Долина тьмы - Фейст (Фэйст) Рэймонд Элиас - Страница 66

Открылась дверь. Вошел мужчина, следом за ним - Алморелла.

Она закрыла дверь, и мужчина низко поклонился:

- Это честь для меня. Всемогущий.

- Да благословен будет дом твой, Нетоха. Здоров ли ты?

- Здоров, Всемогущий. Чем могу служить тебе?

- Садись и расскажи мне о том, как идут дела в Империи. - Нетоха сел. - Священным Городом все еще правит Ичиндар?

- Да, Свет Небес все еще правит империей.

- А Имперский Стратег?

- Альмеко, которого ты знал, сохранил честь, лишив себя жизни, когда ты опозорил его на Имперском фестивале. Теперь белые с золотом одежды носит его племянник Аксантукар. Он из семьи Оаксатукан, которая выгадала на смерти других, когда... мир был нарушен. Те, кто имел притязания, были убиты, и многие, имевшие столько же прав на этот пост, сколько и он... получили свое. Партия Войны все еще верховодит в Высшем Совете.

Паг задумался. Раз партия Войны все еще сильна, ему будет нелегко найти сочувствующих в Высшем Совете. С другой стороны, никогда не прекращающаяся борьба за власть могла предоставить ему возможность найти союзников.

- А Ассамблея?

- Я отправил те письма, что ты просил меня отправить.

Всемогущий. Другие сжег, как ты велел. Я получил только записку, в которой один из Всемогущих благодарил меня, и ничего больше.

- О чем сейчас говорят люди?

- Давно я не слышал, чтобы упоминали твое имя. Но сразу после того, как ты исчез, было объявлено, что ты пытался заманить в ловушку Свет Небес, и тем самым навлек на себя бесчестье. Тебя объявили преступником, Ассамблея исключила тебя - впервые за всю историю, и тебе запрещено носить черные одежды. Твои слова больше не закон. Любой, кто осмелится помочь тебе, подвергает смертельной опасности свою жизнь, жизнь своей семьи и всего рода.

Паг поднялся:

- Мы не задержимся здесь, друг. Я не могу подвергать опасности вашу жизнь. - Он пошел к двери, а Нетоха сказал:

- Я знаю тебя лучше, чем другие. Ты никогда бы не сделал того, в чем тебя обвиняют, Всемогущий.

- По решению Ассамблеи я больше не Всемогущий.

- Тогда я должен поблагодарить простого человека, Миламбер, - сказал Нетоха, называя Пага его цуранским именем. - Ты много дал нам. Имя Нетохи Чичимека занесено в свитки клана Хунзан.

Мои сыновья вырастут важными людьми только благодаря твоей щедрости.

- Сыновья?

Алморелла похлопала себя по животу:

- Следующей весной. Жрецы-целители говорят, что будут близнецы.

- Кейтала обрадуется вдвойне. Она будет рада узнать, что сестра ее сердца, во-первых, процветает, а во-вторых, готовится стать матерью.

Глаза Алмореллы повлажнели:

- А как поживает Кейтала? А мальчик?

- Мои жена и сын живут хорошо и шлют тебе горячий привет.

- Передай и им наши самые наилучшие пожелания, Миламбер. Я молилась о том, чтобы когда-нибудь мы встретились с ней снова.

- Может быть. Не скоро, но когда-нибудь... Нетоха, ты ничего не менял?

- Нет, Миламбер. Я ничего не трогал. Это ведь твой дом.

Паг поднялся и поманил за собой остальных.

- Рисунок мне может понадобитьея для быстрого возвращения в мой мир. Если я два раза ударю в гонг на входе, отправь всех из дома, потому что за мной могут гнаться те, кто все здееь разрушит. Надеюсь, этого не случился.

- Воля твоя, хозяин.

Они прошли в другую комнату.

- На поляне у пруда устройство, посредством которого я могу вернуться домой. Мне бы хотелось, чтобы его никто не трогал, - сказал Паг.

- Хорошо. Я скажу слугам, чтобы на поляну никого не пускали.

- Куда ты, Миламбер? спросила Алморелла.

- Этого я вам не скажу чего вы не знаете, того у вас не смогут узнать даже маги. Вы и так в опасности просто потому, что пустили меня под свою крышу. Не стану ее увеличивать.

Паг привел Мичема и Доминика в комнату с рисунком на полу и закрыл за собой дверь. Вытащив из-за пояса свиток, запечатанный воском, Паг положил его в центр большого рисунка - из керамической плитки были выложены избражения трех дельфинов.

