Семья волшебников. Том 3 (СИ) - Рудазов Александр - Страница 8

— Всего лишь подставил один раз, — покачал головой Копченый. — Один раз предатель — всегда предатель.

— Ты вообще мой велик сломал!

— Я НЕ СПЕЦИАЛЬНО! Ты до сих пор это помнишь⁈

— Всегда буду.

— Кланос же тебя еще и обзывал все время, — напомнила Уберта.

— А, ну да, — поменяла мнение Астрид. — Он вонючка.

Нет, стоп. «Вонючка» — это что-то для пятилеток. Астрид уже взрослая, ей сегодня официально девять.

— Он… глиномес, — с наслаждением произнесла она запретное слово.

— Эй, это мой брат! — для порядка возмутилась Уберта. — Его так могу называть только я, тебе нельзя!

— А, ну да, извини.

— Чо мы о кирне всякой? — спросила Клецка. — Давайте лучше страшные истории рассказывать!

Снаружи как раз полил дождь. Поскольку аж семеро детей в комнате Астрид не умещались, ночевать их уложили в мансарде. Расстелили спальные мешки и распахнули балконную дверь, чтобы посильнее бояться приближающейся грозы. Притопала в своей пижаме-лисичке Вероника, которая переела шоколада и колобродила по дому. Совершив разбойничью вылазку на кухню, пираты принесли в свое логово остатки эклеров, бутерброды с ветчиной и другую добычу, а потом половину ночи не спали и болтали о всяких важных вещах.

А наутро пришла мама, растолкала дрыхнущих детей, окатила водой, запихала в карету и отправила в школу. Но это уже совсем другая история.

Глава 3

Астрид тоскливо смотрела на карту Мистерии. В третьем классе они проходили на естествознании весь Парифат в целом — как он устроен, сколько лун вокруг него вертится, сколько на нем материков. Астрид в свое время здорово настрадалась, заучивая названия пятидесяти континентов и еще четырех не совсем континентов.

А в четвертом классе началась география Мистерии. И вот она вроде и поменьше, чем целый огромный Парифат, всего-то один остров… но почему-то стало еще сложнее. Теперь надо запоминать не только материки и самые главные страны, которых не так уж и много, а каждую ерунду. Даже не города, потому что город в Мистерии всего один, Валестра. Поселки всякие, деревни, слободы, островки, да чем они славны, да что в них есть хорошего.

Причем ладно бы это все потом понадобилось на вступительных экзаменах в КА. Но там этого нет, Астрид Кланос по секрету рассказал. Про Мистерию там почти ничего знать не нужно, потому что если б было нужно, детям из других стран пришлось бы слишком тяжело. Только всякая общая география, которую везде учат, по всему Парифату.

Ну и зачем Астрид так мучают?

— Ну давай, Дегатти, — продолжала терзать ее мэтресс классная наставница. — Покажи мне Радужную бухту.

— Вот здесь, прямо над киром Мистерии, — не упустила свой шанс Астрид.

— Над… чем?.. — не поверила ушам мэтресс классная наставница.

— Над киром, — ткнула указкой Астрид. — Вот он, свисает. В профиль.

Парты грохнули от дружного хохота.

— Дети, кто поможет Астрид и скажет, как называется этот полуостров? — сухо спросила мэтресс классная наставница.

Предатель Копченый тут же задрал руку.

— Да, Друлион?

— Этот полуостров называется Кефриниоллис, и у него древняя и богатая история! — отбарабанил Копченый. — Еще до Тысячелетия Мрака здесь были эльфийские приусады и морская база тир-браа! А еще его часто называют Кириниоллис, поскольку, как мы можем видеть на этой карте, он похож на кир! Но Астрид неправа, он не свисает, а гордо торчит! Просто он кривой!

Парты снова грохнули от дружного хохота.

— Так, родителей в школу, — шлепнула розгой по ладони мэтресс классная наставница. — Оба.

Копченый понял, что отец всыплет ему так, что больно будет сидеть. Но он ни о чем не жалел.

— Астрид, тебе не стыдно? — укоризненно спросила мэтресс классная наставница после уроков. — Мама с папой так стараются воспитать тебя хорошей девочкой.

— Да не очень-то они стараются, — гордо отвернулась Астрид.

— Вижу, — подышала на дальнозеркало мэтресс классная наставница. — Мэтресс Дегатти, я вас ни от чего не отвлекаю?

