Мажор 4: Спецназ навсегда - Соколов Вячеслав Иванович - Страница 12

– Серьёзный какой, парнишка, – сверкает взглядом в мою сторону дядя Петя.

– Да они там все серьёзные, – кивает Игорь. – Жаль не все вернулись, – грустно качает головой. – Чем их там только не ловили потом. Такую заварушку устроили, что мы вообще без проблем выбрались.

– Двести восемнадцать трупов, по неофициальным данным, не считая тех, кого в доме положили, – смотрит на меня пустым взглядом отец. – Сколько же ты людей убил, Егор?

– Егор? – Игорь оборачивается ко мне. – Приятно познакомиться, – улыбается.

– Помолчи, – дядя Петя пихает его кулаком в бок.

– Столько крови… – бубнит отец, – как ты с ума не сошёл, а сынок? Это же сколько людей ты угрохал?

– Да кто бы их считал, пап? – пожимаю плечами.

– Пап? – хлопает глазами Игорь, но тут же замолкает, после пинка по ноге от дядя Пети. Только удивлённо переводит взгляд с меня на отца.

– …Меня на третьем десятке командир избил за подсчёты, когда узнал, – продолжаю, как будто ничего не произошло. – Так что не считал после того, – пожимаю плечами.

– Хм… Тут твой командир прав, – кивает отец, – если считать, можно с катушек съехать, – и тут же озабоченно поинтересовался: – Кошмары не мучают? Всё-таки десятки трупов.

– Когда-то мучили, – пожимаю плечами, – теперь нет.

Уточнять, что скорее сотни, а не десятки трупов, не стал. Батя и так побледнел весь. Чего его лишний раз нервировать? И вообще чего-то дёргается весь, на дядь Петю косится. Тот тоже вон губу кусает. Может, надо было Игоря остановить? Ну, зачем это всё было? Как бы к психиатру не потащили. С этих двоих станется. А мне оно надо?

Хм… Вот что интересно… Игорь с Тимохой, точно, не без приказа к нам на задание попали. Один наблюдал, второй оружие привёз. Значит, это батя или, как минимум, дядь Петя были теми «хорошими людьми» которые нам помогали, а скорее всего оба. Кажется, они чувствуют вину и считают, что я могу обозлиться на них за то дело. Ведь в результате парни мои погибли.

Догадаться то не сложно. Стоит только вспомнить, слова деда о том, что батя на их стороне. Так что странного тут ничего нет. Даже рад этому подтверждению. Теперь точно ясно, с какой стороны баррикад отец. Хм… Успокоить их? Или промолчать? Пусть помучаются…

Пожалуй, когда-то давно мог бы и смолчать. Из чувствующего свою вину отца, можно верёвки вить. Но теперь? Ладно, сейчас дела сделаем, и поговорю с ним. Объясню, что его вины в том нет. Вот только, немного выгоды поимею…

– Пап, а можно Игорю, Тимофею и Кириллу завтра выходной?

– А Кириллу зачем? – удивляется, но сообразив, отмахивается: – А, точно, он же тоже… успел с тобой отличиться. Свободны уже сегодня. Кирилл, отвезёшь нас и вернёшься.

– У нас что водителей мало? – удивляется дядя Петя.

– А? Да… – кивает отец. – Тогда и сегодня, и завтра свободен, – и проведя рукой по лицу, резюмировал: – Пойдём-ка, Петя, мне срочно надо выпить.

– Эй-эй, – машу руками. – А как же допрос массажистки?

– А чего там допрашивать? – удивляется отец. – Всё же ясно. Идиотизм, конечно, но кто этих баб поймёт?

– А у меня есть информация, что она всего лишь исполнитель, – усмехаюсь.

– И доказать сможешь? – приподнимает бровь дядя Петя.

– Да, – киваю.

– Тогда пошли…

Зайдя в номер, увидел сидящую на стуле, прямо напротив открытой двери симпатичную, молодую девчонку. Ну что ж. Сейчас будет шоу. Она посопротивляется. А я ей под нос письменное признание её тётушки, о том, что это всё она – Вика виновата. Василич сварганил бумажку. Мол, Татьяна её отговаривала, а девушка решила срубить бабла. При этом, знала, что жены Палыча нету. Вот и решила его так разогреть, чтоб посговорчивее был. А это шантаж, срок не малый. Ну и самое главное, Вика поймёт, что её предали. Предал человек, которого она защищает. Такое очень трудно пережить. Главное, подготовить почву, а затем, бумагу под нос… Всё как учил товарищ Васильев.

– Ну-с, и кто это у нас упирается и не хочет говорить правду? – искренне, по-доброму скалюсь. Я всегда так красивым девушкам улыбаюсь. И в предвкушении реализации моей хитрой комбинации, потёр руки.