- Я посылаю другу письмо. С этой печатью никто, кроме того, кому оно предназначено, не смеет коснуться его. - Он на мгновение закрыл глаза - и свитка на полу не стало.

Затем Паг поставил Доминика и Мичема на рисунке рядом с собой.

- Каждый Всемогущий имеет в своем доме определенный рисунок, и если его хорошенько вспомнить, можно отправляться туда самому или посылать разные вещи. Иногда место, которое очень знакомо, например, кухня в Крайди, где я в детстве работал, может служить таким рисунком. Обычно полагается ударом в гонг известить о своем появлении, во на этот раз я не стану этого делать. Идем. - Он взял их за руки, закрыл глаза и начал читать заклинания. Комната закружилась перед их глазами, а когда кружение остановилось, оказалось, что это другая комната.

- Что... - начал Доминик и понял, что они перенеслись в другое место. Он посмотрел на пол: они стояли на изображении красно-желтого цветка.

- Здесь живет, - сказал Паг, - брат одного из моих учителей. Этот рисунок был сделан для него, и Всемогущий частенько сюда заглядывал. Надеюсь, мы найдем здесь друзей.

Паг подошел к двери и, приоткрыв ее, выглянул в коридор. За ним встал Доминик.

- Как далеко мы перенеслись?

- Миль за восемьсот, может быть, больше.

- Невероятно, - тихо сказал Доминик.

Паг быстро провел их по коридору и, не постучав, раздвинул дверь в другую комнату.

За низким столом сидел старик в темно-синем одеянии простого, но изысканного покроя. Прищурившись и шевеля губами, он читал пергамент, лежавший перед ним. Паг был потрясен - он помнил этого человека полным сил мужчиной. Прошедший год сильно состарил его.

Старик взглянул на вошедших.

- Миламбер! - воскликнул он в изумлении.

Паг, пригласив своих спутников войти, задвинул за ними дверь.

- Да благословен будет дом твой, властитель Шиндзаваи.

Камацу, глава рода Шиндзаваи, не стал вставать, чтобы ответить на приветствие. Он пристально смотрел на своего бывшего раба, который поднялся до ранга Всемогущего.

- Тебе вынесен приговор, бесчестный предатель. Если тебя поймают, у тебя отнимут жизнь. - В холодном тоне старика сквозила враждебность.

Паг опешил: Камацу был одним из организаторов заговора с целью положить конец Войне Врат, и Касами, его сын, отвез предложение о мире королю Родрику.

- Чем я заслужил такие оскорбления от тебя, Камацу? - спросил он.

- Я потерял сына, когда ты попытался обманом заманить в ловушку Свет Небес.

- Твой сын жив, Камацу. Он по-прежнему почитает и любит отца.

Паг передал Камацу письмо от Касами. Старик долго читал его. Когда он закончил, слезы текли по его морщинистым щекам.

- Это правда? - спросил он.

- Правда. Мой король не предавал тех, кто собрался за столом переговоров. И я не замешан в предательстве. Долго мне придется объяснять тебе, в чем дело? Сначала послушай, что я расскажу о твоем сыне. Он не только жив. Он занимает высокое положение в моей стране. Наш король не ищет отмщения бывшим врагам. Он обещал свободу всем, кто станет ему служить. Касами и все остальные - свободные люди. Они состоят на службе в армии короля.

- Все? - недоверчиво спросил Камацу.

- Четыре тысячи солдат Келевана теперь солдаты армии моего короля. Они считаются самыми благонадежными его подданными. Они не запятнали бесчестьем свои имена. Когда жизнь короля Лиама была в опасности, его охрана была возложена на твоего сына и его людей. - Гордость отразилась в глазах Камацу. - Цурани живут в городе, который называется Ламут, и доблестно сражаются против врагов нашей страны. Твой сын носит титул графа этого города, а это важный ранг, подобный рангу властителя. Он женат на Мигэн, дочери богатого купца из Рилланона, и ты скоро станешь дедушкой.

Казалось, к старику вернулись силы.

- Расскажи, как он живет, - попросил он. Паг и Камацу стали говорить о Касами, его жизни в последний год, о его возвышении, о том, как перед коронацией Лиама он встретил Мигэн, его недолгих ухаживаниях и их свадьбе. Они говорили почти полчаса - Паг на время позабыл о неотложности дела, приведшего его сюда.