Капитан - Перунов Антон - Страница 15

— Это еще не все, — продолжал Макаров. — Я, конечно, не хотел бы лишиться такого опытного офицера, как вы, но Николаевская академия тоже находится в столице. И если вы, не тратя времени даром, обратитесь с прошением прослушать курс, вас наверняка допустят к экзаменам…

— Что тогда?

— Как что? Вернетесь к нам с орлами на погонах! Будьте покойны, необходимую аттестацию я вам обеспечу.

«Ну вот, мели, Емеля, твоя неделя… Теперь еще и академия. А это уже полтора-два года. Этак мне и в отставку можно будет выходить с полным пенсионом сразу по ее окончанию… Ладно, поживем-увидим, как оно все обернется…»

— К слову, готовьтесь к высочайшему приему, — продолжил заливаться соловьем адмирал. — Государь желает лично наградить героев Сеульского сражения. И вы, без сомнения, будете в числе приглашенных.

— А капитан Колычев?

— Ну, куда же без него. Его величество об этом примечательном молодом человеке соизволил лично осведомиться.

— Неужели? За что Мартемьяну такая честь?

— А сами не догадываетесь? Очень он уж у вас приметная личность. Да к тому же хорошей фамилии. Кроме того, в ОЗК заинтересовались его трофеем. Как там он его нарек?

— «Ночной Птицей».

— Вот-вот. Кстати, ее тоже вполне могут выкупить в казну, да еще и за хорошую цену. На эти деньги ваш протеже, если у него не прошла блажь быть рейдером, вполне может купить себе любой новейший лайнер. Как вам такая будущность? В общем, поезжайте оба… поверьте, так всем будет только лучше!

Примерно в это же время самый молодой капитан Сеульской базы, а вполне вероятно, и всего рейдерского сообщества, вел приватный разговор с управляющим «Одессой».

— Семен Наумович, найдется у вас свободная минутка?

— Для вас, юноша, хоть две, — охотно отозвался Бенчик. — А что случилось, некая молодая особа обнаружила, что беременна от вас?

— Пока, слава богу, нет.

— Так может, вы впали в «грех зеленого сукна» и проиграли немножко больше, чем имеете?

— Тоже мимо.

— Тогда что вы хотите от бедного еврея?

— Ой, чтоб я так жил, как вы жалуетесь! — в том же духе ответил Март, но тут же согнал с губ улыбку и очень серьезно посмотрел на Беньямина.

— Мое дело куда более важное и вместе с тем опасное. Однако по его завершении способно принести очень серьезные дивиденды.

— Слушаю всеми ушами, — подобрался Семен Наумович, почуяв запах денег.

— Помните наш недавний разговор о графе Оссолинском?

— До последнего слова!

— Так вот, у меня есть обоснованные подозрения, что именно этот господин являлся крысой в штабе эскадры.

— Чтобы так говорить, нужно иметь немножечко доказательств. Они у вас имеются?

— Пока только косвенные.

— И какие же?

— Ну, хотя бы его таинственная пропажа в тот самый день, когда я вернулся в Сеул с генералом Цукахара и другими пленными.

— Этого мало!

— Я знаю, но именно поэтому я решил обратиться к вам.

— И что вы из-под меня хотите?

— Я собираюсь уничтожить Оссолинского. Но для этого мне нужны просто железобетонные доказательства. Вы — человек опытный и со связями. К тому же, насколько я успел убедиться, честный…

— Вот умеют некоторые люди похвалить так, что будто бы плюнули в морду… И к слову, если вы так уверены, то не проще ли решить вопрос без всех этих судейских закорючек…

— Да, проще. Но нет. Этот вариант мне не интересен. Я хочу припереть графа к стенке, а еще лучше — подвести под петлю. И строго в соответствии с российским уголовным законодательством. Кроме того, я собираюсь начать кое-какие коммерческие проекты, и мне нужен хороший адвокат. Лучше вас я никого не знаю!

— Это у вас от неопытности, — хмыкнул Беньямин, после чего пытливо посмотрел на потенциального клиента и, отчетливо проговаривая каждое слово, спросил: — Скажите мне, мой юный друг, ваш опекун знает за ваши проекты, или вы хотите оставить этот маленький гешефт в тайне?

