Если хочешь, останься (СИ) - Шервинская Александра Юрьевна "Алекс" - Страница 17

– Тёмной ночи тебе, – негромко, низким, хрипловатым, словно простуженным или сорванным голосом проговорил пришедший, – я рад, что ты пришёл.

– И тебе тёмной ночи, – Огюст встал с камня, – это ты меня позвал?

– Не совсем, – обладатель хриплого голоса негромко засмеялся, – тебя привела твоя кровь, Огюст Стендридж, я только слегка помог.

– Ты меня знаешь? – молодой человек искренне изумился. – Откуда?

– Я наблюдал за тобой, – не скрывая усмешки, ответил незнакомец, – когда я почувствовал в тебе его кровь, то решил повнимательнее присмотреться.

– Его? Кого – его? – Огюст нахмурился и пожал плечами. – Как-то я пока не очень понимаю, если честно.

– Откуда бы ты понимал, мальчик, – как-то очень по-человечески вздохнул закутанный в мрак незнакомец, – но я не назвал себя. Это невежливо, ведь твоё имя мне известно. Я Эрвин Блэквуд, горнист и личный вестовой графа Генриха Шеффилда.

– Графа Генриха? Отца Изабель и первого владельца этого замка? – Огюст решил, что у него слуховые галлюцинации, он читал, что такое иногда случается при эмоциональных перегрузках. – Но что может меня с ним связывать? Мы с Шеффилдами никогда не состояли в родстве… Кажется…

– Вот разве что «кажется», – незнакомец подошёл ближе, и Огюст уже без удивления понял, что перед ним очередной призрак. Он откинул капюшон словно сотканного из мрака плаща, и юноша увидел лицо немолодого, бесконечно уставшего воина. Левую щёку пересекал старый, уже зарубцевавшийся шрам, но тёмные глаза смотрели решительно и строго. – Если бы в тебе не было его крови, я никогда не смог бы её почувствовать, а ты никогда не услышал бы мой зов.

– А как ты смог? Это ведь его кровь, а не твоя? – вдруг заинтересовался Огюст. – Ты не думай, я верю, просто не понимаю.

– Мы с Генрихом кровные братья, – пояснил Эрвин, – побратались после одной из битв, где я спас ему жизнь, а потом он вынес меня из-под вражеских стрел. Поэтому я чувствую…

– А граф? – Огюсту казалось, что он видит сон, но сон удивительно интересный и загадочный. – Почему пришёл ты?

Призрак помрачнел, на его лицо словно набежала туча, он вздохнул и проговорил, с трудом сдерживая боль:

– Он не хочет ничего вспоминать, сознательно блокируя чувства, мысли и воспоминания, – Эрвин посмотрел на Огюста, – он до сих пор винит себя в том, что по его вине погибли защитники замка. И не может себе простить гибели малышки Изабель. Когда предательская стрела нашла его в лесу, он не смог спокойно уйти за грань, слишком сильно держало его чувство вины и желание отомстить. Он остался, а потом древняя кровь потребовала своего, и он постепенно подчинил себе весь лес, став единоличным Хозяином. Любой зашедший в лес без его позволения рисковал там и остаться, так как Хозяина переполняла ненависть ко всем, кто жил, а не умер, как он и те, кого он любил. Не спеши осуждать, – остановил призрак хотевшего возразить юношу, – никогда не торопись судить, мальчик.

– Я и не собирался, – покачал головой Огюст, – я просто подумал о том, что сейчас нам бы совсем не помешала помощь такого могущественного существа, как Хозяин леса. Но, боюсь, он не захочет нам помогать… Я прав?

Бывший вестовой долго молчал, а потом внимательно посмотрел на Огюста.

– Ваш некрос приходил к нему, но они не договорились, вернее, Генрих не стал с ним разговаривать. Он не хочет вспоминать, для него это слишком мучительно. Но я – могу, да я ничего и не забывал. Я ведь еле успел тогда поскакать вслед за ним, надеялся спасти, но и сам остался на лесной дороге. Я был верен Генриху при жизни, остался верен и после смерти. Поэтому я попытался позвать кровь Шеффилдов, и ты откликнулся на мой зов.

– Ты можешь нам помочь? – Огюст даже не пытался скрыть надежду. – Нас мало, мы можем не выстоять против Блайвиля, если тот приведёт большое войско.

