Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Корнев Павел - Нелегал. Том 1 Нелегал. Том 1

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Нелегал. Том 1 - Корнев Павел - Страница 12


12
Изменить размер шрифта:

Впрочем, ломать голову на этот счёт я покуда не стал, пометил в своём списке фамилии студентов, к которым следовало проявить особое внимание, и отправился переговорить с Касатоном Стройновичем в надежде, что тот ещё не ушёл на обед.

Как оказалось – не ушёл. Но и не работал, а внимал разглагольствованиям худощавой брюнетки, которая уместилась на краю его рабочего стола и раскрепощённо покачивала стройной ножкой, не обращая внимания на задравшуюся выше колена юбку. И даже так смотрел на посетительницу заместитель председателя студсовета без всякого энтузиазма.

– Ну согласись, стабильность и предсказуемость инициации без использования гипнокодов попросту невозможны! – вещала Эля. – А наша инициатива как раз и направлена на обработку ими соискателей!

– Ты уже говорила, – подтвердил Касатон и поманил меня рукой. – Петя, заходи! Заходи! – После вновь обратил своё внимание на посетительницу. – Элечка, дорогая… Ты не оставишь нас? Это по работе.

Брюнетка раздражённо фыркнула, соскользнула со стола и оправила узкую юбку.

– Наша инициатива ничуть не менее важна!

– Но у вас сроки пока не горят, так?

Эля развернулась и вышла из кабинета, порывистым движением захлопнув за собой дверь.

– Знал бы, что она такая нудная, ни в жизни бы не связался, – с тяжким вздохом поведал мне Касатон. – А вот в постели – просто огонь! Вообще никаких комплексов!

– Ну и не жалуйся тогда, – усмехнулся я.

– С чем пришёл?

– Надо характеристики запросить на фигурантов, – пояснил я. – Список у меня есть, направишь в ректорат?

Касатон взял листок с перечнем правонарушителей, наскоро просмотрел его и уточнил:

– Сильно занят сейчас?

Я вытянул за цепочку часы, отщёлкнул крышку и покачал головой.

– Не особо.

Касатон Стройнович поднялся из-за стола и указал на пишущую машинку.

– Тогда перепечатай список, я с обеда вернусь и подпишу. Если раньше управишься, оставляй, потом заберёшь. – Он взглянул в окно и ругнулся вполголоса. – Вот же неугомонная! Так, я через чёрный ход!

Он ушёл, а я уселся за стол, передвинул к себе пишущую машинку и заправил в неё два листа, проложив их копиркой. Особым опытом работы с такого рода агрегатами похвастаться не мог, но мне в отличие от машинисток осваивать метод десятипальцевой слепой печати и не было нужды – начал бить по клавишам отдельными кинетическими импульсами. Загрохотала машинка почище пулемёта, зато и управился куда быстрее, чем если бы мучился и жал клавиши пальцами.

Стройнович к этому времени ещё не вернулся, так что я оставил одну из копий у него на столе и вышел на улицу. А там бушевали нешуточные страсти. Заявлениям Эли о преимуществах повсеместного внедрения гипнокодов оппонировало сразу несколько человек, и накал страстей был ничуть не меньше, нежели на политических манифестациях.

«Заняться больше нечем», – мысленно проворчал я и двинулся в горбольницу. На сей раз манипуляции Лизаветы Наумовны уже не произвели столь сильного впечатления, поскольку я раскусил принцип оказываемого ею воздействия и стал достаточно успешно ему сопротивляться. Вкупе с природной защитой мои потуги оказались достаточно эффективны, Лизавета Наумовна по завершении сеанса задумчиво хмыкнула и заявила:

– Пожалуй, завтра закрепим результат и на этом всё. Пусть ты и не вполне абсолют, но бормашиной тебя и вправду проще пронять.

Меня аж передёрнуло.

– Так себе шутка.

– Ой какие мы нежные! – улыбнулась Лизавета Наумовна и попросила: – Скажи, чтоб следующий заходил.

Я так и поступил, взглянул на часы и понял, что пообедать мне сегодня не светит, поэтому рванул в лабораторный корпус на процедуры. Что несказанно порадовало – так это выданные к травяному чаю козинаки из залитых мёдом обжаренных кузнечиков. С непривычки от такого угощения и наизнанку вывернуть могло – кого-то и выворачивало даже! – а я давно распробовал. Очень вкусно, особенно если с закрытыми глазами откусывать. С теми же студнеобразными грибами не сравнить.

