Кузька и другие сказки и сказочные повести - Александрова Татьяна - Страница 8

Все засмеялись, и в автобусе как-то сразу сделалось просторней.

— И чего они смеются? — удивился Этикеша, первым выходя из автобуса, чтобы подать Юле руку.

9

В магазине «Игрушки» Юля выбирала куклу для младшей сестры, а Федя — машину для братишки. Этикеша, стоя перед огромными прекрасными куклами, вдруг начал им кланяться, помахивая шляпой:

— О, сколь вы чудесны, прекрасны и нарядны!

— Этикеша, с кем ты разговариваешь?

Тот указал на кукол и ещё раз изящно подмёл перед ними пол пером своей шляпы. Ребята объяснили, что эти красавицы тоже игрушки.

Этикеша обрадовался:

— О! Вот почему они мне не отвечали! А я думал, что очень им не понравился.

Он бегал по магазину и восхищался:

— Какие молодцы люди! Чего только не придумали! Даже меня, за что я им бесконечно признателен.

Тра-та-та!.. — раздалось из угла. Малыш трёх лет весело палил из автомата, целясь в кого попало.

— Что он делает? — спросил Этикеша. — Что у него в руках?

Выслушав объяснение, Этикеша опечалился:

— Я думал, что люди умные-умные. А вдруг не очень?

— Все умные и добрые люди на Земле — за мир! А этот мальчик ещё очень маленький и глупенький, — сказали ребята.

10

Юля и Федя снова привели Этикешу к учёным, а сами остались на улице, ждали, когда кончится учёный совет.

Учёные очень хвалили Этикешу:

— Как он прекрасно держится! Какие у него хорошие манеры! Какое приветливое лицо! Но почему он всё время молчит?

— Потому, что невежливо перебивать старших, — ответил очень приятный голос. — Ведь мне сегодня только год.

Вдруг Этикеша (вот так так!) повернулся лицом к окну и стал спиной к уважаемому учёному совету.

— Да это же невежливо — поворачиваться к людям спиной, когда они с тобой разговаривают! — встревожились учёные. — У него что-то испортилось. Слышите? Вместо того чтобы извиниться, он громко кричит: «Добро пожаловать!» Он перепутал вежливые слова, которые в него заложены!

Но Этикеша ничего не перепутал. Просто он увидел в окно Юлю и Федю.

Ребята вошли в зал заседаний и сказали:

— Здравствуйте! Извините нас, пожалуйста! Мы хотим поздравить Этикешу с днём рождения. И вот тебе наши подарки!

— Ах, какие мы невежи! — смутились учёные. — Забыли поздравить с днём рождения! Прости нас, пожалуйста, милый Этикеша. И мы очень просим вас, ребята, чтобы вы нас здесь немного подождали, если это вас не затруднит, — сказали учёные, сели в машины и помчались за подарками и праздничным тортом.

Ромашки

На лугу жили ромашки. И все до одной с ветром разговаривали:

— Я — самая зелёненькая!.. Я — самая жёлтенькая!.. Я — самая беленькая!.. Я — самая стройная!.. Я — самая маленькая!

Или даже:

— Я — самая кривенькая!

Каждая говорит только о себе, другую не слушает. Надоело ветру такое хвастовство, он и улетел. Никто больше ромашек не слушает.

Тогда ромашки начали друг на друга посматривать, листьями друг дружку потрогали. Глядь, они уже потихонечку разговаривают между собой:

— Ой, какая беленькая!.. Ой, какая жёлтенькая, как солнышко!.. Ой, какая стройная!.. Ой, кривенькая, но такая хорошая!

И давай друг с дружкой говорить, друг дружке сказки рассказывать и придумывать стихи.

Услышал ветер их весёлые добрые разговоры, прилетел назад да так на лугу и остался. Уж очень ромашки интересно рассказывали!

Семечко

Семечко было маленькое, но умело очень много. Оно сумело всю зиму пролежать в промёрзшей земле и не замёрзнуть. Его не обманули оттепели. Оно лежало тихо-тихо и дожидалось настоящей весны. И когда пришла весна, очень ранняя, но уже настоящая весна, семечко тут же догадалось об этом. Оно сразу проросло, приоткрылось сверху и пустило вниз корни, чтобы есть.