—…Ни от чего важного, — донеслось из-за стекла. — Что она опять натворила?

Астрид не видела, чем там занята мама, но мэтресс классная наставница, видимо, решила, что у нее там все-таки что-то важное, потому что наябедничала очень кратко. И мама отреагировала предсказуемо:

—…Всыпьте ей там как следует. Я вам полностью доверяю.

Астрид отнеслась к наказанию философски. Она знала, на что идет.

—…Всыпьте ей там как следует, — сказала Лахджа. — Я вам полностью доверяю.

Она отнеслась к очередной проказе дочери философски. Подумаешь, назвала полуостров Кефриниоллис киром Мистерии. Он действительно похож.

— Ладно, давайте еще раз проговорим условия, — сказала Лахджа. — По орбу за каждую демонстрацию, правильно?

— Совершенно верно, — кивнул довольный Таалей Драмм. — Расписание утверждаем заранее.

Лахджа вздохнула. Вот до чего она докатилась, живя среди смертных. Продает свою жопу за презренное золото. Соглашается демонстрировать себя на потеху студентам.

— За полтора орба я буду творчески подкалывать студентов во время их ошибок, — предложила Лахджа. — И пугать, если они будут косячить.

Драмм задумался. Ему явно хотелось, чтобы демон не просто стоял в круге, как манекен, но он был ограничен институтским бюджетом.

— Ладно, буду доплачивать из собственных средств, — наконец согласился он.

Лахджа хмыкнула. Надо же, как хочет ее заполучить.

Она все-таки согласилась. В конце концов она согласилась подрабатывать учебным пособием. Роды позади, а Лурия достаточно подросла, чтобы без опаски оставлять ее на отца, сестру или енота… в основном Лахджа рассчитывала на енота, конечно. В Ихалайнене больше ответственности, чем во всех остальных обитателях усадьбы, вместе взятых.

Ну и лишние деньги не помешают. Ученый совет по-прежнему выплачивает Майно подъемные просто за то, что он трудится над монографией, и Вератор время от времени подкидывает халтурку, но деньги, такое впечатление, утекают сквозь пальцы. А Астрид через год будет сдавать экзамены в КА, и если она, паче чаяния, наберет меньше восьмисот баллов, учебу придется оплачивать.

Насчет способностей дочери Лахджа не волновалась. Она высший демон, в ней кровь демолорда. Все проверки на магический дар Астрид пройдет с закрытыми глазами. Но есть ведь еще и письменный экзамен, детей тестируют на элементарные грамотность, интеллект, знания.

А Астрид учится хоть и в целом неплохо, но уж не отличница, не отличница…

— Мое Слово Вызова никто не узнает, — потребовала Лахджа. — И круг призыва тоже. А то знаю я вас, колдунцов…

— Конечно-конечно, это останется исключительно между нами, — заверил Драмм. — И преподавателями, которые будут проводить практикумы, конечно. А можно… их узнать?

— Императивного права не дам, — также предупредила Лахджа. — Только с моего согласия и содействия.

Она нехотя написала на бумажке свое Слово Вызова и нарисовала круг призыва.

— Какой милый круг, — прокомментировал Драмм. — Сами сочинили?

— Для детей, чтобы могли меня позвать, — отвела взгляд Лахджа.

Драмм как-то странно на нее посмотрел и что-то отметил у себя в книжечке. А потом они подписали рабочий контракт. Его еще должен заверить Майно, как фамиллиарный мастер и поручитель Лахджи, но работать можно уже сейчас.

Первый практикум состоялся в тот же день, в четвертом полуденном часу. Лахджа сидела в столовой Апеллиума, спокойно ела уху, когда в ушах нестерпимо зачесалось — признак того, что кто-то тебя зовет, хочет видеть, но при этом не может просто выдернуть и поставить перед собой безальтернативно. Лахджа могла принять вызов, могла сбросить. Могла отозваться на зов, а могла остаться за столом и доесть уху.

Она взяла чашечку чая, немного поколебалась для приличия… и все-таки отозвалась. Перенеслась в демонологический круг, отхлебнув прямо в процессе.

Демоница очутилась в огромной зале, похожей на спортивную. С высоченным потолком, черным мраморным полом и витражными окнами с паргоронскими демонами. Цветные стекла изображали высасывающих жизнь ларитр, пожирающих людей целиком гхьетшедариев, гохерримов с окровавленными клинками и коварных бушуков, впечатывающих в пергамент людские души.