Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ожившие кошмары (сборник) (СИ) - Рязанцев Павел - Страница 11


11
Изменить размер шрифта:

— Ты дебил? — Вано пытался не сорваться. — Пусть лучше мы их поднимем, — он посмотрел на палатку, в которой спали девушки, — чем их поднимут на клыки твои новые лучшие друзья. Колоти давай. Шуми!

— Как в бубен бить?

— В твоём случае, как в набат. Ну не стой ты!

«Где же ты, сука?» — мысленно обращался Ваня к содержимому своего рюкзака.

Антон выхватил лучом фонарика чёрный котелок, стоявший у тлеющих углей. Схватил его. Ночь разорвал новый звук, затмивший всю царившую до этого какофонию. Ване показалось, что стадо кабанов притихло от воплей горе-туриста, а с крон ближайших деревьев вспорхнула стая воронья. Ладонь Антона теперь украшал багрово-чёрный смайлик, оставшийся от дужки горячего котелка.

— Да как ты дожил до своих лет! — вспыхнул Ваня с новой силой. — Знаешь, в Греции больных младенцев… Эврика, твою мать! Нашёл!

С нездоровой ухмылкой, поскальзываясь на мокрой от уже выпавшей росы траве, Вано бросился к костру. Оттолкнул в сторону танцующего на пятках, скулящего Антона и бросил какой-то грушеобразный предмет в алеющее жерло кострища.

— Ложись, додик! — крикнул он и в два прыжка оказался за спиной пытающегося подняться студента.

— А это что за хрень? — стоя на четвереньках, Антон всматривался в чернеющую в слабом пламени колбу.

Ваня, с протянутой рукой, точно Создатель со знаменитой фрески Микеланджело, бросился к товарищу в надежде оттащить того за капюшон толстовки:

— Не смотри, долба…

Раздался оглушительный взрыв.

Из чёрных макушек елей картечью рассыпалась стая птиц. Уши заполнил монотонный писк, а в воздухе запахло фейерверками. Из пасти камуфлированной палатки, словно белка из дупла, высунулась испуганная Алёна, ища в темноте пятикопеечными глазами источник шума. Может, война? Толик, вырвав замок-молнию, выполз на четвереньках из соседней палатки, похожей теперь на сломанный зонт, волоча за собой зацепившийся спальник. Не решаясь покинуть укрытие, Юля безмолвно выглядывала из зияющего чёрного провала «Снежного барса».

Антон кричал. Катался по сырой траве у разнесённого на сотни углей костра и прятал в ладонях мокрые от крови и пота глаза. Ваня тщетно пытался удержать парня и оторвать от искалеченного лица, казалось, приросшие руки:

— Покажи! Покажи, ради Бога!

Мыча, словно глухонемой, и надрывно поскуливая, Антон нехотя поддался уговорам друга. Алёнка с Юлей, как две кошки в не́погодь, прижались друг к другу, не решаясь покинуть палатку. Боялись смотреть. Онемевший Толик не мог оторвать взгляда от страшной сцены: Вано, склонившись над чёрно-красной кляксой, некогда бывшей молодым лицом, пытался сдержать рвотный позыв.

— Темно, Ванька. Темно! — лепетал Антон, дрожа всем телом. — Они ушли… кабаны?

В последний и единственный раз Толик видел Ваню таким на похоронах его жены. Мужчины молча переглянулись, Вано проглотил тяжёлый горький ком:

— Ушли, Антоха. Теперь безопасно.

* * *

— С тем же успехом я мог бросить ему в палатку гранату, — бичевал себя Ваня, подкуривая сигарету от бычка. — Или, не знаю, затоптать костёр его лицом. Так, забавы ради. Всё равно увечий было бы меньше.

Юля, как курица над хворым цыплёнком, кудахтала над изувеченным братом. Лицо парня отмыли, насколько позволяли скудные запасы воды. Под маской из сажи, крови и соплей оказалась вспаханная осколками стекла плоть. Обожжённое лицо Антона покрывали уже успевшие налиться волдыри, напоминавшие в предрассветной мгле паучьи яйца. Через рассечённое закрытое веко отвратительно алел белок. Веки второго глаза были вывернуты и напоминали несвежие мясные деликатесы. Очевидно, лопнула склера. Всё это месиво Ваня поспешил скрыть за жёстким протектором, сделанным на скорую руку из обложки своего походного блокнота. Теперь Антон чем-то напоминал Циклопа из вселенной Marvel.

— Что делать-то будем, Вань? — спросил Толик, крутя в руках пустую флягу.