– Поэтому я здесь, – Эрвин решительно шагнул к Огюсту, – я сделаю это, даже если Генрих разгневается и решит меня развеять. Я устал от безнадёжной борьбы, мальчик. Возьми это и передай некросу, он поймёт, что нужно с этим делать.

Тут старый воин протянул Огюсту завёрнутый в ткань длинный и достаточно тяжёлый предмет.

– Это меч Генриха, он когда-то сам выковал его здесь, в старой кузнице, от которой уже наверняка и следа не осталось. Это славный клинок, он вдоволь напился в своё время вражеской крови, а потом Генрих спрятал его, сказав, что не хочет больше брать в руки оружие, которое не оправдало его надежд… Но я верю, что он ещё послужит. Ты передашь его?

– Конечно, – пообещал Огюст, смутно ощущая в клинке, который держал в руках, отголоски жизни, мысли, воли и почти человеческого разума. – Он живой?

– Ты слышишь его? – в глазах бывшего вестового вспыхнул огонь. – Да благословенна будет Великая Бесконечность! Теперь я знаю, кому мне отдать вторую часть…

– Часть чего?

– Возьми, – старый воин протянул юноше небольшой свёрток, – что-то подсказывает мне, что они наконец-то дождались своего мастера.

Огюст бережно положил меч на траву, попросив взглядом разрешения, развернул ткань и ахнул, не в силах сдержать эмоций: перед ним была пара метательных ножей, выкованных из странного металла, отливающего в лунном свете ярким серебром.

– Ты отдаёшь их мне?! – Огюст не мог поверить, что ему достанется такое сокровище, ведь даже последнему глупцу было ясно, что клинки непростые.

– Генрих выковал их вместе с мечом, но никогда ими не пользовался, не очень он любил это дело, ему больше по нраву был меч или в крайнем случае – секира. А ты, я видел, мастер метать клинки. Бери, может, именно тебя они и ждали…

Юноша взял невероятное оружие и почувствовал, что никогда и ни за что не сможет с ними расстаться, он словно обрёл потерянную часть себя самого.

– Я могу как-то отблагодарить тебя за такой совершенно невероятный дар? – он поднял сияющий каким-то внутренним светом взгляд на Эрвина, но тот лишь покачал головой.

– То, что это оружие наконец-то снова почувствует тепло живых человеческих рук – это уже лучшая награда, – негромко ответил бывший вестовой, – может быть, в отличие от нас, у него появится шанс снова встать на защиту замка и на этот раз победить. Прощай, мальчик, и да поможет вам Великая Бесконечность!

С этими словами старый воин накинул капюшон и, сделав несколько бесшумных шагов в сторону леса, растаял в ночной мгле.

А Огюст остался стоять возле камня, растерянно глядя на легендарное оружие, попавшее к нему таким необычным образом. Потом юноша, почти не дыша, взял клинки, которые как влитые легли в его ладони, глубоко прерывисто вздохнул и бережно вложил их в свободные гнёзда на специальном поясе. Затем нагнулся, поднял меч, тщательно завернул его сначала в промасленную ткань, а затем в полотно и решительно зашагал в сторону центрального здания. Меч нужно было передать ректору, и сделать это нужно было прямо сейчас, в этом Огюст почему-то даже не сомневался.

Как молодой человек и предполагал, в кабинете ректора горел свет и раздавались негромкие голоса. На какое-то время Огюст засомневался: можно ли отдавать такое оружие при посторонних, но потом решил, что все они сейчас связаны одной целью, и Теодор сам вряд ли станет делать из всего этого секрет.

Постучав и услышав приглашение, Огюст открыл дверь и вошёл в кабинет. Быстро окинув помещение взглядом, он слегка расслабился: помимо самого Теодора здесь находился принц Хасид, ближайший друг ректора, лейтенант Биэль и капитан Харви. Всем троим – это Огюст знал совершенно точно – ректор доверял безоговорочно.

– Огюст? – искренне изумился Теодор и тут же встревоженно уточнил. – Что-нибудь случилось?

– Да я даже не знаю, как и сказать, – вдруг растерялся Огюст и молча шагнул вперёд, протягивая Теодору свёрток с мечом. – Вот, возьмите, лорд ректор, меня просили вам передать…

– Что это? – с нормальным человеческим любопытством посмотрел на непонятный предмет принц Хасид.

– Разверните… – Огюст торопливо добавил, – там нет ничего опасного!