Авантюрист (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич - Страница 56

Уже собирался выплеснуть очередную порцию в отвал, когда почувствовал на запястье железную хватку Керы.

— Говорю же, подожди! — недовольно сказала девушка. Похоже, она мне не первый раз меня окликает, а я впал то ли в медитативное, то ли в полуобморочное состояние и не слышал.

Кера, не отпуская мою руку, второй вытащила какой-то камешек из лотка, покрутила между пальцев, поболтала в реке и показала мне его на ладони. Камешек, после того, как с него слетели наслоения грязи и коросты стал беловато прозрачным. Кажется, я выронил лоток.

— Это ведь он? — спросил я. — Алмаз.

— Ну да, — кивнула богиня. — Такой же камень, как в перстнях у тартарцев.

Я выбрался на берег и уселся. Взял у Керы камешек, и поворачивал его туда-сюда, пытаясь разглядеть в нем будущую защиту от магии чистого бога. Надо же. Такой невзрачный. И размер… с ноготь мизинца. Наверное, считается вполне крупным. Повезло нам. Наверное. Было обидно чуть ли не до слез. Сил на то, чтобы радоваться просто не осталось. Уверен, стоит мне поесть, переодеться в теплое и немного поспать, я смогу оценить свою находку. Но вот эту первую радость я уже упустил.

— Диего, солнце уже заходит, — это Доменико появился. — Пойдем есть, только тебя ждем.

— Смотри, какой невзрачный, — бросил я брату камешек, который тот машинально поймал. Доменико посмотрел на камень и задал тот же вопрос, что и я:

— Это ведь он?

Находка имела оглушительный успех. Похоже, до сих пор никто по-настоящему не верил, что можно что-то найти. В самом деле — редчайший камень, подобные которому прежде находили только в мифической и загадочной Махаджанапади. Ну откуда таким взяться здесь, в диких джунглях Африки? И даже то, что камни самих тартарцев получены от кого-то из местных, членов экспедиции не убеждало. Мало ли откуда эти камни у того царька? Поэтому и алмазной лихорадки ни у кого до сих пор не наблюдалось. Теперь, кажется, даже Доменико поглядывал в сторону реки горящими глазами. Уверен, не скройся уже солнце за горизонтом, весь состав экспедиции тщательно просеивал бы дно реки в поисках драгоценных камней.

Несмотря на приподнятое настроение, бдительности никто не утратил. Спать хотелось всем, но, помня о нападении прошлой ночью, сегодняшнюю поделили не на шесть смен, а на три — дежурить решили по двое. Кроме того, пока я занимался старательством, тартарцы дополнительно вырубили кустарник по краям поляны — полоса вышла шириной в пару десятков метров. Таким образом площадь поляны была здорово увеличена. Есть надежда, что теперь у нас будет больше времени, чтобы отреагировать на внезапное нападение.

— Завтра нужно будет хоть какую ограду поставить, — предложил Доменико. — Еще лучше — нормальный частокол и с волчьими ямами по периметру. Судя по всему, мы здесь обоснуемся надолго, так не стоит в таком случае пренебрегать безопасностью. И еще, как ты думаешь, может нам пора организовать здесь поселение? Камней потребуется много. Как ни крути, мы не сможем сами набрать столько, сколько нам нужно.

— Конечно, — кивнул я. — Сегодня отпишемся дяде. Пусть присылает людей. Очень хочется вернуться на корабли, и все-таки перевести сюда часть команд, чтобы не терять время, но сам ведь понимаешь — этак мы лишим себя мобильности. Если что-то пойдет не так, корабли должны быть в любой момент готовы к отплытию.

Доменико со мной согласился, а чуть позже, когда мы отправили ежедневный отчет, и доминус Маркус. Он обещал прислать еще пароход с людьми, а пока советовал сниматься и возвращаться назад. Но тут уже мы отказались — не хотелось возвращаться в республику почти пустыми. Один камень — это да, принципиальный успех. Но мало.