— Пока нет, но я собираюсь ему рассказать в самое ближайшее время.

— Так вот сначала расскажите, а потом мы втроем все подробно обсудим… Кстати, совсем забыл спросить, что вам сделал граф, что вы его так не любите?

— Я уверен, что именно он стоит за покушением на меня и убийством моей семьи.

— В таком разе вам тем более нужно рассказать все Зимину!

Новость о подписании перемирия распространилась по «солдатскому телеграфу» со скоростью степного пожара. На Сеульской базе рейдеров, где привычная анархия с недавних пор сменилась под действием жесткой руки Зимина строжайшей дисциплиной и порядком, это поначалу почти никак не отразилось.

Разве что свободные от патрулей и вахт бойцы, сбиваясь в кучки, вполголоса переговаривались, обмениваясь мнениями относительно всего происходящего и дальнейших перспектив. Версии высказывались разные, но большинство прозорливо сходились в одном — скоро для них наступит воля вольная.

Едва машина каперанга, гудя клаксоном, вкатилась на стоянку перед «Одессой», как туда и без команды быстро подтянулись все капитаны, находившиеся в это время на земле.

— Господа, я собрал вас, чтобы довести приказ командующего флотом, — начал Зимин, пытливо вглядываясь в лица своих бывших коллег, а теперь еще и подчиненных. — Как вам, по всей вероятности, известно, заключено перемирие, и флот более не нуждается в наших услугах. С сегодняшнего дня наш отряд считается распущенным, а контракты аннулированными.

— Когда будет расчет? — холодно блеснув глазами, поинтересовался Муранов.

— Все, что причитается за выполненные задания, включая наградные и премиальные, начнут выплачивать завтра. При условии, разумеется, что будет предоставлена вся необходимая отчетность, а дополнительное вооружение и оборудование возвращено в арсеналы.

— Ты же прекрасно понимаешь, что это невозможно! — скривился командир «Ангары».

— А как быть с теми, кто сейчас в рейсе и на задании?! — загалдели присутствующие, разом позабыв о субординации.

— Тише, господа, не на базаре! — призвал к спокойствию приватиров Зимин. — На все про все у нас неделя. Однако рекомендую поторопиться, пока я нахожусь в Сеуле. Кто не успеет, будет выбивать свои деньги из интендантов самостоятельно!

— Ловко придумано, — попытался кто-то бурчать в задних рядах, но остальные его не поддержали.

Условия контракта соблюдены, а это для рейдеров было главное.

— Ну и напоследок, от себя лично и от лица командования благодарю вас и ваши доблестные экипажи за отличную службу. Для меня было честью командовать вами!

— Что-то ты сам не весел, Владимир Васильевич, — криво усмехнулся перед прощанием Мур. — Неужели не хочешь возвращаться на вольные хлеба?

— Увы, не видать мне теперь свободы. Получил новое назначение и убываю в Питер.

— А «Буран»?

— Не трави душу, Василий Степанович. Корабль мой выкуплен в казну, и теперь у него будет новый командир.

— Понятно… попала собака в колесо, скули да беги!

— Примерно так. Сам-то чем думаешь заняться?

— Я так понял, война в Китае не окончена, скорее наоборот… — спокойно ответил Муранов.

— Верно, там теперь станет по-настоящему жарко.

— А еще я слышал, что Чан Кайши вплотную занялся созданием своего воздушного флота. Думаю, он точно не откажется от нашей веселой банды. Надо всем туда лететь, всей группой!

— Идея хорошая, — одобрил замысел Зимин. — Если явитесь в Чунцин организованной эскадрой, сможете выбить себе наилучшие условия.

— Владимир Васильевич, ты вроде и с самим генералиссимусом, и с его супругой лично знаком? Может, составишь нам протекцию по старой дружбе?

— Почему нет? Сегодня же напишу мадам Чан, только вы прежде решите между собой, кто в деле.

— Да что тут думать, все так все! — зашумели капитаны. Единственный, кто никак себя не обозначил, оказался скромно сидевший в сторонке Колычев.

— А ты что же, Март, молчишь? — насмешливо посмотрели на молодого человека соседи. — Может, и для твоей «птички» дело найдется?