Катакомбы (СИ) - Денисов Константин Владимирович - Страница 8

— О, похоже, играют отступление, давно пора, — усмехнувшись, сказал Папаша.

— Приятель, как тебя зовут? — спросила Лиана у парня, запершего ворота.

— Куми, — ответил тот.

— Послушай, Куми, меня зовут Лиана, у меня к тебе просьба. Там остался один из наших. Он через какое-то время постучится. Нужно будет его впустить. Посидишь тут со мной?

— Я не могу принимать такие решения и открывать ворота. Только если Мать прикажет, — ответил Куми.

— А моего слова тебе не достаточно? — спросила Мина. Она была почти под Лианой, та упала на неё, когда забралась наверх. Папаша завис над ними сверху, примостившись в неудобной позе.

— Прости, Мина, но нет! Открыть ворота, это слишком рискованно, только если Мать прикажет, — повторил Куми.

В этот момент раздался опять близкий к истерике крик Матери:

— Где Мина, почему она не выходит?

После чего они услышали, как кто-то пробирается внутрь. Туда попадало очень мало света, все были в сумраке. Мать судорожно пробиралась по мешкам и, добравшись до того места где были люди, увидела наконец Мину. Она схватила её за голову и плача стала целовать в лицо.

— Простите, — сказал Мина чужим голосом, — боюсь, что вы ошиблись, меня зовут Лиана.

Внутри у Матери всё опустилось, но тут кто-то схватил её за руку.

— Мать, я здесь!

Она, наконец, различила рядом Мину, и сама не поняла, как могла так ошибиться. Она уже немного взяла себя в руки и просто крепко обняла её.

— Прежде чем мы продолжим, — сказала Лиана, — один из наших остался снаружи, чтобы мы могли закрыть ворота. Нужно его будет впустить, чуть позже. Насколько я понимаю, вы здесь старшая и отдаёте приказы. Без вашего слова ворота не откроют.

Мать задумалась.

— Он мёртв. Там выжить было нереально, — сказала она после паузы.

— Сомневаюсь, — сказала Лиана, — он не из тех, кого легко убить. Думаю, он придёт. Хорошо бы кого-то из наших ещё и наверх послать, чтобы ваши прекрасные лучницы его не подстрелили.

— Слишком много просьб, мы вас ещё не знаем, чтобы так доверять, — сказал Мать.

— Мать, ты же видела, я сражалась рядом с ними плечом к плечу. Ты думаешь, что это хитрый план? — возмутилась Мина.

— Нет, но если мы сразу начнём доверять незнакомцам, воительницы этого не поймут, — сказала Мать.

— Он остался, чтобы дать нам возможность закрыть ворота, иначе они могли прорваться. Не впустить его, если он выжил, это предательство. Я ему обещала. Если вы мне отказываете, то я пойду наружу сама. Если не позволите открыть ворота, я спущусь по верёвке, — сказал Лиана.

— Я пойду с ней, — сказал Мина, — это будет честно.

— Ты ручаешься за них? — спросила Мать.

— Ручаюсь, — сказала Мина, — и я не брошу там человека, который пожертвовал собой ради моего спасения.

— Ладно, — махнула рукой Мать, — простите меня, я просто не могу прийти в себя, после столь стремительного развития событий. Куми, подежуришь здесь?

— Конечно, Мать! — ответил тот.

— Руди! Где Руди? — раздался снаружи Машкин крик, после чего опять кто-то полез внутрь.

Когда к собравшимся внутри добавилась ещё и Машка, там стало совсем не развернуться.

— Маша, — стараясь говорить как можно спокойнее, сказала Лиана, — Руди остался снаружи, чтобы мы могли закрыть ворота, но с ним всё будет в порядке. У него был план. Мы его впустим попозже.

— Какой план? — Маша чуть не плакала, — откуда ты знаешь, что всё будет в порядке?

— Я ему поверила, — сказала Лиана, — он, совершенно очевидно, не собирался умирать.

— Давайте поговорим снаружи, — сказал Мать, на ногах которой стояла Маша, — иначе мы тут сейчас друг друга передавим или задохнёмся.

— Разговор придётся отложить, пака наш парень не вернётся. Вы идите, мы с Куми подежурим здесь, и распорядитесь, пожалуйста, чтобы Папашу пустили наверх, он понаблюдает снаружи.

— Хорошо, — сказала Мать и стала пробираться к выходу.

— Я останусь! — сказала Маша.

— Есть шанс тебя отговорить? — спросила Лиана.

