Кузька и другие сказки и сказочные повести - Александрова Татьяна - Страница 1

Татьяна Ивановна Александрова

Кузька и другие сказки и сказочные повести

Сказка про сказочницу

Жила в Москве на Большой Почтовой девочка, Таня Александрова. Её звали двойным именем — Таньнаташа. Они с сестрой Наташей — двойняшки, и к каждой обращались с таким именем. А иногда друзья кричали ей: «Та-рас!» Нет-нет, это не имя, это секретное слово, которое значит: «Таня, рассказывай!» Игра кончается, все садятся на травку, и Таня рассказывает, например, про принцессу, которая любила всех маленьких, даже гусениц, и спасала их. Но вот дворец заняли враги. А там были статуи. Принцесса замерла, и её приняли за статую. А потом птенцы, зверята, жуки с гусеницами спасли её и прогнали врагов.

Все интересные книжки казались Тане слишком короткими. И когда она пересказывала их друзьям, то у Буратино или у мальчика Пенты из «Айболита» приключений становилось в три раза больше.

У сестёр была няня Матрёшенька, Матрёна Федотовна Царёва, крестьянка с Волги. Её пословицы, песни, истории про домовых с лешими и даже рассказы о деревенском детстве тоже становились Таниными сказками. Вы найдёте в этой книге сказки про девочку Мотю из старой деревни. Это память о Матрёшеньке.

В войну Таня, ещё совсем девочка, работала воспитательницей у заводских малышей. Как же ей помогли и сказки, и рисунки, ведь Таня хотела стать художницей. После школы она пошла учиться на сказочницу. Да, в Институте кинематографии есть художественный факультет с отделением мультипликации, откуда никого, кроме сказочников, не выпускают. Она работала на мультстудии, потом преподавала детям во Дворце пионеров живопись и рисунок.

И всюду — сказка. Вслушаться, о чём говорят дети, когда рисуют или отдыхают в игротеке, — и только успевай записывать сказку за сказкой. Посмотришь на брошенные ими игрушки, станешь писать натюрморт (так называют картину, где изображены вещи, цветы, плоды), а выйдет опять-таки сказка — Ванька-Встанька в калоше, как в карете.

Татьяна Ивановна любила рисовать детей. А чтобы те не скучали, рассказывала им сказки. И на всех портретах дети серьёзны, взволнованы необыкновенными событиями, о которых они слушают. А ещё рисовала, как она их называла, портреты цветов. На выставках ребята останавливались у нарисованных ею цветов и обсуждали, какой у какого цветка характер. Рисуя, она не сорвала ни одного цветка!

Часто она ходила с маленькими художниками в лес. «Рисуйте спокойно, — говорила она, — и начнётся сказка». И в самом деле. Птицы и звери переставали бояться художников, и лес жил при них своей скрытой от других жизнью. Птицы подлетали, а звери подходили к людям.

А ещё Татьяна Ивановна любила науку и людей науки: слушала научные доклады, рисовала учёных и опять придумывала сказки, но уже про роботов, про космические корабли, неведомые планеты и планетки, про то, в каких школах станут учиться дети будущего и как интересно им будет учиться, изобретая людей разных эпох, путешествуя во времени и в космосе.

Из художницы она постепенно стала писательницей. Наблюдала за играми малышей и встревожилась: у детей есть книжки, а у кукол только посуда и наряды, а книжек нет. Взяла и нарисовала, написала восемь сказок для «Сундучка с книжками», игрушечной библиотеки, и восемь игрушечных учебников для «Игрушечной школы». А потом написала целую книгу «Катя в игрушечном городе» (я писал туда стихи) и большую сказку «Кузька» про маленького домовёнка. Кто не читал её, тот, наверное, видел мультфильмы про то, как этот озорник живёт в лесу у леших, а потом в двух домах (один для плохого, другой для хорошего настроения) у Бабы-яги, а потом уже и в современном доме у девочки Наташи.

