Защитник (СИ) - Курилкин Матвей Геннадьевич - Страница 55

Справились, конечно. Кера в компании с Исмем шли в одну сторону, мы с Акко и Фанессой — в другую. Сетос даже не входил, он остался снаружи в той подворотне и контролировал ситуацию с помощью своих змей. Как только возникала опасность, что кто-то из соседей убиваемых обнаружит нападение, появляются кобры и гадюки, мешают поднять тревогу. Стены добротные, двери закрыты — крики никто не услышит, а чтобы поднять тревогу нужно подергать за специальный шнур. Только попробуй еще протяни к нему руку, если веревку обвила угрожающе раскрывшая капюшон шипящая кобра. Сбой произошел только однажды. Один из охранников мало того, что каким-то образом смог сопротивляться воздействию мормолики, так еще оказался достаточно смел и предан нанимателю, чтобы не обращать внимания на змей. Поскольку это происходило на моих глазах, тот охранник так и не дотянулся до шнура. Подвернул ногу и упал, а там и я подоспел.

Пока все идет хорошо. Никто из моих соратников своих следов не оставил. Все охранники убиты ударом в грудь. Ни укусов змей, ни лишней крови, ни разорванных тел. Живая охрана нам не нужна. Вероятно, для постороннего эти смерти будут выглядеть странно и загадочно — тем лучше. Больше дешевой мистики — меньше возможностей сопоставить нападение с кем-то из нас. То, что у меня ощущения после такого как будто в дерьме искупался — ну, не в первый раз. Это все равно лучше, чем когда убивают своих.

Внутри поместья охраны тоже хватает, но по ночному времени они все больше спят, так что мы без труда прошли до главного здания. В отличие от Ортесов, у которых в центре домовладения маленький тенистый парк и беседки, Брутусы свою площадь используют более рационально. Для парка места не осталось, зато есть домус. Этакий замок, окруженный стенами, получился. Нам даже удобнее. Действовать в отдельном строении, где нет слуг и охраны по минимуму, — все означенные живут во внешнем кольце зданий, — гораздо удобнее.

— Мормо, спасибо за хорошую работу. Все, что требовалось вы сделали, и даже больше. Вот деньги, — я передал им мешочек с сотней сестерциев. — Кровь я уже выдал в качестве аванса — для поддержания сил и рабочей формы во время выполнения задания. Ее они уже употребили полностью, отчего теперь у мормолик приподнятое настроение и энергия так и брызжет. С платой я, как ни крути, не жадничал. Сотни сестерциев вампиршам хватит надолго — бедняков, готовых расстаться с парой стаканов крови за серебряк в Риме хватает, и лично им, конечно же нет необходимости бегать и спрашивать. Есть в Тестаччо те, кто этим занимается.

— Даже не позовешь нас в дом? — удивилась Акко.

— И чем вы мне там поможете? — хмыкнул я.

— Насколько я поняла, ты ведь не собираешься вырезать всех. Мы могли бы сделать так, что детишки не будут мешаться под ногами и ничего не запомнят.

Черт, зря она это сказала. Детишки — это в самом деле слабое место плана. Если взрослых еще можно как-то запугать, или договориться, то поведение мелких я вообще предсказать не могу. Ну нет у меня такого опыта, детей я никогда не любил и общаться с ними старался как можно меньше.

— Вот ты сейчас провоцируешь меня на нарушение своего слова, — проворчал я. — Я ведь обещал, что ваши услуги понадобятся мне только для проникновения.

— Я помню, — кивнула Акко. — Услуга оказана, плата за нее получена. Но мне понравилось с тобой работать, и я вижу, что тебе опять требуется услуга. Готова ее оказать — если мы договоримся по оплате.

Договорились, конечно. Причем даже цену мормо не стала задирать, хотя имела все основания.

Чтобы попасть внутрь дома, пришлось-таки применить манн. Похоже, Брутусы не слишком доверяют собственным слугам, поэтому дверь была заперта изнутри, на засов. Проклясть такой простой и надежный запор можно, но это требует сил, много сил. Гораздо проще войти через окно. Легкое нажатие на створку, соскользнувший с петельки крючок, и вот я уже внутри. С кровати, что стоит у стены кто-то вскакивает с удивленным возгласом — комната не пустует. Подскочив, колю кинжалом в грудь, но поздно. Из коридора слышен шум. Кто-то услышал и всполошился. Стоило шагнуть в коридор, и мне в лицо упирается разъедающий кожу луч. Чистые! Откуда они здесь? Ждали нас?