Глава 23

Ночь, вопреки ожиданиям, прошла спокойно. Кто-то там явно шарился вокруг стоянки, судя по тому, как настороженно рычал Пушок, но напасть так и не рискнул. Утром желающих заняться укреплением лагеря не было. С большой неохотой Гаврила и Комо согласились вместе со мной заготавливать бревна для будущего частокола, в то время как радостные и довольные Доменико и Агния под присмотром Керы изображали экскаваторы, просеивая дно реки. Примерно до обеда, пока тартарцы окончательно не взбунтовались и не заявили, что тоже желают обогатиться. За это время повезло Агнии — она успела найти крохотный камешек, который Кера определила, как алмаз. Совсем маленький, надо сказать — чуть крупнее яблочного зернышка. Я даже не знал, можно ли будет использовать такой для защиты. Но в любом случае это добыча девушки, и ей будет принадлежать в соответствие с договором. Стоимость у него, если продать, просто космическая, так что увидев такую удачу Комо и Гаврила решительно заявили, что таскать бревна Агнии не придется, а в искусстве копать ямы под частокол она ничем не хуже их, поэтому вполне может заняться этой работой в компании с доминусом Доменико. А сейчас, дескать, наша очередь обогащаться. Мне тоже очень хотелось повторить вчерашний успех, так что я возражать не стал, дурак. Все-таки блеск алмазов действительно лишает разума.

Я как раз зачерпнул очередной лоток, когда Кера вдруг поднялась со своего удобного места на берегу. Удобное оно тем, что с него видно содержимое лотков всех старателей, и, если кто-то вдруг пропустит искомый камень, богиня вовремя заметит. Девушка молча встала, и ушла от берега, чем вызвала возмущенные вопли тартарцев. Я не возмущался — почувствовал ее беспокойство, так что оставил лоток и пошел догонять.

— Доменико нет, — огорошила меня богиня. — И этой рыжей тоже. И Пушок молчит.

Пушка мы нашли быстро — зверь спал беспробудным сном на окраине лагеря, в кустах. Сначала я подумал, что он мертв, но Кера только головой покачала:

— Это наведенный сон. Он сначала что-то съел, потом жрец сделал так, что эта еда его усыпила. Простой яд его не свалил бы. А смертных они забрали с собой.

— Кто забрал⁈ — я почувствовал, как меня заполняет дикая ярость. На себя прежде всего. Это же надо быть такими беспечными идиотами! Обрадовались, что этой ночью никто не напал, и решили, что от нас отстали.

— Кто владеет местными землями? — спросила богиня. — Безумный бог Баал. Смертные не смогли бы проделать все так, что я ничего не заметила.

Подбежали обеспокоенные Гаврила и Комо — до них, наконец, дошло, что что-то случилось.

— Наших забрали последователи местного бога, — объяснил я коротко. — Собираемся, нужно их найти, пока не ушли далеко. — И уточнил у Керы: — ты уверена, что их не убили?

— Не уверена. Баал силён. Но если бы их тела лежали здесь — я бы нашла.

Сборы не растягивали. Взяли немного припасов, оружие. Я черкнул пару строк в дневнике — для дяди, но дожидаться ответа не стал. Чувство вины мешалось с яростью, оставаться спокойным было почти невозможно, но я не давал себе расслабиться. Пока есть надежда, что они живы, нужно быть собранным и не позволять отчаянию взять верх.

Пока собирались, Кера разбудила питомца. Он вполне уверенно взял след, впрочем, как и Гаврила. С первых же минут погони стало казаться, что мы попали в какой-то другой лес. Не такие были предыдущие переходы. Похитители, верно, специально выбирали дорогу так, чтобы пройти было как можно сложнее. Теперь идущий первым должен был прорубать дорогу. Проверенные и удобные мачете очень быстро затупились, как будто мы не дерево и ветки рубим, а металлическую проволоку. Попробовал помахать трофейным обсидиановым топором, который непонятно зачем прихватил со стоянки — помогло. Топор не тупился и хорошо рассекал растительность, вот только не подходит такое оружие для рубки кустов — слишком маленькое лезвие. Постоянно мешали то колючки, то лианы с каким-то едким соком. Как ни уворачивайся, но все равно несколько капель попадет на кожу, отчего та краснеет и жжется. Однако проблемы появились не только с флорой. Фауна, которую раньше спокойно находил только Пушок, теперь сама к нам стремилась, и с отнюдь недобрыми намерениями. Змеи падали с ветвей — приходилось все время быть начеку, благо и Кера и Гав могли заметить их заранее. Гнус и москиты, которых богине раньше более-менее удавалось отгонять какими-то своими божескими способами, теперь почти не реагировали на ее воздействие. Или же их количество увеличилось столь радикально, что даже через барьеры компаньонки просачивалось достаточно, чтобы сделать жизнь невыносимой.