Наелся, напился, полез в бассейн с грязью. Генерация электроэнергии прошла в обычном режиме, а дальше пришлось долго и тщательно отмываться, благо эту процедуру сильно облегчило отсутствие волос на голове.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда я вновь наведался к Стройновичу, тот уже вернулся с обеда и подписал мой запрос, но придержал его у себя и спросил:

– А дальше что? Что рекомендовать будешь?

– Строгое предупреждение?

Касатон поморщился.

– И всё?

– А что ещё? – удивился я. – Не обязательные же работы? Там же половина из актива военной кафедры! Нас не поймут!

– Не поймут, – согласился Стройнович. – И студсовет не репрессивный орган. Но и просто оставить столь серьёзное правонарушение без последствий не получится. Сам посуди: вот сейчас мы всех простим, а мало ли кто под таким соусом Новинск покинуть захочет? В комендатуре точно спасибо не скажут! Да и неправильно это!

– Неправильно.

– Вот! – воздел мой собеседник к потолку указательный палец. – Нам важно не зарубить на корню благой порыв наказанием, а направить инициативу в нужное русло. И заодно поместить всех под надзор, дабы выявить паршивых овец и тех, кто просто поддался порыву в силу эмоций и авантюризма, а не идейности.

Я пожал плечами.

– Может, их по разным отрядам студенческой дружины раскидать? Девчонки над Текстилькой шефство взяли, им точно помощь не помешает.

– Нет, плохая идея, – покачал головой Стройнович. – Насчёт дружины с тобой полностью согласен, но для начала пусть на территории студгородка работают. И брать в дружину станем только добровольцев.

Неожиданно в коридоре хлопнула дверь, послышались громкие крики:

– Касатон! Касатон! – И почти сразу в кабинет ворвался взъерошенный старшекурсник – тот самый, что вчера сидел за радиоприёмником. – Ты у себя? Декрет о безопасности приняли!

– И что там? – вскочил на ноги Стройнович. – Всеобщую мобилизацию объявили или опять полумерами ограничились? Ввели военное положение?

Студент зашелестел блокнотом.

– Военное положение не ввели, и мобилизация не всеобщая, а частичная, – сказал он, – но не это главное! Главное, что обе палаты парламента распустили и кабинет министров упразднили, вместо них учреждён совет республиканских комиссаров. И на время чрезвычайного положения деятельность всех политических партий и объединений приостановлены!

– Вот! Это дело! – обрадовался Касатон.

– Подождите-подождите! – озадачился я. – Вообще всех партий? И РСДП тоже?!

Стройнович только фыркнул.

– Ну что ты как маленький? – снисходительно посмотрел он на меня. – Решили лодку не раскачивать и не давать повода для беспорядков, вот все партии под заморозку и попали. А как ситуация стабилизируется и гайки закрутят, так и сделают послабления для прогрессивных партий, а реваншистов-консерваторов распустят! Теперь заживём!

– Ура! – рявкнул студент, вскинув над головой кулак. – Слава республике!

В ректорат я отправился с идущей кругом от неожиданных известий головой. Хотелось обсудить их с кураторами, но даже находись кто-то из них в Новинске, из этого бы, пожалуй, ничего не вышло: на пустопорожние разговоры не было свободного времени ни у них, ни у меня самого.

Новости о кардинальных изменениях в государственном устройстве распространились по студгородку с быстротой лесного пожара, все только об этом и говорили. И не просто говорили, но спорили до хрипоты, трактуя те или иные нововведения то в силу своего разумения, то исходя из политических убеждений. Всюду замелькали красные повязки дружинников, начали попадаться на глаза и мои сослуживцы по Бюро оперативного реагирования, но в целом ситуация вмешательства не требовала по той простой причине, что затянувшиеся безвластие и неопределённость уже успели всем опостылеть и новости были встречены преимущественно положительно.

Под окнами ректората даже начался митинг – там звучали лозунги и требования свободных выборов в наблюдательный совет особой научной территории, реяли флаги, а принимали участие в стихийной манифестации не только студенты и аспиранты, но и преподаватели из числа молодых и социально-активных. И, судя по присутствию среди сторонних наблюдателей сотрудников оперчасти Бюро, без отметок в их личных делах точно не обойдётся.