Отступать уже поздно — остается только ускориться. Я скакнул вперед, не обращая внимания на боль, одновременно швыряю до сих пор зажатый в руке кинжал, и включаю манн на полную. Метатель ножей из меня так себе, но в сочетании с манном все хорошо. Слепящий свет исчезает, я вижу в конце коридора тело чистого — из глаза у него торчит мой кинжал. Получилось, но чистый здесь не один. Слышу торопливые шаги — кто-то уже спешит на шум. У меня из-за спины выбегают напарницы. Совсем не вовремя появляется мысль, что команда у меня женская. Сетос не в счет, он уже отозвал своих змей. Сейчас они могут только помешать.

— Кера, убивай всех, кто нападает. Но без излишеств, — командую я. — Мормолики, зачаровываете всех, кого встретите.

— На чистых наша сила не действует, — напомнила Акко. Я только кивнул — и так знаю.

Чистые — мои. Первый как раз на меня и вышел, причем для него встреча оказалась большей неожиданностью. Бью его кулаком в челюсть, он падает и ломает шею — манн помогает. Применяю его теперь намного проще, почти непроизвольно.

Пробегая мимо первого убитого хватаю кинжал. Для револьвера еще рано, хотя рука так и тянется. Тревогу пока не подняли — не стоит ускорять этот момент. Правда, есть надежда, что и не поднимут. Теперь особо скрываться смысла нет — лучше засветить свои способности, чем позволить кому-то из чистых сбежать, так что я проклял всю тревожную систему. Понятия не имею, сработает ли это, потому что очень слабо представляю само устройство местной сигнализации. Уж точно не на электричестве.

Я только успел схватиться за ручку двери, ведущую в следующую комнату, когда в конце коридора показалось сразу трое чистых. И они уже готовы к нападению — фигуры в балахонах окутаны бледным сиянием, руки светятся еще ярче, готовые в любой момент полыхнуть светом. Кера проносится мимо, сильнейшим ударом откидывает назад того, что вырвался вперед. Чистого сносит прочь, но он остается жив — божественная сила защитила. Двое других времени не теряют, скрещивают на Кере лучи. Богиня визжит рассерженной кошкой, отскакивает прочь. За это время я успел их обойти, и теперь с маху бью ближайшему кинжалом под лопатку, одновременно заставляя его соседа поскользнуться и рухнуть. Без особой надежды — видел, что даже от сильнейшего удара Керы барьер предыдущего чистого не был пробит. Успех оказался неожиданным — лезвие штыка провалилось в грудную клетку чистого так, как будто никакой защиты на нем не было. Ну, точно, как я мог забыть. Это нападают они по одному, а защита у них коллективная, по крайней мере у рядовых чистых. Одного Кера сбила, другого я — и от защиты ничего не осталось.

Ладно, думать некогда. Уперев колено в спину покойнику, выдергиваю нож, добиваю не успевшего опомниться второго. Кера за это время успела упокоить своего противника. Досталось богине. Это я толи приобрел, толи с самого начала имел некоторый иммунитет к очищающему свету, а вот Кера сейчас морщится, стряхивает с рук, которыми прикрывалась от лучей капли крови. Кожа на запястьях почти закончилась, будто ее содрали. Ничего, кровь она остановит, да и заживет быстро. На ней вообще все быстро заживает. Мормолик в коридоре нет — проверяют ближайшие прилегающие комнаты. Приостанавливаюсь на секунду, пытаясь сообразить.

Чистые здесь не просто так. Охраняют ценных разумных, с которыми у них общие дела. Тем более теперь, когда ценные разумные решили повоевать с пусть не такой влиятельной, но достаточно сильной семьей. Нужно было учесть такую возможность, по краю ведь прошли, да и не закончилось еще ничего. Вопрос в том, есть ли в доме еще чистые. Этих было пятеро. Боевая спира. Насколько Брутусы ценны для чистых? Может такое быть, что здесь есть еще монахи? Вряд ли. Скорее всего, даже эти здесь были только для перестраховки. На тот крайний случай, если Ортесы решат устроить настоящую войнушку, с нападением всех своих сил на поместье. Тогда даже просто наличие церковников в стане противника послужило бы очень серьезным и неожиданным сдерживающим фактором. Деморализующим. Такой диверсии, как организовал я, никто всерьез не предполагает — слишком сложно и ненадежно.