– Я не виновата, – взвизгнула девчонка, – это тётя Таня меня заставила…

– Э, ты чего? – я аж обиделся. – Я зачем к допросу готовился? А посопротивляться?

– Не надо меня тётей Таней кормить, я всё расскажу… – захныкала девчонка.

Тьфу ты. Конспираторы. Двери закрыть не могли? Она же всё слышала. Такой план коту под хвост…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Не получилось у нас допроса. Что уж тут говорить? Раскололась массажистка Вика, до самого низа. Аж взахлёб рассказывала. Что творится, люди добрые, мной опять красивых девчонок пугают? Беспредел какой-то.

В общем, ничего нового я не узнал. Татьяна хотела избавиться от конкурентки, и тупо запудрила мозги своей глупенькой племяннице. Ту как раз жених бросил, вот она и была зла на весь мужской пол. Нет, не буду вам этот бред пересказывать. Она же реально верит, что это жених негодяй, не оценил её стараний. Тьфу.

Короче говоря, все разошлись и в кабинете отца остались только мы вчетвером. То есть, мои старики и мы с Вовой.

– Пап, – смотрю на закрывающуюся дверь, за которой скрылся конвой, – а что с ними будет теперь?

– Накажем, – отец встаёт и наливает себе грамм сто коньяка. Залпом выпив, выдыхает: – Наконец-то. Мне это реально было надо.

– А как? – не сдаюсь.

– Пока не знаю, – пожимает плечами, – но они нас предали…

– Ну не то чтоб предали, – не соглашается дядь Петя, – точнее предали, но не совсем.

– Полупредательств, не бывает, – поджимаю губы.

– Да понятно всё, – на этот раз не спорит дядя Петя. – Но они же не нам навредить пытались. Но в тоже время, сложно спорить с тем, что они знали, что нельзя ни снимать, не тем более устраивать такие провокации. Да, ты прав, тут главное начать. Так что предательство, хоть и с оговорками, но не убивать же их за это!

– Почему нет? – смотрю дяде Пете в глаза. – Наказание должно быть справедливым. А исторически так сложилось, что за предательство и за измену смерть. Если отбросить всякие моратории на смертную казнь, – усмехаюсь.

– Ты что несёшь? – глаза у дядьки становятся большими. – Ты где такого нахватался?

– У дедушки, – пожимаю плечами.

– Проклятье, – батя успевший на нервах нацедить себе ещё один стаканчик так и бахнул его на стол. – Он же обещал мне, что не будет вмешиваться!

– А он и не вмешивался, папа, всё как ты хотел, – сощурив взгляд, цежу сквозь зубы: – Даже когда я подыхал под пулями, не вмешивался. Всё как ты хотел. Он ваш договор, до последней буквы выполнил. Так что не всегда твоё вмешательство в мою жизнь благо. Если бы меня грохнули, дед бы не стал вмешиваться. Ведь вы с ним договорились, а, папа.

– Проклятье, – всё-таки заливает в себя коньяк.

– Ну, где-то так, – вздёргиваю бровь. – Но вопрос так и остался без ответа, что вы собираетесь делать с Татьяной и Викой. Если предали, то должны умереть. Ведь так?

– Да что за бред ты несёшь, – дядь Петя вскакивает на ноги, – не заслужили они смерти. Да дуры, но не убивать же за это?

– Почему, – стараясь выглядеть равнодушным, продолжаю давить на психику. – Говорят, что дурака только в могилу.

– Это про горбатого говорят, – качает пальцем батя. – Что с тобой, сын, ты чего такой кровожадный?

– Я? – удивляюсь. – Ни в одном глазу. Это же ты громкими словами кидаешься. Именно ты сказал, что вас предали. А дядя Петя вообще, боится вслух произнести их имена – Таня и Вика. «Их» да «они». Полупредательство приплёл. Чего молчишь, дядь Петя? Это ведь ты бабу бросил.

– Я что её одну бросил? – возмущается дядька. – И не тебе меня бабами попрекать, – бьёт кулаком в ладонь.

– Не мне, – соглашаюсь. – Только вы, драгоценные мои, заигрались. Забыли что другие тоже люди, что у них есть чувства. Захотели, приставили за мной слежку. А то, что мне не нравится, что о каждом моём шаге докладывают, всем плевать. Скажи дядь Петь, что ты сделал для того, чтоб Татьяна поняла, что у неё нет шансов? Она ведь вернуть тебя хотела, а не отомстить. Так что, это в том числе и твоя вина. Ты же с ней даже не расстался, ты просто завёл себе новую пассию. Так нельзя.