Гнев короля демонов - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 48

Он изучал обороноспособность врага и готовился к атаке.

Пуг собрал свою энергию воедино, решив взрывать корабль. А потом можно будет разделаться и с остальными. Вобрав в себя побольше энергии, Пуг ощутил, что его прощупывает чья-то неизвестная энергия из неизвестного источника.

Вдруг на корабле началась беготня. Несколько закутанных фигур выскочили на палубу и начали выкрикивать заклинания защиты.

Но они опоздали, поскольку Пуг уже произвел мощный взрыв магической энергии такой силы, что можно было превратить судно в погребальный костер. Темно-красный шар пламени, сорвавшись с кончиков пальцев волшебника, подобно смертоносной комете несся к судну Изумрудной Королевы. Раздался оглушительный взрыв, но, как только мелькнула вспышка, Пуг внезапно почувствовал, что совершил ошибку.

— Бегите! — просигналил он Маркосу и Миранде. — Это западня!

Шаровая молния его энергии столкнулась с оборонительным заклинанием, вплетенным в самую ткань корабля. Это была самая тонкая работа пантатиан, которую Пугу доводилось видеть за долгие годы знакомства с ними. Ткань парусов, осмолка палубы, гвозди в обшивке и рангоутное дерево — все было пропитано противомагией. И заклинания обнаружения, и речитатив пантатианских жрецов были не более чем маской, скрывающей красноречивые следы этого тонкого волшебства.

Защита Пуга еле держалась, когда его собственное волшебство обернулось против него. Шаровая молния полетела вспять, стремясь к своему источнику. Разъяренная энергия ослепила и оглушила его, он едва не потерял сознание. Но он рефлекторно отпрянул от корабля, и, когда алые языки пламени охватили волшебника, его невероятная сила и инстинкт уберегли его.

Потом жрецы сами начали атаковать, и Пугу пришлось туго.

Странный призрак явился Пугу, когда он пытался увернуться от очередной волны боли.

— Крошка маг! Неужели ты возомнил, что мы не заметили твоего жалкого маневра? Ты всего лишь пешка в игре такого размаха, какой тебе и не снился. Теперь умри!

В этот миг Пуг увидел лицо своего истинного врага. Вместо Изумрудной Королевы на золотом троне восседал демон. От его когтистой лапы к волшебным ошейникам, надетым на пантатианина и генерала Фейдаву, тянулись мистические цепи. Было видно, что он управляет своими приближенными, как марионетками, и вид у них обоих был беспомощный.

— Я — Якан, и я буду здесь править!

Боль пронзила каждую клеточку Пуга, броня окончательно отказала и разлетелась в пыль. Одежда на нем вспыхнула, и в тот же миг загорелись волосы и кожа. Из обожженных легких вырвался крик, глаза остекленели от жара. Он пытался убежать, но боль была так сильна, что он потерял контроль над своим телом. От боли его покинул разум, и последнее, что запомнил Пуг, погружаясь в темноту, это ощущение, что он кувыркается в воздухе.

Потом его подхватили чьи-то руки, и он издал стон. Его несли наверх, и каждое движение причиняло ему невыносимые страдания. Маркос приказал Миранде:

— Забери нас отсюда, живо!

Даже прохладный воздух жег опаленную кожу Пуга, и тут он отключился.

— Он будет жить? — с тревогой спросила Миранда.

— Я не знаю, — ответил Тахар.

Доминик и Натан в ужасе смотрели на обугленного Пуга. Тело его почернело и дымилось, а в нескольких местах белели обнажившиеся кости.

Акайла сказал:

— Это чудо, что он до сих пор жив.

Накор протолкался вперед и проговорил:

— Жизнь сильна в этом человеке. Она цепко за него держится. Мы должны ей помочь.

Накор поднял руки над головой и произнес заклинание. Он опустил руки Пугу на грудь, туда, где сердце, и сказал:

— Мне нужна вся ваша сила.

Эльвандарские Ткачи заклинаний начали прясть свою магию. Доминик присовокупил к ней свое заживляющее заклинание, самое мощное, какое он знал.

Накор почувствовал, как мощный поток энергии полился вниз по его рукам в грудь Пуга. Под ладонью правой руки Накора сердце Пуга забилось сильнее, впитывая живительную силу как губка.

