Гнев короля демонов - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 41

— До свидания, милорд, — сказал Ру, и тон его свидетельствовал о том, что его совсем не радует перспектива снова встретиться со своим бывшим партнером. Не то чтобы лорд Вазариус не был гостеприимным человеком, но его представления о гостеприимстве сводились к бесконечным жалобам на плохое вино и еду. А уж эта его дочка! Ру подумал, что ее одной хватит, чтобы он навсегда отказался от женщин. Потом он подумал о Сильвии и поправился: хватит, чтобы он почти отказался от женщин.

Когда он вышел от герцога, открылась другая дверь, и сквайр сказал:

— Лорд Венкар, ваша светлость.

— Пошлите его ко мне, пожалуйста.

Через минуту в комнату вошел перепачканный пылью Арута.

— Отец, — сказал он, протянув к Джеймсу руки.

Джеймс поцеловал сына в щеку.

— Готово?

Арута усмехнулся, и на мгновение Джеймс увидел в сыне что-то от самого себя.

— Готово.

Джеймс стукнул кулаком по левой ладони.

— Наконец-то! Хоть что-то идет по-нашему. Накор согласен?

— Не то слово, — сказал Арута. — Этот сумасшедший согласился бы просто ради удовольствия посмотреть, какие лица будут у магов, когда это случится, но он также понимает, что мы должны защитить южный фланг.

Джеймс посмотрел на карту.

— Это один вопрос.

— Есть и другой, — сказал Арута.

— Какой же?

— Я хочу, чтобы Джимми и Дэш покинули город.

Джеймс отрицательно замотал головой.

— Они нужны мне здесь.

— Я не шучу, отец. Они переняли у вас это дурацкое чувство неуязвимости, и если их не выслать, они прозевают момент и не смогут выбраться из города, когда придет враг. Вы же знаете, что это правда.

Джеймс посмотрел сыну в лицо и вздохнул. Потом он сел и сказал:

— Хорошо. Когда флот Королевы замаячит возле Лэндз Энда, отошли их. Куда ты хочешь их отправить?

— Их мать гостит у своих родителей в Ролдеме.

— Это удобно, — сухо сказал Джеймс.

— Очень, — сказал Арута. — Послушайте, у нас с вами мало шансов выжить. Вы можете лгать мне, даже самому себе, но вы не можете лгать матери.

Джеймс кивнул.

— У нее такое выражение лица, какого я никогда раньше не видел, а ведь она столько испытала, что я представить себе не могу. — Он выдержал пристальный взгляд отца не дрогнув. — Членам вашей семьи предоставляется редкая возможность проверить свой характер.

Джеймс усмехнулся и на мгновение стал похож на молодого отца, который рассказывал маленькому Аруте истории по Джимми-руку.

— Но зато нам не бывает скучно, не так ли?

Арута покачал головой:

— Никогда. — Он изучающе поглядел на отца. — Вы останетесь до конца, правда?

Джеймс сказал:

— Это мой. дом. Я здесь родился. — Если в его словах и была доля сожаления, то он это умело скрыл.

— Вы намерены здесь умереть?

Джеймс сказал:

— Я пока не собираюсь умирать, но, если все же придется, пусть это произойдет здесь. — Он хлопнул ладонью по столу. — Послушай меня, есть многое, чего мы не можем запланировать, и в том числе — будем ли мы завтра живы или умрем. Жизнь слишком часто демонстрировала мне, какой она хрупкий подарок. Помни, никто не уходит из жизни живым. — Он встал. — Пойди умойся с дороги и приходи обедать. Твоя мать будет рада тебя видеть. Если мне удастся предупредить твоих сыновей, у нас будет настоящий семейный обед.

— Это было бы чудесно, — сказал Арута.

Он вышел, и Джеймс, закрыв за сыном дверь, прошел к другой двери на противоположном конце комнаты и выскользнул наружу. Он прошел по коридору в маленькую дверцу, такую низкую, что ему пришлось пригнуться, чтобы в нее войти. Один пролет вниз по винтовой лестнице и снова по длинному коридору до конца. Он подошел к дверям и подергал за ручку, но замок не поддавался. Он постучал два раза, затем, когда с другой стороны раздался один удар, постучал снова. Замок щелкнул, и дверь распахнулась.

