Вождей не выбирают - Федотова Надежда Григорьевна - Страница 22

– Ты чего это мне рот затыкаешь, зверь бородатый?! – напустилась я на Тавруса, едва мы успели войти. Дворец кишел охраной и разряженными придворными в шелках и бархатах. Несмолкаемый гул голосов стоял в белых лабиринтах дворцовых коридоров.

– Так как же было не заткнуть? – оправдывался он. – Если ты ахинею несешь?..

– Я?

– Ведь положено так, понимаешь, по-ло-же-но! Еще издавна! А ты выделываешься, как муха… на стекле!

– Че-его?.. Мыш! Это ты, подлец хвостатый, его таким словам научил?!

– Ничего не знаю! – открестился тот с самым невинным видом. – Он сам!.. Клянусь хвостом!

– Клянется он…

– Ну, если я и брякнул что, так ведь его ж никто не просил запоминать! Вот-те крест, Стаська, честное пионерское!

– Ладно… а ты, Таврус, запомни: насилие – это не наш метод! И прежде чем напрягать мою особу своими дурацкими традициями, соблаговоли мне сначала о них сообщить хотя бы…

– Я думал, ты поймешь.

– Думать вредно! – отрезала я.

– Правильно, – вылез Мышель, – вот с нее бери пример – она вообще не знает, что это такое…

– Задушу, – весомо пообещала я.

– Ой, какие мы сердитые!.. Да пожалуйста, уже заглох… строит из себя непонятно что… тоже мне… – обиженно забормотал крыс.

Наш провожатый остановился возле узорчатых золоченых дверей. Стукнул по ним концом короткого копьеца. Изнутри раздалось:

– Кто?

– К его величеству.

– Делегация… – хихикнул Мыш.

Стражник покосился в нашу сторону. Двери распахнулись.

Итак – тронный зал! Узкие окошки наверху, куча светильников по стенам, широкая красная ковровая дорожка, ведущая через весь зал к вычурному здоровенному креслу на небольшом пьедестале. Над креслом… то бишь – над троном, тот же флаг, что и на крыше. У дверей – два молчаливых рыцаря в сияющих доспехах. И – тишина.

– А где, собственно, царь-батюшка?.. – осторожно поинтересовалась я.

Рашид-Балдей сдвинул кустистые брови, а Таврус, пихнув меня локтем в бок, прошептал:

– Тихо! Я и так еле-еле аудиенции добился!..

– Молчу, молчу… только это все равно нехорошо! А еше говорят: точность – вежливость королей! Мы здесь, а его великолепие где-то носит…

Поймав умоляющий взгляд бородатого, я быстренько умолкла. Ладно, может, у них так тоже принято?..

Позади трона открылась дверца, кто-то завозился, послышался раздраженный голос: «Уйди, опостылел!.. Велел же отменить… Сгинь, кому велено?! Вражья душа… прости господи! До греха доведут, олухи царя небесного…», и на ковровую дорожку шагнул невысокий худощавый мужчина весьма преклонного возраста, в расшитом драгоценными камнями царском облачении и съехавшей набок короне. За те три шага, что отделяли его от пьедестала, он успел два раза споткнуться и чуть не растянулся на ковре. Я, конечно, дико извиняюсь… но он же пьян?!

– Чтоб вам… понаставили тут косяков!.. – на ходу поправляя головной убор, бурчало его величество, усаживаясь, наконец, на трон.

Оба моих спутника преклонили колени. Я сообразила позднее – ну какие тут приличия, в кои-то веки живого царя увидеть! Да еще в таком интересном состоянии!..

– Кто такие?.. – подавив икоту, величественно изрек государь, приняв соответствующее монарху неподвижно-скульптурное положение.

– А вам не доложили? – изумилась я. – Ну что за народ, елки-моталки, аж зла не хватает…

– Стася!! – в три голоса выдохнули Таврус, Мыш и темнокожий вождь, делая большие глаза.

– Ой, пардон… – смутилась я. Очередные традиции!.. Надоели хуже горькой редьки!

Сопровождавший нас придворный шагнул вперед, вытянул перед собой лист и с выражением продекламировал:

– Рашид-Балдей Четвертый!

Вождь поднялся с колен и поклонился.

– Таврус, кочевник! Еще один поклон.

– Станислава Бешеная!

Слушайте, ну вот так меня давно не обижали… Уже успев подняться с пола, я так и замерла статуей с вытаращенными глазами. С плеча свисал загибающийся от беззвучного хохота Мыш, Таврус с Рашид-Балдеем из последних сил старались сохранить серьезность, а его величество удивленно моргнул:

– А почему – бешеная?