Этот поток чуть не раскалил самого Накора, но он сосредоточился и попытался разглядеть, как энергия распределяется в теле Пуга.

— Кто-нибудь, положите руку ему на голову, — сказал он.

Акайла немедленно выполнил его указание, и Накор закрыл глаза.

Все больше эльфов собиралось на поляне, чтобы посмотреть на исцеление раненого. Томас пробился сквозь кольцо наблюдателей и подошел к своему другу. Накор открыл глаза и сказал:

— Хорошо. Положите руки ему на горло. Он обжег легкие, и мне нужна помощь.

Он вновь закрыл глаза и направил энергию в тело Пуга. Шло время, ночь уступила дню, а они все трудились, стоя перед ним на коленях, и вливали в умирающего свою животворную энергию и древнюю магию эльфов.

Около полудня Накор пошатнулся и почувствовал, как его запястье обхватили знакомые руки.

— Учитель? — послышался голос Шо Пи.

— Со мной все в порядке, — сказал Накор. — Мне только нужно немного отдохнуть.

— Я вас сменю, — сказал ученик Накора и, заняв место своего наставника, положил руки Пугу на грудь.

К Накору подошла Миранда, и по тому, как покраснели ее глаза, он догадался, что она плакала.

— Он будет жить?

Накор сказал:

— Я не знаю. Человек меньшей силы умер бы мгновенно. Самые сильные умерли бы теперь, но он каким-то образом еще цепляется за жизнь. — Он посмотрел на человека, лежащего на траве, и сказал:

— Теперь он кажется очень маленьким и уязвимым, не правда ли?

— Да, — с трудом проговорила Миранда.

Накор вздохнул. Было очевидно, что он истощен.

— Чем дольше он цепляется, тем больше шансов, что он выкарабкается. Мы все отдаем ему свою энергию, и пока у него есть воля к жизни, он продолжает жить. Я как-то говорил Николасу, что в одних людях жизнь слаба, а в других она сильна. В нас с вами или в вашем отце она сильна настолько, чтобы ее хватило на долгие годы нашего существования, но в Пуге ее еще больше. — Пытаясь успокоить Миранду, он добавил:

— Я думаю, что он выживет.

Миранда внимательно посмотрела ему в глаза.

— Ведь на самом деле вы так не думаете?

Накор пытался изобразить усмешку, но ему это не удалось.

— Нет, не думаю. Мы сделаем все от нас зависящее, но ни одному человеку еще не удавалось выжить после таких страшных ран. — В глазах его мелькнуло горькое сожаление, но он тут же скрыл его под личиной своей обычной веселости. — Но откуда мне знать? Я всего лишь игрок, который знает несколько фокусов, а Тахар и другие Ткачи заклинаний стараются изо всех сил.

— Он ласково потрепал ее по руке. — Я уверен, что он поправится.

Она заглянула ему в лицо и поняла, что эти слова просто блеф, но оценила его жест и, кивнув, отошла к своему отцу.

Накор смотрел ей вслед, потом взглянул на Пуга: потрескавшаяся кожа, почерневшие руки и ноги, влажные язвы по всему телу.

— Но если он выживет, то пройдет еще немало времени, прежде чем он снова сможет сражаться.

Шли дни, а состояние Пуга осталось без изменений. Ткачи заклинаний, Накор и Шо Пи поочередно вливали в бездыханное тело свою живительную энергию. Только истощение заставляло их отойти от него.

Накор, который опять полдня держал вахту у постели больного, подошел к костру, возле которого ужинали Маркос и Миранда, и тяжело сел рядом с ними.

— Как он? — спросила Миранда.

— Все по-прежнему, — сказал Накор, покачав головой. — Я боюсь, что он слабеет.

На глазах у Миранды выступили слезы.

— Он не поправится?

Накор пожал плечами.

— Я не знаю. Может быть, пройдет еще много времени, прежде чем мы это узнаем.

Маркос обнял свою дочь за плечи.

— А времени у нас совсем немного, не так ли?

Накор покачал головой.

— Так. И перед нами еще одна загадка.

Маркос сказал: «Да».

— Я хочу поспать часок-другой, а потом нам нужно будет посоветоваться с королевой и Томасом.

— Я согласен, — сказал Маркос.