда ужин подошел к концу.

— Калеб, почему ты мне ничего не сказал?

— Ты о чем?

— О том, что ты знал, кто напал на мою деревню. Глаза Калеба на секунду вспыхнули, и Коготь понял, что попал в точку.

— Ты много раз рассказывал мне о набеге, — продолжал юноша, — но ни разу не назвал имени предводителя. А ведь ты знал, кто это был!

Калеб тяжело вздохнул.

— Ладно, Ворон со своей компанией и так хорошо известен. Просто мне ни разу не пришло в голову, что тебе нужно знать его имя.

— Но это не все. Ты чего-то недоговариваешь.

— Я ничего не скрываю, — мягко возразил Калеб, но его взгляд предупредил Когтя, что лучше не настаивать.

— Тебе что-то известно. Расскажи, — все-таки не отступал Коготь.

Калеб долго смотрел на юношу, после чего изрек:

— Не сегодня.

— Когда же?

— Когда ты сможешь понять.

— Среди своих соплеменников я бы уже два года считался мужчиной, Калеб. Если бы… моя деревня не погибла, то я бы уже наверняка был отцом. Неужели все так сложно, что я не смогу понять?

Калеб не спеша потягивал эль, словно и не думая отвечать, но потом все-таки сказал:

— Я пока не вправе открыть тебе очень многое. Я считаю тебя очень способным во многих отношениях, Коготь. Более способным, чем большинство твоих сверстников и даже мужчин вдвое старше тебя, но решаю не я один.

— Кто же? Роберт? Калеб кивнул.

— Он отвечает за твое обучение.

Коготь, слегка повернув голову, искоса посмотрел на Калеба.

— К чему меня готовят?

— Ко многому, Коготь, — последовал ответ. — Ко многому.

— Например?

— Ну, об этом ты должен поговорить с Робертом. Я тебе скажу только одно, Коготь Серебристого Ястреба: если ты освоишь все то, что должен, то станешь весьма неординарной и даже опасной личностью. Тебе и нужно стать таким, если ты хочешь отомстить за свой народ.

— У меня нет иного выбора, — бесстрастно ответил Коготь. — Как только я выполню свой долг перед Робертом, я сразу должен найти тех, кто уничтожил мое племя.

Калеб не сомневался в том, что сделает юноша, как только отыщет тех людей.

— Значит, усердно работай, — заключил он, — какследует усваивай уроки, ведь у тех, кого ты ищешь, всесильные и опасные друзья и хозяева.

Коготь сидел молча, раздумывая над словами Калеба, а вокруг усиливался шум по мере того, как прибывали посетители. Среди них оказался и Дастин Уэбанкс вместе со своим напарником.

— Привет! — прокричал Дастин, завидев их в углу зала. — Я боялся, что вы не появитесь. Рад вас видеть, теперь я смогу хоть как-то отблагодарить за вашу помощь.

Он пробрался через зал к ним, и Калеб пригласил их с другом занять оставшиеся два стула, но Уэбанкс отклонил приглашение.

— У нас еще много дел, так что мы ненадолго. — Он, отвязал с пояса кошелек. — Мне трудно самому оценивать стоимость собственной жизни, но, прошу вас, примите это золото в качестве награды за мое спасение.