— Ну, твоими стараниями, — Ваня искоса глянул на фляжку в руках друга, — Антоха пробудет в отключке ещё пару часов.

— А что я? Что мне оставалось? Не мочой же мне ему вспаханные щёки обрабатывать? Часть — на раны, остальное — в нутро. Жаль только, что спирт был последним. Если ещё какое-нибудь дерьмо случится, то всё…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Не каркай! И без тебя воронья хватает.

— Что хоть в колбе было? — Толик закурил, спрятал под майку выпавший нательный крестик.

— «Медведь». Грамм двести.

Толик немо выругался, сплюнул себе под ноги:

— Чего ж ты «Соколом» не заправил? Может тогда…

— «Медведь», «Сокол», какая уже разница? Порох есть порох! — перебил Ваня. — От «Медведя» хоть прок есть: дым на километры по лесу растекается, а от «Сокола» что? Один пшик. С тем же успехом можно с собой в походы петарды брать.

Ваня запустил пятерню в густую бороду на манер расчёски и добавил:

— Кто ж знал, что эта Варвара любоваться полезет?

«Любопытной Варваре с лица кожу содрали. Любопытной Варваре лицо обглодали!»

— Прости, что? — Толик вопрошающе уставился на друга.

— Говорю, от «Медведя» пользы больше. Зверь за версту порох почует. Не подойдёт.

«А нашей Варваре все кости…» — Толик прокашлялся, пытаясь заглушить голос в голове. Чужой, недобрый.

В лагере пахло бенгальскими огнями. На секунду Ване вспомнился Новый год. Последний, который он встречал вместе с женой. Перед глазами забрезжило сладостное марево воспоминаний: вот он вваливается в квартиру с заснеженной ёлкой, вот Соня напяливает на их кошку рожки Рудольфа, а вот они вместе наряжают лесную красавицу. Запах хвои, мандаринов? Нет, это всего лишь порох и полынь.

«А нашей Варваре рот разорвали», — еле слышно зашелестело, на сей раз в Ваниных ушах, вытащив его из омута воспоминаний. Вано в замешательстве взглянул на друга. Толик молча перешнуровывал ботинки.

К мужчинам робко подсела Алёнка.

— Что теперь будет… с Антоном? С походом? — спросила она явно у обоих, но смотрела почему-то на Ваню. Тот, слепо уставившись в сереющее на востоке небо, крутил пару обручальных колец на безымянном пальце.

— Антохе транспорт нужен, — сказал Вано. — Я вернусь к знакомой вехе, к разделению лесосек. Узнаю номер лесосеки — смогу понять, где мы находимся.

Ваня похлопал себя по нагрудному карману, из которого торчала помятая как черепаха богом карта.

— А разве карты не сворачивают в трубочку? — спросила Алёна без тени сарказма.

Вано исподлобья взглянул девушку.

— Ой, молчу, — Алёна замялась, сделала глубокий вдох. — А можно с тобой? В смысле за помощью.

— Не можно, — отрезал Ваня. — Женщин и детей багажом не беру, а так как ты у нас два в одном…

Алёна закатила глаза, а Ваня добавил:

— А ты не хочешь побыть хорошей девушкой? Останься с Антохой.

— У него уже есть хорошая сестра, — выдала Алёна. — К тому же от меня тут толку мало. Нам что, втроём над ним колдовать? И мне… страшно тут.

Ваня взглянул на Толика — тот пожал плечами. Алёна посмотрела на большие наручные механические часы — подарок Антона перед походом. Это лето должно было стать для них особенным, незабываемым. И Бог свидетель — оно таким стало.

— Пакуй своего «Снежного барса». Надеюсь, не пригодится, — снисходительным тоном сказал Ваня и проверил наличие компаса в кармане.

Словно гром средь ясного неба до лагеря донёсся волчий вой. Эхо металось в макушках деревьев как пойманная в клетку птица.

— Да вы, блядь, издеваетесь?! — заорал Толик в серое небо.

— Слышишь эхо? — обратился Вано к Толику, пряча нож в ножны. — Значит, они далеко. Расслабься.

— Расслабиться? Насколько далеко? — спросила перепуганная Алёнка.

— Достаточно для того, чтобы убраться отсюда до восхода солнца, а днём волк не ходит, — Ванино спокойствие восхищало и пугало одновременно. — Надеюсь, к следующей ночи нас здесь уже не будет. Чего стоишь, Златовласка? Всё собрала?

— Ау, мужик! В смысле «убраться»? — Толик побагровел. — Вам до ближайшего села сутки по болотам пилить! А меня с бабой и инвалидом на корм оставляете?