Нелегальная разведка - Антонов Владимир Сергеевич - Страница 14

Должен признаться, что порой многое казалось мне нудным повторением. Однажды я заявил:

— Этот вопрос мы отрабатывали десять раз. Нужно ли повторять все снова и снова?

— Что?! — воскликнул он. — Только десять раз! Вам придется выслушать это сто раз, прежде чем мы покончим с этим вопросом.

Я глубоко благодарен ему за такую настойчивость. Когда я стал работать по-настоящему в нацистской Германии и в фашистской Испании, я был буквально переполнен идеями безопасности и конспирации. В значительной мере именно потому мне и удалось выжить».

Помимо работы с перспективными источниками «Стефан» успешно решал и другие оперативные задачи. Так, в конце 1934 года им совместно с другим выдающимся советским разведчиком Д. Быстролетовым был привлечен к сотрудничеству шифровальщик Управления связи британского МИД, в результате чего советская разведка получила доступ к секретам британской дипломатии.

В сентябре 1937 года А. Дейч возвратился из Лондона в Москву. Его деятельность была высоко оценена руководством Центра. За достигнутые успехи Дейч был представлен к награждению именным оружием. В одном из документов того времени, в частности, говорилось:

«За период нелегальной работы за границей «Стефан» проявил себя на различных участках подполья как исключительно инициативный и преданный работник».

В другой характеристике указывалось:

«Во время работы в Англии «Стефан» зарекомендовал себя как особо ценный работник лондонской резидентуры. Им лично приобретено более 20 источников, в том числе известная «пятерка». Большинство из них поставляли особо ценные материалы…»

Дейч был не только активным разведчиком, но и талантливым изобретателем. Будучи в Лондоне, он запатентовал шесть изобретений, включая тренажер для обучения пилотов. Ему также принадлежало авторство ряда оперативных устройств и приспособлений, рецептов симпатических чернил.

В 1938 году Дейч, его жена и родившаяся в Лондоне дочь становятся советскими гражданами. Однако период жизни в Москве замечательного разведчика оказался, пожалуй, наиболее тяжелым и томительным. Он совпал с «чистками», начавшимися в разведке с приходом в НКВД Берии. Долгое время Дейча не привлекали ни к какой работе — видимо, и некому было это сделать, так как его руководителей одного за другим либо расстреливали, либо они оказывались в лагерях.

19 декабря 1938 г. помощник начальника отделения Сенькин представил рапорт на имя начальника отдела В.Г. Деканозова (расстрелян в 1953 году по делу Берии) о выплате преподавателю русского языка 165 рублей за занятия со «Стефаном». Последовала резолюция: «Тов. Сенькин! Не занимайтесь чепухой. «Стефана» надо хорошо проверить, а не учить языкам. Деканозов».

К счастью, репрессии обошли стороной Дейча и его семью. Наконец, после 11 месяцев вынужденного бездействия Дейч становится научным сотрудником Института мирового хозяйства и мировой экономики АН СССР, где с его знаниями и опытом он принес немало пользы.

Сразу же после нападения гитлеровской Германии на СССР руководство разведки принимает решение о направлении Дейча на нелегальную работу в Латинскую Америку. Постоянным местом резидентуры была определена Аргентина, поддерживавшая в те годы политические и экономические отношения с фашистской Германией.

В ноябре 1941 года нелегальная группа была готова к отъезду. Предполагалось направить разведчиков через Иран, Индию, страны Юго-Восточной Азии. Уже были пройдены Персидский залив, Тегеран, Карачи. Однако в связи с началом войны между Японией и США дальнейший путь стал опасен, и группа застряла в Бомбее. Через восемь месяцев мытарств по морям и странам разведчики вновь оказались в Тегеране. В июне 1942 года Дейч направляет письмо на имя начальника разведки П.М. Фитина, в котором, в частности, пишет:

«Уважаемый товарищ Фитин!

