Мой любимый Драконыч (СИ) - Андреева Августа - Страница 1

Ксения. Насильники и их жертва. Знакомство

Сколько помню себя, я всегда хотела стать врачом. И не просто врачом, а хирургом. Почти все девочки проходят этот этап — желание стать врачом или учительницей. Но у меня это желание возникло и осталось со мной навсегда. И вот годы напряженной и вместе с тем увлекательной учебы позади. Я закончила мединститут, интернатуру и пришла устраиваться на работу в престижную областную многопрофильную больницу, в отделение абдоминальной хирургии. Был рабочий вторник. И вот уже минут пятнадцать как я сидела на стуле в отделе кадров, сложив руки на коленях и придерживая свой бледно- голубой рюкзачок. Инспектор отдела кадров изучала мои документы. Я слегка нервничала. Хотя для этого не было причин. Каюсь. Я блатная девчонка. В трудоустройстве мне помог мой дед: врач высшей категории, заслуженный хирург, кандидат медицинских наук, зав. отделением торакальной хирургии онкодиспансера. Он предлагал мне работу в своем отделении, но я не захотела. Вчера дед созвонился с главным врачом областной больницы, своим однокурсником Лешкой (ну, это для деда Лешка, а вообще-то Гордеев Алексей Сергеевич, тоже заслуженный, тоже кандидат, и пр. пр.), и вот я сегодня сижу на стульчике в отделе кадров. И не чувствую себя неловко. Вот такая я испорченная мажорка. Это если не знать, сколько времени я провела в библиотеке, в анатомичке и ассистируя в операционной. Впрочем, меня никто ни в чем не обвиняет. Так что и оправдываться мне не перед кем. Внезапно в кабинет кадровиков быстрым шагом вошел высокий врач. О-го-го! — мысленно восхитилась я. Рост под два метра, широченные плечи, стройные бедра, блондин с густыми, неожиданно темными бровями, карими глазами и смуглой кожей. Нестандартное сочетание. Очень привлекательные черты лица. Вот просто голливудская звезда. Крупный, но красивой формы нос, хорошо очерченные скулы и губы, мощная, спортивная шея. А осанка! Ммм… Как будто он кадровый офицер…гусар! … «не обещайте деве юной любови вечной на земле…» Я восторженно смотрела на мужчину. А он уставился на меня. И лицо его скривилось, как будто он пришел выбирать себе невесту среди красавиц, а увидел маленькое, кривенькое, прыщавенькое нечто. Я даже опешила. Никогда на меня так мужчины не смотрели. Девушки, бывало, морщились. Из зависти. Потому что я красотка, каких поискать. Вот просто под стать этому красавчику. Но, видимо наши критерии красоты не совпадают. Тем временем красавец оторвал от меня свой неприязненный взгляд, и посмотрел на инспектора, изучающего мои документы. И эта тетка, молча ему кивнула, переведя затем взгляд на меня. Я подобралась. Еще не понимая, что происходит, но чувствуя, что ничего хорошего для меня. Красавчик сжал челюсти, от чего на скулах зашевелились желваки, стремительно развернулся и покинул кабинет. Инспектор опять уткнулась в мои документы, заполняя какие-то бланки в компе. Один клик по клавиатуре и из принтера полезли странички текста.

— Ксения Андреевна, прочитайте и распишитесь. Завтра зайдете к секретарю зама по хирургии на этом же этаже кабинет номер 201, распишитесь в приказе. Сегодня можете быть свободны. Вы зачислены в штат с завтрашнего числа. Рабочий день с 8 утра. Коллективу Вас представят завтра на пятиминутке. Всего хорошего.

Я расписалась, взяла протянутую мне пачку моих документов, поколебалась, но все-таки спросила

— А, кто этот врач, что только что заходил?

Инспектор улыбнулась, — Понравился наш Игорь Маркович?

Я неопределенно дернула плечиком. Так-то да, но в свете его гримас в мою сторону даже и не знаю.

Инспектор несколько мгновений ждала моего словесного ответа, но тут на ее столе зазвонил телефон, и она потянулась за трубкой. Я быстренько свалила из кабинета. Сразу свернула к стенке, где стоял ряд стульев. Присела, вынула из рюкзачка пластиковый конверт и стала засовывать в него документы.

— Да. Правильно ты все понял. Это она. Уже ушла.

Дверь в кабинет осталась открытой, и слышно все было замечательно.

Негромкое хихиканье.

— Игорек, ты слишком злобен.

Опять пауза.

— Я тебе советую расслабиться и, не сопротивляясь изнасилованию, получить удовольствие.

