Гнев короля демонов - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 44

Пуг услышал мысли Миранды.

— Когда я впервые вошла в Зал Миров, я спросила Болдара Кровавого, что бывает, когда ступаешь в пустоту.

Мысли Пуга были серыми и тусклыми:

— Это пустота между мирами. Здесь ничего нет.

— Кое-что здесь есть, — послышались мысли Маркоса. — Нет во вселенной такого места, где не было бы ничего живого. Те, кто проходит сквозь пустоту, этого не понимают, но есть существа, которые в ней живут.

— Очаровательно, — прозвучали мысли Накора, и в этом слове чувствовалось его волнение.

Неожиданно они оказались в звездном ночном небе, в пузыре воздуха, теплоты и тяготения посреди абсолютной черноты. Под ними в пустоте был виден город, который Пуг никогда не чаял увидеть вновь.

— Вечный Город, — сказал он.

— Какая непривычная красота, — сказал Накор. Пуг поглядел на изаланца и увидел, что глаза его широко раскрыты от удивления.

— Что есть, то есть, — сказал Пуг.

Симметрия города была неуловимо смещена, так что приковывала к себе взгляд, но что именно привлекало внимание, сказать было невозможно. Башни и минареты, казавшиеся слишком тонкими, чтобы держать свой собственный вес, высились на фоне исключительного неба Города. Арки, которые были на мили выше самой высокой крыши Крондора, занимали свободное пространство между зданиями.

Они неслись вниз, хотя не ощущали ничего — из органов чувств работало только зрение.

— Кто это построил? — спросила Миранда.

— Никто, — сказал Маркос. — По крайней мере никто из этой действительности.

— Что ты имеешь в виду, отец?

Маркос пожал плечами.

— Это место уже было здесь, когда возникла наша вселенная. Пуг, Томас и я были свидетелями рождения того, что мы называем нашей действительностью. Это место уже было здесь.

— Творение более ранней действительности? — предположил Накор.

— Может быть, — сказал Маркос. — А может, просто место, которое есть, потому что должно быть.

Доминик все молчал, но теперь спросил:

— Для чего нам это странное и непостижимое место, Пуг?

Пуг сказал:

— Возможно, что это единственное место, где можно свободно говорить и не стать жертвой того, кто стоит за всеми бедами и разрушениями, обрушившимися на наш мир.

Они летели над огромным квадратом, во много раз больше Крондора, где плитки размером с город меняли цвет, образуя завораживающие узоры. Коснувшись поверхности улицы, они увидели, как улицы, составляющие квадрат, повторяют узор.

Миранда сказала:

— Это город. В нем есть здания, которые кажутся домами, и все же в нем нет жизни.

— Зря ты так думаешь, дочь, — сказал Маркос. — Тот фонтан может быть просто украшением, а может оказаться, что это форма жизни, столь чуждая нашему пониманию, что мы никогда не сможем войти с ней в контакт.

— Что, если город сам по себе — форма жизни? — спросил Накор.

— Возможно.

Доминик сказал:

— Зачем боги создали такое место?

— Это смотря о каких богах мы говорим, — сказал Маркос. Светило клонилось к заливу пустоты, на пышную зеленую лужайку, окруженную ухоженными кустами и деревьями. Потом оно исчезло.

— Это, возможно, самый далекий уголок действительности, — сказал Маркос.

— Сад.

Пуг сказал:

— Теперь мы можем поговорить, но сначала я должен еще кое-что сделать.

— Что именно? — спросила Миранда.

Но Пуг уже закрыл глаза и бормотал заклинание. Все присутствующие почувствовали, как вокруг Пуга собирается чудесная энергия, потом она вдруг исчезла, и он открыл глаза.

Миранда, прищурившись, посмотрела на него.

— Это же сильнейшее блокирующее заклинание. Почему мы должны защищаться от чужих ушей в этом отдаленном уголке действительности?

— Все прояснится в свое время, — ответил Пуг. Он посмотрел на аббата. — Пора начинать.

— Что ты знаешь? — спросил аббат.

— Правду, — ответил Пуг. — Ишап мертв.

Доминик кивнул.

— Еще со времен Войны Хаоса.