И вот вылез маленький белый росточек. Он был совсем крошечный, но храбро рос и лез из земли прямо вверх. Рос и лез, пока не наткнулся на что-то твёрдое. Это было старое-престарое веретено. Когда-то, лет двести назад, одна бабушка очень любила на этом месте прясть свою пряжу, сидела на скамеечке и как-то уронила веретёнце в траву да так и не разыскала его. Хитрая внучка нарочно спрятала его: ей совсем не хотелось сидеть неподвижно и учиться прясть, а хотелось ей убежать с девочками купаться на реку.

Ничего этого, конечно, не знал маленький белый росток. Он просто попробовал прорасти через толстую деревяшку, а когда не получилось, обогнул её и начал опять расти вверх. Рос, рос, пока не наткнулся на что-то твёрдое. Попробовал проткнуть — куда там! Откуда было знать маленькому ростку, что тут лежит старый, рваный лапоть. Его сто лет назад потерял в весенней луже маленький Васятка, когда удирал от злых шипящих гусей. Досталось тогда Васятке за утерянный лапоть, но искать там, где паслись злые гуси, Васятка не посмел.

Опять полез вверх росточек, опять обогнул что-то твёрдое. Так обогнул он трухлявую доску от забора, ржавый гвоздь, несколько черепков от разбитых чашек и тарелок. Ему даже надоело. Только начнёт как следует расти кверху — раз! — уже что-то мешает. Он даже несколько раз собирался плюнуть на всё и перестать расти. Но потом отдыхал, собирался с силами и опять рос и рос. Обогнул пуговицу и вылез из земли. И тут что-то снова ему помешало. Это была папиросная коробка. Но вот подул ветер и унёс папиросную коробку. И впервые росток увидел небо, к которому рос, синее небо и сияющее солнце.

И от радости он расцвёл.

Синее небо, милое солнце, тёплый ветер. Ни пчёл, ни жуков не было слышно: очень ранняя весна. Зато слышались голоса, взрослый и детский.

Если бы росток понимал человеческие слова, как понимал он язык света и тепла, он бы услышал:

— Не лезь туда, там грязно! Кому говорят?

— Но, мама, смотри, там цветок! Я хочу его сорвать.

— Испачкаешь ботинки! Если бы ты был в ботах!

— Но, мама, там очень прекрасный цветок!

— Хватит с тебя цветов, всё равно сорвёшь и выбросишь. Слушаться надо старших. Не лезь, там грязно!

Цветок этого, конечно, не понял. Зато он понял, что надо спать, потому что солнце опустилось низко-низко, к самому краю неба, а потом совсем закатилось.

Утром солнце опять поднялось. И поднял к нему свою голову маленький жёлтый цветок. Он стал ещё ярче и пушистей. Земля вокруг него подсохла. И опять раздались два голоса, взрослый и детский, но только не те, не вчерашние.

— Смотри, смотри! Цветок!

— Не надо рвать его. Жалко. Такой мужественный цветочек! Вырасти около стройки!

Упала тень. Прямо над цветком два глаза, в каждом отраженно по цветку.

— Скажи, правда, он похож на солнце? Не на большое, конечно, а на игрушечное. Правда?

Стрекоза и лешонок

Жил-был на свете маленький лешонок. Такой маленький, что имени у него ещё не было. И однажды он увидел в небе стрекозу.

«Ну и стрекоза! Всем стрекозам стрекоза! — думал лешонок, маленький, без имени. — Таких стрекоз я ещё не видывал!»

Опускается стрекоза, летит всё ниже, всё ближе.

«Нет, — решает лешонок, маленький, без имени. — Это не стрекоза, совсем не стрекоза. Это птица! Ну и птица! Всем птицам птица! Таких птиц я ещё не видывал!»

Опускается птица, летит всё ниже, всё ближе. Лешонок от неё во всю прыть, со всех ног! Прячется за кустики, за кочки. А тень от огромной птицы несётся за ним по лугу. Остановилась тень, остановилась птица не птица, стрекоза не стрекоза. Остановился бедный лешонок, маленький, без имени. Выглядывает из-за кочки, из-за брусничных листочков маленькая головка вроде брусничной ягодки.

А птица не птица, стрекоза не стрекоза ничего не делает. Висит себе в воздухе, машет крыльями, и такой ветер поднялся — не подойти.

— Эй ты, стрекоза! — кричит лешонок на стрекозином языке.