За дверью он увидел Дэша с Джимми и еще пару человек в форме без знаков различия и в черных капюшонах с прорезями для глаз. Внутри комнаты было много всевозможных орудий пыток и по стенам висели пустые кандалы. К тяжелому деревянному стулу был привязан человек, голова которого упала на грудь.

— Что? — спросил Джеймс.

— Ничего, — сказал Дэш.

— Иди к своему хозяину. Я только что сказал ему, что вы снова едете в Квег. Он слегка огорчился и огорчится еще больше, если увидит, что ты где-то шляешься, вместо того чтобы заниматься своими прямыми обязанностями.

Дэш сказал:

— В Квег? Снова?

Джеймс кивнул.

— Я потом тебе все объясню.

Когда Дэш подошел к дверям, Джеймс сказал:

— Ах да, между прочим, приехал ваш отец, так что приходи сегодня вечером к нам на обед.

Дэш кивнул и закрыл дверь. Его дед сказал Джимми:

— Оживи его.

Джимми плеснул в лицо человеку стакан воды, и тот очнулся. Джеймс схватил человека за волосы и посмотрел ему в глаза.

— Если бы твои хозяева были немного добрее, они бы не стали блокировать твое сознание. Моя жена лежит в постели с ужасной головной болью, и это приводит меня в бешенство. Так что придется воспользоваться старыми методами.

Он кивнул палачам. Они знали свое ремесло и проворно принялись за дело. Схваченный накануне агент Изумрудной Королевы завопил от боли.

Ру старался казаться внимательным, выслушивая безумно скучный рассказ Вазариуса о заключении договора с торговым сообществом Вольных Городов. Сама история не увлекала Ру. Вопросы бизнеса чрезвычайно его интересовали, и детали договора были весьма необычны, но Вазариус сумел рассказать о нем самым замысловатым и утомительным способом, в результате чего вся эта история была лишена какого бы то ни было намека на индивидуальность, красочность или юмор. Что действительно заинтересовало Ру, так это неумение купца излагать события. Ру совершенно запутался и потерял уже всякое представление о том, кто были участники договора, почему они заключали этот контракт и даже в чем заключалась сделка или почему эта история должна была его развеселить, но он был уверен, что Вазариус может, если постарается, сделать свой рассказ еще бессмысленнее и бессвязнее.

— А что потом? — ловко вставил Ру, после чего Вазариус начал развивать очередную вводную тему, которая была интересна одному ему. Ру пригляделся к Ливии, которая, казалось, вела молчаливый диалог с Джимми. Ру не был уверен, но подозревал, что девушка сердита на его личного секретаря, и Ру ломал голову, что же произошло между ними во время последней встречи. Джимми утверждал, что вел себя как истинный джентльмен и даже игнорировал намеки, которые могли привести к сексуальной связи.

Внезапно осознав, что Вазариус умолк, Ру сказал:

— Ну надо же! Как интересно.

— Весьма, — сказал квегийский аристократ. — Не стоит играть с грузом лорда Венченцо, а уж тем более хвастать об этом на каждом углу.

Ру подумал, что надо бы осторожно выяснить, кто этот лорд Венченцо, чтобы, если вдруг в разговоре вновь всплывет эта тема, он имел хотя бы смутное представление о том, что это за история.

Наконец трапеза была окончена, и Вазариус, отослав Джимми со своей дочерью, предложил Ру довольно приличный бренди.

— Это из той партии, которую вы так любезно мне прислали, — объяснил квегийский лорд.

Ру подумал, что в следующий раз надо будет послать ему что-нибудь получше, на случай если снова придется здесь оказаться. Они сделали по глотку, и Вазариус спросил:

— Какова настоящая цель вашего посещения?

Ру сказал:

— Видите ли, мне необходимо закупить еще масла.

— Вы могли прислать мне заказ, Руперт. Не было необходимости приезжать сюда лично.

Ру заглянул в бокал. Он сделал вид, что колеблется, подбирая слова; на самом же деле Джеймс неуклонно заставлял его репетировать, пока он не научился безукоризненно произносить следующую фразу:

— На самом деле я хотел просить вас об одолжении.

— Каком?

— Я уверен, что в Империи есть агенты или по крайней мере «друзья», которые передают определенного рода информацию.