Моя рука остановилась, перестав запихивать конверт в рюкзак. Это же обо мне? Нет? Да?

Игорек…Игорь Маркович. Так вроде она назвала злобного доктора.

Епть… Кто же это такой и что ему надо. И вдруг меня осенило. Кто-то из начальства. Зав. отделением или кто-то из заместителей главврача. А насильники — это я и мой дед.

Меня тут не хотят. Это неприятно. Ведь они еще даже не знают, какая я. Какой я врач, какой человек и все равно не хотят. Я вспомнила деда, который долго отговаривал меня от хирургии, и часто повторял, что хирургия — это не женская профессия, и что хороших женщин хирургов он знает двух-трех. Я всегда возбуждалась и начинала спорить с ним. Нет, в принципе я согласна, что профессия хирурга очень тяжела и физически, и психически, и, наверное, да — женщине лучше находиться среди красоты, цветов, духов и прочих прекрасных вещей, а не в операционной, оперируя разлитой перитонит. Но, из каждого правила бывают исключения. И, женщины, в принципе, редко идут в хирургию.

— Вот, дед скажи, сколько из ста твоих учеников стали хорошими хирургами, а очень хорошими, а гениальными? Хорошими — половина, очень хорошими — десяток, в гениальными — один, или никто. Так что процентное соотношение соблюдено. Из десяти женщин, которые выбрали профессию хирургов — две очень хорошие. И, вообще, ты меня поддерживать должен. Мне и так постоянно твои коллеги настроение портят на эту тему. Сексисты!

Дед вздыхал и начинал меня жалеть. Но, и жалел он как то неправильно. Жалел, полностью, будучи уверенным, что жалеть меня очень даже надо, потому что скоро я буду часто и сильно бита.

А, ведь, я, ленивая идиотка, вчера не удосужилась залезть в комп и посмотреть информацию о своем будущем месте работы. Все очень быстро произошло. Интернатуру я проходила в клиниках мединститута и, вроде, меня там без неудовольствия брали на работу. Во всяком случае, мой разговор с завотделением меня настроил именно так. Но, вчера ко мне пришли двое моих однокурсников, с которыми мы давно и весело дружили, (несмотря на то, что каждый из них никак не хотел отказаться от надежды затащить меня к себе в постель), и стали хвастаться, что устроились в Областную больницу. Оба в травматологию. И, внезапно, они начали звать меня туда же. Расписывали всякие профессиональные вкусности, и я задумалась, а ведь верно. Надо идти. Там и школа, и возможности, и друзья рядом будут. Позвала деда. Дед задумался на минуту и пошел звонить «Лешке». Еще через пять минут зашел к нам и бросил

— Лешка берет тебя. Завтра в десять ноль-ноль чтоб была в отделе кадров.

Я не стала спорить, хотя хотела отдохнуть с месячишко перед поступлением на работу. Съездить куда-нибудь на море, или просто поваляться с книжкой и смартфоном в саду. Мы с дедом жили в коттедже, и у нас был милый садик, состоящий из двух яблонь, одной вишни, одной груши, одной липы и одного тополька. Тополь стоял возле той секции забора, которая прилегала к улице. И каждую весну бесил соседей, забрасывая кое-какой свой пуховый десант за забор. В основном пух летел на улицу, потому что тополек и стоял возле уличного забора. Но отдельные грозди пуха иногда залетали к вредной скандальной паре. И падали то они в тот угол участка, где стояла кабинка типа МЖ. Но пара каждый раз орала и грозила нам пожаром, тайфуном, цунами и метеоритным дождем. Требовали спилить наш беззащитный тополек. Но, мы с дедом наотрез отказывались убивать любимое деревце по требованию пухоненавистников. Возвращаюсь к нашему с дедом садово-огородному хозяйству. Еще у нас была одна грядка с клубникой, небольшой малинник, три кустика смородины, куст крыжовника и две рабатки с цветами вдоль дорожки, ведущей к воротам. Дед любил возиться в нашем садике и все мечтал, что выйдя на пенсию, купит дом в деревне с большим садом. Но, для меня и наш сад был хорош. Вчера мы с Аликом и Серым распили бутылку шампанского на веранде, а потом загорали возле бассейна, болтали, ржали, бесились в бассейне и брызгались водой. Дед ругался, что мы идиоты, что после шампанского нельзя жариться на солнце. И, конечно, он был прав, потому что после того, как друзья ушли, я была уставшая, как будто неделю пахала в поле, а не бездельничала весь день. И, проводив ребят, я сразу ушла спать…