Есть у неё и книжка для малышей: «Ляля Голубая и Ляля Розовая» — про глупеньких кукол-красоток, которые умеют только смотреться в зеркало, но зато всех поучают. Есть рассказы о своём детстве для взрослых и для детей: «Друзья зимние, друзья летние».

А в этой книге собраны ещё и её сказки для школьников. Про всё, что любила Татьяна Ивановна, — и про живопись, и про цветы, и про старую деревню, где росла её любимая Матрёшенька, и про домовых с лешими, родственников Кузьки, и про до сих пор никому не известного Мафку, учёного ёжика с мягкими иголками, и про сказочные планеты с их угрюмыми или весёлыми обитателями.

Рассказывая или читая свои сказки, Татьяна Ивановна всегда давала слушателям бумагу и карандаши, чтоб ребята рисовали то, о чём слышат. А у домовёнка Кузьки был волшебный сундучок. Нарисуешь, положишь в сундучок свой рисунок, и сундучок сам расскажет сказку про то, что ты нарисовал. Сказочница хотела, чтобы все ребята любили и умели рисовать и сочинять сказки. Тогда, став взрослыми, они будут делать только красивые вещи, беречь и умножать красоту Земли и конечно же всё время изобретать и открывать, узнавать что-то новое. Для того и нужны сказки!

Ляля Голубая и Ляля Розовая

Сказочная повесть

Новые куклы

Однажды в небольшом игрушечном городе Весельевске произошло большое событие: прибыли сразу две одинаковые коробки с новыми игрушками.

— В одной коробке, конечно, попутай! — радовалась Обезьянка, самая весёлая жительница города. — А в другой — бегемот!

— Вот и нет! — заявил Ванька-Встанька, самый умелый житель. — В одной — автобус, в другой — троллейбус!

— Тебе всё бы машины да машины! — смеялись Матрёшки, самые приветливые хозяйки во всём городе. — В одной коробке авось самовар, а в другой небось пряники!

— Прошу прощения, уважаемые друзья! — произнёс Пингвин, самый вежливый житель Весельевска. — В коробках книги. В одной — грамматика, в другой — математика.

— С картинками! — пискнули пингвинята Пинг и Кинг.

— Ах! А вдруг в одной ко-ко-робке лиса, а в другой ко-ко-коршун? — испугалась Курица, самая беспокойная мама, и оглядела цыплят. Но тут же обрадовалась: — А вдруг в одной — пшено, а в другой — червяки? Вот радость!

— По-моему, там новые большие куклы, — предположила Катя, самая маленькая, но очень умная кукла.

— Вылезайте! — зарычал Медведь, самый крупный житель города. — Будем игр-р-рать!

Подъёмный кран, самый высокий житель Весельевска, осторожно снял крышки. И перед восхищёнными игрушками появились две куклы.

Они были бы совсем одинаковыми, но у одной платьице, бантики и туфли были голубые, а у другой — розовые.

Все загляделись на красавиц. А те глядят друг на дружку и болтают: «ля-ля-ля» да «ля-ля-ля». Может, потому их и звали — Ляля Голубая и Ляля Розовая.

Кому что понравилось

Игрушки повели новеньких в лес — пусть подышат свежим воздухом.

Нагулялись, вернулись и сели рисовать, кому что в лесу понравилось.

Медведь нарисовал малину; большая Матрёшка — неведомого зверя, который квакал в луже; средняя Матрёшка — мухомор, шляпку в горошек; маленькая Матрёшечка — красивую бабочку. Пингвины нарисовали ёлку: папа Пингвин — ствол и ветки, а пингвинята — много-много иголок. Курица с цыплятами нарисовали жуков и букашек и давай их клевать — всю бумагу продырявили. Лошадка нарисовала конский щавель, Ванька-Встанька — тягач с прицепом на дороге и трактор в поле. Подъёмный кран нарисовал гнёзда на верхушках деревьев, из гнёзд выглядывают птенцы. Катя нарисовала, как игрушки гуляют в лесу, а на них глядят белки с веток, зайцы из-за кустов. Картинка всем понравилась. Особенно хорошо получились Ляля Голубая и Ляля Розовая.