– Э… о… – Мои спутники, давясь смехом, мычали что-то малопонятное.

Я топнула ногой:

– Это какая ж сволочь так меня окрестила?!

Царь подпрыгнул на троне:

– Не я!..

– Так… – шипела моя светлость, покраснев от злости. – Мышенька… а ну, иди сюда, зараза серая…

– А я здесь при чем?! – Крыс сиганул на плечо к Таврусу. – Я что, виноват, что у них администраторы – дубье дубьем?! Я к слову сказал, по ситуации!

– Будет тебе сейчас ситуация! – завопила я. – А ну, слезай! Опозорили!.. Куда мне теперь с таким прозвищем, а?.. Я кого спрашиваю?

В ответ на мои вопли все, начиная от Тавруса и заканчивая царем, разразились возмутительным типично мужским хихиканьем.

– Чего ржете, кони?! – потрясая кулаками в воздухе, разорялась я. – Смешно, да?

Бесполезно. Мои стенания вызвали только очередной приступ веселья…

– Ох, умора…. – утирая выступившие слезы, не очень трезво хохотал царь Кирий. – Хи-хи-хи… бешеная!.. ой, не могу…

– Ваше величество! – возмутилась я. – Ну хоть у вас совесть есть?

– Все, все… не буду, – все еще улыбаясь до ушей, кивнул тот. – А знаешь, прозвище-то хорошее, ты оставь… Впечатляет!

Я надулась. Венценосная особа, потихоньку успокоившись и, по-видимому, вспомнив, где находится, махнула рукой:

– Повеселились, и будет!.. Ближе к делу… Князь, рад видеть тебя, не сомневался, что ты сдержишь слово. С тобой мы поговорим отдельно, после – с глазу на глаз…

Рашид-Балдей кивнул.

– А ты, значит, Таврус, предводитель северного племени кочевников?.. – повернул голову правитель Мелиора.

– Да, ваше величество, Таврус – мое имя, только…

– Только никакой он не предводитель! – отрубила я, выпрямляясь. – Он мой зам!

– Кто?

– Стаська, ты полегче, он же царь все-таки… – посоветовал Мыш.

Я пропустила его предупреждение мимо ушей.

– Ошибочка вышла, ваше величество, – пояснила я. – Я – предводитель северных кочевников!

– Ты? – изумился государь. – Женщина?..

– Ну, знаете, и вы туда же! Ну да, я!.. Что тут такого странного?.. Таврус, будь другом, подтверди…

– Это правда, повелитель, – кивнул бородатый. – Она – посланница Ареса, пришедшая на смену воинственному Торосару.

– Хм?.. – Царь поскреб в затылке. – Ну что же… вам виднее! Итак, предводитель… ница, что ты хотела от меня?

– Ну… – замялась я, не зная, с чего начать. – Ваше величество, тут такое дело… в двух словах и не скажешь!..

– Говори по существу.

Я перевела дух и выпалила:

– Армией не поделитесь?

– Это… в смысле? – опешил Кирий.

– Ну как – у меня ребят не больше чем полторы сотни, это же несерьезно!.. Это, может быть, Таврус готов погибнуть как герой – за идею, а я девушка молодая, жизни толком не видела… жить хочу! А он – «отомстим, отомстим»… Нет, я что, я не против, только с таким грандиозным составом Деймер нас слопает, как кот сардельку, и не подавится! Поэтому я и прошу… нижайше или как там… Блин, полковник, вот не мот сам сказать?.. Я запуталась…

– Деймер? – помрачнев, переспросил царь. —И здесь Деймер!.. Везде – он… Ох, горе горькое!

– Вы чего, ваше величество? – напугалась я, глядя, как государь в порыве скорби стаскивает с себя корону. – Простите, Христа ради, не хотела расстроить…

– А, не важно… куда уж меня расстраивать – дальше-то?! Все одно – погибель…

– Да что случилось? – Я решительно подошла к владыке и нахлобучила ему корону обратно на голову. – Возьмите себя в руки!..

– Не хочу! – взвыл Кирий. – Надоело!.. Всему конец, а ты – «в руки»… Какое там!

– Знаете что… – поразмыслив, предложила я. – Давайте вы нам все расскажете. Может, придумаем чего! Нет, правда, ваше величество!.. Одна голова хорошо, две – лучше, а три…

– …это уже повод выпить! – взбираясь на мое плечо, ласково проворковал Мыш и, сочувственно глядя на остолбеневшего порфироносца, посоветовал:– Свистни, мать, чтоб поляну накрывали. Видишь – проблемы у дедушки!..