— Нет! — категорично ответила та.

— Ладно, тогда остаёмся ты, я и Куми. Составишь нам компанию? — спросила его Лиана. Он кивнул в ответ.

Все остальные выбрались наружу.

Как ни странно, ждать долго не пришлось. Буквально через десять минут снаружи постучали, и раздался весёлый голос Руди:

— Открывайте, свои, здесь больше никого нет. Все убежали.

Лиана кивнула Куми, тот поднял брусок и толкнул ворота. Тяжёлая створка слегка отошла, образовав щель, в которой появилось улыбающееся лицо Руди.

— Иди сюда, скотина, — плотно сжав губы, процедила Машка, — я тебе сейчас врежу! У меня чуть сердце не остановилось!

— Маш, ты чего, — растеряно сказал Руди пробираясь внутрь.

Как только он оказался внутри, Лиана и Куми потянули за верёвку и захлопнули ворота. Машка, когда Руди оказался рядом, начала сильно бить его в грудь кулаками, ритмично после каждого своего слова.

— Только, — удар, — попробуй, — удар, — ещё, — удар, — так, — удар, — сделать, — удар. Я — удар, — тогда, — удар, — сама, — удар, — тебя, — удар, — убью!

После чего повалилась ему на грудь и зарыдала.

— Маша, Маша, ну ты что? Успокойся! Я вообще не рисковал! Они для меня не соперники, это всё равно, что маленьких котят душить! — Ласково сказал Руди, гладя Машу по волосам. После его слов про котят, Маша разразилась рыданиями ещё сильнее, чем прежде. Лиана деликатно кашлянула.

— Мы бы с радостью оставили вас наедине, чтобы вы высказали друг другу всё что думаете, но вы загораживаете проход, — сказала она.

— Правда, Маш, пойдём наружу, а то здесь дышать совсем нечем, — сказал Руди.

Маша кивнула, и первая полезла по мешкам к свету.

— Если не секрет, как ты выкрутился? — спросила Лиана у Руди, ползя за ним по мешкам.

— Ничего хитрого, я затерялся в толпе. Я вполне сошёл за одного из них. Потом изобразил, что в меня попала стрела, и прикинулся мёртвым. Когда они отступили на приличное расстояние, решил что пора и войти, — сказал Руди.

— Тебя могли и сверху подстрелить, — сказала Лиана.

— Это было бы обидно. Но лучницы стреляли весь бой, они видели что происходит, и я надеялся, что уже отличают своих от врагов. Раз в меня не попали, наверное, расчёт оказался верным.

В это время Маша, которая ползла впереди, развернулась и опять ударила Руди.

— Гад, ты всё-таки рисковал!

— Маша, мы все рисковали, но я меньше всех. Ну ты же знаешь всё про меня. Что бы ты думала, если бы я прятался за твоих друзей? — потом добавил, уже обращаясь к Лиане, — вы меня спасли, я вам должен, так что можешь мне доверять. Я, безусловно, опасный человек, но не для вас, — Руди сделал паузу, — если вы меня не предадите. Но на вас это не похоже. Так что, наше сотрудничество может оказаться плодотворным.

Они, наконец, выбрались на улицу. Папаша как раз спустился сверху и шёл к ним. Остальные сидели на земле компактной группой и ждали. Местные обитатели расположились широким кругом, и хотя оружие не было направлено в сторону вновь прибывших, было очевидно, что чужаков охраняют, не вполне зная чего от них ожидать. Но, надо отдать должное, никого не разоружили.

Матери видно не было, но Лиана увидела идущую к ним Мину. Когда она подошла поближе, то сказала:

— Мать хочет поговорить с вами, она ждёт в своём шатре.

— Хорошо, — сказал Лиана, — пойду я и Папаша.

— И я, — сказал Сан Саныч, — у меня есть важные новости.

— И Сан Саныч, — добавила Лиана.

— Хорошо, — сказала Мина, — идите за мной.

Когда они вошли к Матери в шатёр, она стояла там, склонившись над столом. На столе было что-то типа макета изображавшего перевал. В основном всё было сделано из камней и палочек, но были и железные элементы. Несмотря на примитивность исполнения, местность была проработана довольно подробно и узнаваемо.

Сейчас Мать была совсем другой. Она была лидером и военачальником. Это было видно по всему. Вероятно, она специально подчёркнуто так себя вела, чтобы загладить недавно проявленную слабость и истеричность. Когда все вошли, Мать подняла на них глаза и сказала, указав рукой на стоящие лавки: