Изгнание владыки - Адамов Григорий Борисович - Страница 80

– Кстати… – внезапно оживившись, перебила Лаврова Ирина. – Месяца два назад, случайно заменив заводского контролера-выпускающего, я обнаружила брак в нашей продукции и задержала его. Почему-то вмешался Акимов – знаешь, начальник производства, которого назначили вместо меня – и выпустил этот брак.

– И ты смолчала, Ирина? – остановившись, воскликнул Лавров.

– Нет, я заявила протест директору. Тот расследовал дело и немедленно попросил ВАР вернуть этот злосчастный ящик. А через несколько дней пришло письмо помощника Березина с сообщением, что этот ящик уже погружен в Мурманске на электроход, неизвестно какой, и что послана радиограмма на шахты о возврате ящика. Однако до сих пор его не получили, и где он – неизвестно.

– Вот, вот! Видишь? Вот как идет у нас работа. Знаешь ли, Иринушка… все это и гибель «Чапаева» наводит на страшные мысли…

– «Чапаева»? – прошептала Ирина и заплакала. – Дима, Димочка… мальчик мой…

Лавров порывисто обнял ее.

– Иринушка… милая!.. Зачем я напомнил тебе о нем?

Она быстро вытерла глаза, встряхнула головой и тихо сказала:

– Я тебя пять дней не видела, Сережа…

– Да, да… – торопливо ответил Лавров, не сводя с нее любящих глаз. – Но я был в Туле, на заводах…

– Ну вот, – продолжала Ирина. – Через два дня после твоего отъезда я получила радиограмму от начальника Архангельского порта. То есть не я лично – директор моего завода. Начальник порта боялся, что нанесет мне удар… Мой директор постепенно познакомил меня с радиограммой…

– Ну… ну… – торопил Лавров насторожившись.

– В радиограмме начальник порта сообщал, что вся команда и пассажиры «Чапаева» благополучно перешли на борт «Полтавы», кроме четырех человек, погибших на глазах капитана при попытке перепрыгнуть со льда на вездеход, и трех, которые пропали без вести. Среди этих трех пропавших был мальчик Дима Антонов с собакой Плутоном, большим ньюфаундлендом. Начальник порта спрашивал, не мог ли этот мальчик оказаться моим братом, о котором я запрашивала портовое управление две декады назад. Ты ведь помнишь, что сейчас же после исчезновения Димы московская милиция разослала повсюду его приметы… Вот он и отыскался, – прошептала Ирина. – Отыскался, чтобы тут же исчезнуть… И при каких обстоятельствах!

– Какие же у них предположения о судьбе этих трех человек? – спросил Лавров.

– По словам начальника порта, капитан «Чапаева» предполагает, что один из них, главный электрик ледокола, безусловно остался на льдине, а другие два, очевидно, погибли при взрыве, хотя очень возможно, что и они сошли на лед, к главному электрику, с которым подружились в пути. Начальник порта, кроме того, сообщает, что с мыса Желания, с островов Визе и Уединения четырнадцатого сентября, то есть завтра, вылетят геликоптеры на поиски пропавших. До сих пор в центре Карского моря свирепствовали шторм и пурга, а с четырнадцатого ожидается улучшение погоды.

Ирина замолчала, нервно сматывая шнурок на пальце. Потом прибавила:

– Между прочим, это же подтверждает лейтенант государственной безопасности Хинский.

– Лейтенант государственной безопасности? – повторил с удивлением Лавров. – Что же он тебе подтвердил по поводу людей с «Чапаева»? И откуда он появился у тебя, этот Хинский?

– Он приходил к нам на завод, – уклончиво ответила Ирина, – за разными справками по делу об аварии на шахте номер три. Ну, вот он мне и сказал, что среди трех пропавших без вести находится его начальник и друг… Хинский был в очень подавленном состоянии. Когда он узнал предположение начальника Архангельского порта о том, что Дима остался с его другом на льду, Хинский подтвердил это с полной определенностью. Он мне даже сообщил, с кем Дима попал на «Чапаев»…

– Вот как! – продолжал удивляться Лавров. – С кем же?

– Какой-то Коновалов, Георгий Николаевич, взял Диму с собой. Этот Коновалов ехал раздатчиком грузов по пути «Чапаева»…

– Коновалов! – воскликнул Лавров. – Постой… постой… Ведь я подписывал недавно… да, да, декады две назад… командировку какому-то Коновалову для работы в шахте номер шесть.

– Что ты говоришь, Сережа! Ты не ошибаешься?

– Да нет же! Я теперь отлично припоминаю… Обычно я такие командировки не подписываю. Это делает заведующий отделом кадров. Но тут… – Лавров задумался, потом медленно сказал: – Странно… Березин мне рекомендовал этого человека и просил дать ему работу на шахте. Энтузиаст, мол, горит желанием… И просил моей личной записки к начальнику строительства шахты. Я и написал эту записку на своем бланке. Странно, что же это за человек, который способен увозить детей? И как мог Березин рекомендовать такого человека?

Лавров стоял посредине комнаты, бледный, задумчивый.

– Но Коновалов, по-видимому, жив, и у него можно будет узнать о Диме, – сказала Ирина оживившись.

– Да, да, – ответил Лавров, видимо думая о своем. – Я поговорю с ним. Я еду завтра на эту шахту. После гибели грузов вместе с «Чапаевым» она может оказаться в тяжелом положении. Навигация кончилась, а подводными лодками далеко не все можно доставить зимой. – И Лавров прибавил, словно про себя: – «Чапаев», «Чапаев»… Одно к одному… Неужели я прав?..

Ирина внимательно смотрела на Лаврова.

– Ты что-то начал говорить мне о «Чапаеве», – тихо сказала она. – Его гибель на что-то раскрыла тебе глаза… Что ты этим хотел сказать, Сережа?

– О «Чапаеве»? Да… Но это пока догадки, Ирина. Рано еще высказывать их вслух. А знаешь, неплохо было бы и мне повидаться с Хинским. После разговора с ним и мы с тобой поговорили бы, Иринушка…

– Вряд ли успеем, Сережа, – сказала Ирина. – Через несколько дней я улетаю с Порскуновым.

– Что? – с изумлением посмотрел на Ирину Лавров. – С Порскуновым? Полярником? Куда?

– На Карское море. Искать Диму.

– Но это же безумие, Ира! – воскликнул пораженный Лавров. – Подумай! Ты сама только что сказала, что завтра со всех концов Карского моря люди вылетают на поиски. Они отлично снаряжены, они знают свое море, у них специальные полярные геликоптеры. Что ты хочешь делать, Ира? Родная моя, не безумствуй… Одумайся…