Миранда сказала:

— Ишап, Тот, Кто Всех Выше? Величайший из Всех Богов мертв?

Пуг сказал:

— Я объясню. Почти сорок лет назад какая-то неизвестная сила пыталась уничтожить святыню ишапиан, волшебный драгоценный камень, известный как Слеза Богов.

Доминик кивнул:

— Об этом мало кто знает. Только принц Арута, несколько из его доверенных советников и Пуг знали о покушении.

— Чтобы понять всю важность этой попытки, вы должны кое-что знать о природе богов и их роли в жизни Мидкемии.

Маркос сказал:

— Доминик, объясни Миранде и Накору.

Доминик оглянулся и, приметив поблизости скамью, сказал:

— С вашего позволения, я присяду.

Они пошли за ним. Старый аббат сел, Накор и Миранда устроились у него в ногах, а Пуг с Маркосом остались стоять. Доминик сказал:

— Во время Войны Хаоса в Мидкемии возник новый порядок. Перед Войной Хаоса основные силы созидания и разрушения находились в тесной связи; этим силам поклонялись валхеру. У них были Ратар и Митар — Она, Кто Есть Порядок, и Он, Кто Есть Хаос, Два Слепых Бога Начала. Но своими набегами на небеса валхеру невольно вносили изменения в мироустройство. Каждое их посещение нового царства, каждое присоединение нового царства к тому, в котором они родились, создавало рябь в потоке времени и изменяло устройство вселенной. Война Хаоса перевернула все в космическом масштабе, поскольку вселенные стремились приобрести более законченный, яснее очерченный вид, чем раньше, и в результате возникли боги.

Доминик обвел взглядом лица слушателей.

— Каждый мир в космосе, каждая планета и звезда во множестве вселенных разделяет общую собственность: существующую на разных уровнях энергию. Многие из этих миров дали этой энергии форму сознания, другие сформировали из нее то, что мы называем магией. На некоторых нет никакой жизни в нашем понимании, а на других — изобилие видов. В конце каждый мир достигнет своего уровня.

Накора все это живо заинтересовало.

— Но ведь они все связаны, правильно?

Доминик сказал:

— По большому счету — да, и в этом заключается суть вопроса. Когда появились боги, они себя каким-то образом упорядочили, но об этом мы могли только догадываться. Но со временем они приобрели свойства, которые выявили их природу. Главным образом это существа органического происхождения, если энергию или разум можно назвать органическими, то есть существа без сознания в нашем понимании этого слова.

Маркос кивнул:

— Я это знаю наверняка.

Доминик продолжал.

— Было семь существ, которые полностью отвечали за порядок в Мидкемии. Люди дали им имена, хотя, что они сами о себе думают, нам понять не дано. Это были Абрем-Сев, Кузнец Действий; Ев-Дем, Работающий Внутри; Графф, Ткач Желании; и Хельбинор, Трезвенник. Это — четыре высших бога, — сказал Доминик, — которые пережили Войну Хаоса, когда восстали низшие боги и валхеру в последний раз прилетели под небо Мидкемии.

— Из-за чего началась Война Хаоса? — спросил Накор. — Что заставило низших богов восстать против высших?

— Никто не знает, — сказал Доминик. — Человечество здесь было еще молодо, оно сбежало в Мидкемию из других миров, поскольку по всем вселенным бушевали валхеру.

— Безумный Бог, — сказал Маркос. — Накор спросил:

— Кто он?

— Неназываемый, — сказал Пуг. — И поэтому мы здесь.

Миранда сказала:

— Вы сказали, что было семь больших существ, а назвали только четырех.

Доминик кивнул.

— Сначала их было семь. Я назвал четверых Строителей, а были еще трое других. Арх-Индар, Самоотверженная, Богиня Добра, которая дала начало всему созидательному и положительному в этом мире. Мы считаем, что она пожертвовала собой, чтобы навсегда изгнать Неназываемого из Мидкемии.

— Ну а кто такой Ишап? — спросила Миранда.

— Он был самым могущественным из Великих Богов, — сказал Доминик. — Он был Уравнителем, Связующим Звеном, и его главной задачей было управлять всеми остальными Богами.

— А кто же этот седьмой Бог, так называемый Неназываемый? — спросила Миранда.