Обращаюсь к Вам как к начальнику и товарищу. Вот уже 8 месяцев я со своими товарищами нахожусь в пути, но от цели мы так же далеки, как и в самом начале. Нам не везет. Однако прошло уже 8 ценных месяцев, в течение которых каждый советский гражданин отдал все свои силы на боевом или трудовом фронте. Если не считать 3 месяцев, проведенных на пароходе и в Индии, где я все же что-нибудь да сделал для нашего общего дела, я ничего полезного для войны не сумел осуществить. А сейчас больше, чем когда-либо, время ценно. Мне стыдно моего «трудового рекорда» во время Отечественной войны. Тот факт, что я лично в этом не виноват, меня не успокаивает.

Сейчас нам предстоит вновь неопределенность, выжидание. Этого я больше не могу совместить со своей совестью. Условия в странах нашего назначения с момента нашего отъезда из Москвы изменились. Поставленные тогда перед нами задания, насколько я понимаю, сейчас частично нереальны. Даже в самом лучшем случае нам потребуется 3–4 месяца, чтобы добраться до места. К тому времени война кончится или будет близка к концу.

Цель этого письма — изложить свои соображения и просить Вас как начальника и товарища помочь мне сейчас перейти на полезную работу и нагнать потерянное время.

Прошу извинить за беспокойство, но я лишен возможности лично переговорить с Вами, а особые условия, в которых мы находимся, не дают мне другой возможности.

Разрешите мне вернуться в СССР и пойти на фронт для выполнения непосредственной для войны работы. Вы помните, что я уже был мобилизован от Политуправления РККА, откуда Вы меня сняли. Я могу работать для вас, но очень прошу — не в тылу. Наконец, когда Красная Армия перейдет немецкую границу — в Германию или Австрию, — для меня найдется достаточно работы.

Если я нужен, пошлите меня на подпольную работу, куда хотите, чтобы у меня было сознание, что я делаю что-нибудь непосредственно для войны, для победы против фашистов…

…Сейчас идет война, я коммунист и понимаю, что существует дисциплина. Поэтому я выполню все Ваши указания беспрекословно. Но итог последних 8 месяцев и перспектива затяжной бездеятельности вынуждают меня обратиться к Вам лично и просить Вашего быстрого решения.

С лучшим приветом Стефан».

Письму был дан ход. Уже через несколько дней в Тегеран ушла шифровка о немедленном отзыве «Стефана» и его группы. Группа возвратилась в Москву. Был разработан новый вариант маршрута ее переброски в Латинскую Америку, на этот раз Северным морским путем, а затем — через Исландию и США. В начале ноября 1942 года разведчики отбыли к новому месту работы.

Валентин Пикуль в своем романе «Реквием каравану PQ-17» рассказал об одной из трагедий Второй мировой войны — гибели союзного каравана в полярных широтах летом 1942 года. Из всего каравана уцелел лишь транспорт «Донбасс», который сумел доставить в Архангельск ценный груз. После этой трагедии Британское адмиралтейство решило временно прекратить движение союзных конвоев. Однако крайняя необходимость в поставках по ленд-лизу вынудила советскую сторону организовать весьма рискованное самостоятельное плавание транспортов без охранения.

В такое самостоятельное плавание и вышел 4 ноября из становища Белужья Губа, что на Новой Земле, танкер «Донбасс», имея на борту 49 человек команды. В их числе была и группа «Стефана».

7 ноября 1942 г. «Донбасс», на котором плыли разведчики, подвергся атаке немецкого крейсера и был потоплен. Почти вся команда и пассажиры судна, в том числе и выдающийся разведчик-нелегал Арнольд Дейч, погибли.

Из семьи местечкового ремесленника — в разведчики

Ни высокие награды, ни солидное положение в структурах государственной безопасности и военной разведки не спасли выдающегося советского разведчика-нелегала комкора Федора Карина от гибели в застенках Лубянки.

В 1896 году у бедного еврейского местечкового ремесленника Янкеля Крутянского, проживавшего с многочисленной семьей в селе Суслено в Бессарабской губернии, родился очередной ребенок, которого родители назвали Тодресом, или, на молдавский манер, Тудором. Впрочем, босоногие русские сверстники Тодреса, с которыми он играл в уличные игры в этом захудалом местечке, называли его более привычным русским именем Федор. Отец мечтал, чтобы его отпрыск «вышел в люди», и, когда сыну исполнилось десять лет, отдал его в реальное училище. Здесь он помимо основных дисциплин упорно овладевал немецким и английским языками, которые должны были пригодиться будущему коммерсанту.